В книгах Ивана Шухова («Горькая линия», «Ненависть» и так далее) много и со знанием дела говорится о быте сибирских казаков начала XX века.
А одно из самых важных проявлений быта - это, конечно, то, что люди едят и пьют.
Вот некоторые из кулинарных примет жизни того времени и места.
Трапеза сибирских казаков
Баранина из печи
Вороха варёной и жареной в вольном печном жару баранины красовались на блюдах.
«Ненависть»
Брага
Бродила в огромных бочках густая хмельная брага. От этой браги пьянели даже куликовские коровы.
«Ненависть»
Бабушки вскоре заметно повеселели, помолодели, сдобрив сухонькие, вялые губы заколдованной маминой бражкой, второпях сотворённой ею к редкому празднику.
«Трава в чистом поле»
Ватрушка
— Ватрушечек покушайте. Крупичатые. С ванилью.
«Горькая линия»
Замысловатые ватрушки, густо припудренные сахарной пудрой.
«Ненависть»
Водка
Отец выставил на стол заветную бутылку казённой водочки.
«Трава в чистом поле»
Лука Лукич поставил для дарового угощения мирян три ведра сдобренной табаком водки.
«Ненависть»
И над всей этой прополосканной в масле снедью и перетёртой в меду и сахаре сластью возвышались жерла запотевших на погребу четвертных бутылей водки.
«Горькая линия»
Жареный гусь
Елизар Дыбин ужинал с Митькой среди открытого двора, уплетая зажаренного сыном дарового гусака.
«Ненависть»
Золотые туши гусей, лоснясь от жира, лежали на расписных блюдах.
«Горькая линия»
Калач (булка)
Но милее всего был запах испечённых на поду пшеничных булок и калачей, не успевших ещё остыть после жаркой нашей русской печки.
«Трава в чистом поле»
Пшеничные, величиной с решето, калачи.
«Ненависть»
Я охотно делился с ним любимыми своими лакомствами. Заварным — на яичном желтке — калачиком.
«Трава в чистом поле»
Каралька
Здесь он ощупью находил каральку.
«Ненависть»
Картофельная похлёбка
Чистил картошку и репчатый лук — для вечерней похлебки... Показалась мне за ужином такой неслыханно аппетитной картофельная похлёбка.
«Трава в чистом поле»
Квас
Захотелось сделать что-нибудь необыкновенное: выпить на спор ведро квасу, или вынудить мужиков на кулачный бой, или поразить их выдумкой о неслыханном чуде.
«Ненависть»
Костяничное варенье
— А ты бы, сватьюшка, вареньица помакала, — завела нараспев Якимовна свою обедню: — Отведай, любезная, костяничного. Это ведь доченькино изготовленье.
«Горькая линия»
Кулич
Отец, осторожно положив в тёплую, пахучую борозду кусочек пасхального кулича, ласково прикрывал его взрыхлённой плугом землёй.
«Трава в чистом поле»
Маринованная капуста
Маринованная, розовая, как невинный румянец степных красавиц, капуста. А капуста, как говорится,— на столе не пусто: доброму гостю в честь и чужому не жалко!
«Ненависть»
Молоко (парное)
И Федор, лениво захлёбывая молоком плохо прожёванный кусок хлеба, всё томился, всё набирался духу, ждал подходящего момента.
«Горькая линия»
Ни на минуту не отлучаясь на первых порах от страдающего паренька, Арсентьевна меняла ему повязки, поила остуженным молоком, успокаивала тёплым словом.
«Ненависть»
Рука эта заботливо пододвигала ему за ужином кружку парного молока.
«Ненависть»
Настойка (рябиновая, вишнёвая)
Пили они лютую, цвета вяленых табаков домашнюю настойку.
«Ненависть»
Когда Алексей, робко переступив порог столовой, почтительно поклонился отчиму, тот усадил его рядом, налил рюмку рябиновой настойки и, чокаясь с пасынком, сказал:
— Твое здоровье, Алексей. Невесту нашел тебе — ослепнешь!
«Ненависть»
На душе у него от трёх рюмок вишнёвой настойки было необыкновенно тепло и дремотно.
«Ненависть»
Простокваша (квашеное молоко)
Максим, наскоро похлебав тёплой простокваши, поданной ему Агафьевной, помог Фёдору запрячь пару лошадей в бричку.
«Горькая линия»
Затем, раздев Кенку, облили его, по совету старых людей, квашеным молоком — первым средством от сильных ожогов.
«Ненависть»
Вот и сегодня сошлись старый и малый в доме не рано — после полуночи и мирно уселись ужинать. Молча — один на один — хлебали они расписными деревянными ложками из обливного горшка квашеное молоко с накрошенным в него хлебом — проверенное в семье вечернее кушанье.
«Сговор»
Рыбный пирог
И дымились набитые серебряными карасями, уснащённые лавровым листом, перцем и рисом горячие пироги.
«Горькая линия»
Столы ломились от пирогов с серебристыми окунями и карасями.
«Ненависть»
Сало
И он протянул ему извлечённый из-за пазухи ломоть пшеничного калача и кусок свиного сала.
«Ненависть»
Самогон (первач)
В сумерках этого же дня все четверо сидели в сенках у Кирьки, допивая бутылку третьесортного самогона, и мирно беседовали.
«Горькая линия»
Нашатырь, беспокойно ёрзая на лавке, всё поглядывал в куть, где под шестком у него была припрятана бутылка с самогонкой — спиртоподобным первачом.
«Ненависть»
Вот и сегодня на спор с Филаретом хватил Елизар в один дых — через горлышко — бутылку самогонного первача, выиграв за то у Нашатыря рослого, злого, как собака, гусака.
«Ненависть»
Около трех суток в предбаннике близнецов Куликовых гнали самогонку. День и ночь дымил там и булькал сложный самогонный агрегат. Бродила в огромных бочках густая хмельная брага. От этой браги пьянели даже куликовские коровы. Слоняясь по деннику и пошатываясь на неверных ногах, они пялили огромные, налившиеся слезой глаза на божий мир, тоскливо мычали и шарахались от доярок. Анисим сидел над аппаратом целые ночи, притихший и торжественный. Он сжимал мертвенно-синие губы и бесстрастным шёпотом пересчитывал батареи бутылок с прозрачно-жёлтым первачом.
«Ненависть»
Солёные грузди
Столы ломились от нежно-розоватых груздей домашней засолки.
«Ненависть»
Туеса извлечённых из погреба солёных груздей стояли, как башни.
«Горькая линия»
Топлёное молоко
Разувшись у порога — не наследить бы по чистому полу! — Мирон Викулыч пробирался бочком к столу. Здесь он ощупью находил прикрытый холщовым полотенцем горшок топлёного молока, заварные калачики или каральку, заботливо припасенные для него женой.
«Ненависть»
Заглянув в кухню, Наташа увидела на столе горшок с топлёным молоком, разрезанный пшеничный калач и перевёрнутую вверх дном эмалированную кружку. Всё это было осторожно накрыто краешком чистого холщового полотенца, и Наташа догадалась, что это был приготовленный для неё завтрак.
Завтракая в полном одиночестве, Наташа дивилась своему аппетиту. Кажется, никогда прежде не едала она ещё такого ароматного, вкусного хлеба, пахнущего бражным запахом перебродившей опары и русской печкой, не пивала столь густого, как сливки, хотя и чуть отдававшего степной горькой полынкой топлёного молока.
«Горькая линия»
Тюря
При упоминании тюри меня будто ветром снесло с печки на пол. Тюря — искрошенный, заваренный в крутом кипятке с луком и солью пшеничный калачик — самое желанное мое кушанье. Правда, всего какой-нибудь час тому назад мама меня уже ей вдоволь напотчевала. Но я вновь безмерно рад случаю полакомиться любимой заварухой — да ещё из одного горшка с друзьями!
«Колокол»
Уха из вяленых карасей
Братья хлебали из деревянной семейной миски дымящуюся уху из вяленых карасей.
«Колокол»
Хворост
Мама потчевала гостей всякой всячиной. Кремовым ворохом ароматного, хрупкого хвороста.
«Трава в чистом поле»
Чай по-русски
Бобров, придвинув Татарникову чашку чаю, налил затем и себе. Татарников, слушая рыдания Вари Паниной, пил чай, обжигаясь, жадными глотками. Лука Лукич, наоборот, пил не спеша, по-русски, с сахаром вприкуску, из блюдечка, церемонно поддерживаемого всеми пятью широко растопыренными пальцами. Так, не торопясь, без суеты, осилив третью чашку, он перевернул её кверху дном и, бросив недогрызенный кусок сахару в сахарницу, сказал, утираясь вышитым гарусными нитками полотенцем:
— Ну-с, а теперь ближе к делу, Алексей Ильич.
«Ненависть»
На столе мирно ворчал ярко начищенный медный самовар. В чашках стыл густой ароматный чай.
«Ненависть»
— Чай?! — удивлённо вытаращив на Луку заспанные глаза, вскрикнул Егор Павлович фальцетом.
— Так точно. Фамильный. С острова Цейлон. Ароматический,— бойко отрапортовал Лука.
«Горькая линия»
Шадринский пряник
— Шадринскими пряниками. С изюмом! На чистой патоке!
«Горькая линия»
Шалфейный чай
И на редкость душистым был шалфейный чай с молоком, да ещё с пшеничными калачами впридачу!
«Трава в чистом поле»
Шаньга
Мама потчевала гостей всякой всячиной. Обливными и творожными шанежками.
«Трава в чистом поле»
— Беги. Умывайся. Оболокайся. Скоро запрягать. Вот попьем чайку с горячими шанежками, и — благословяся — в дорогу!
«Отмерцавшие марева»
Яблочный взвар
Она не оставляла мужа ни на минуту, беспрестанно заботливо укрывала его, поправляла подушки, поила яблочным взваром.
«Горькая линия»
