Отзыв на первую часть дилогии Аллы Грин «Цвет вечности. Кобальтовый дракон»
Никогда еще не видела столь разные по настрою книги одной серии. До этого в «Уютном фэнтези» от АСТ я читала о рыжевласой ведьме с огненным характером из-под пера Саши Арслановой ( «Ведьмину практику» улыбательно рекомендую, не в силах сдержать проносящийся в сознании калейдоскоп картинок-сцен), но «Цвет вечности» от Аллы Грин, несмотря на заявленный уют (а с ним и ассоциацию чего-то летнего, теплого, с ароматом леса после дождя и звука от взмахов драконьих крыльев), совсем иного характера. Хотя бы потому, что никакого смеха доноситься со страниц не будет, а иной раз чуть подрагивающий уголок губ сделает читательский облик более печальным, чем воодушевленным. Хотя, казалось бы, начало располагает: главная героиня, умница да красавица, на пороге своего совершеннолетия, друзья, намечающиеся первые отношения, замечательные родители (не без перегибов в родительском авторитете, но кто не без греха?), финансовая стабильность и семейный бизнес, который с пеленок усваивается и не может не прийтись по душе. Да и само место действия – околица Беларуси, пригород Гомеля – навевает сердцу милые ассоциации, даже если ты никогда там не был (а все-таки свое, родное, я всегда считаю Беларусь по духу нашей). И настроившись на волну, полную умиротворения, с шелестом колосящейся пшеницы и рапса; плеском рыб из озерных вод, ласкового летнего солнца, я…
…попадаю в яму, трясину из печали, пронизывающей всё читательское нутро. Ава, молодая девушка, только-только ставшая взрослой по законодательству, совершенно ею себя не ощущает: ей приходится столкнуться с дикими потерями в таком масштабе, что не каждый истинно взрослый смог бы выдержать. Но у Авы есть друг семьи, который не даст погрязнуть в пучине вины и душевной боли. У всякого человека должен быть тот, кто не даст свалится в пропасть, когда весь мир летит в тартарары: у Авы был Ян. И какое имеет значение, что он не человек, а дракон? Который ради своей воспитанницы, возможно, потерял единственную возможность исправить нарушенный баланс в мире. Но разве мог он допустить иного? Неразумно и нелогично и так по-человечески. Даже если ты дракон, которому тьма-тьмущая лет; мощь которого вполне оставит за собой пепелище без права перерождения. Горсть цена всем умениям и логическим рассуждениям, когда одинокая девочка вопит от страха и неконтролируемой паники.
Ава, дочь заводчиков драконов, с детства была окружена ими. Ее карликовый питомец Кинли и дракон высшего порядка Ян – единственные, кто остался у Авы после произошедшей трагедии, коснувшейся не только ее, но и весь мир Яви. И чтобы как-то исправить положение вещей, Ава принимает решение, возможно, имеющее смертельный исход для нее, человека, не ступавшего на порог Нави: изнанки мира, где оживают самые страшные легенды и сказания, где над землей парят злые души, а на самой земле ждут своей участи мертвецы; где пристанище нашли худшие из людей, давно переставших быть людьми. Мир, ставший по какой-то неведомой причине для дракона Яна, которого Ава знала с детских лет, роднее и привычнее мира Авы. Как много мы не знаем о самых близких?
Ава совершенно не боец, без интуиции, оповещающей о врагах, и без правильного ответа на мучающие вопросы. Кажется, она совершенно не готова к тому, с чем может столкнуться – и это подкупает. Что она обычна и на ее месте может быть каждый. Ее уникальность в ее неуникальности и наличии/отсутствии эмоций, которые бы посетили любого, подвергшегося подобным испытаниям.
История требует продолжения, ведь проблема, которую решали Ян с Авой, так и не разрешилась. А значит, мир все еще на грани, баланс нарушен, на небе вместо желтого светила красно-оранжевое зарево, вещающее о новой эре кровожадных волколаков, в чьей душе лишь ярость, жестокость и месть. Если, конечно, наши герои не сумеют взять под контроль ситуацию.
Мрачно, трагично, в какой-то степени даже эпично, если принять во внимание весь масштаб и то, что стоит на кону.
Уют? Не уверена в корректности и уместности определения. Скорее, трогательная печаль, пронизывающая насквозь каждого, кто столкнулся с утратой. И совершенно не важно, связана ли эта утрата с ожившим славянским фольклором, или обычнейшей неизлечимой болезнью/старостью, от которой нет никаких средств. А человеческая душа, замирая, пытается отгородиться от нахлынувших чувств, перестав реагировать на раздражители, ведь солнце уже никогда не будет светить по-прежнему: оно может стать бесцветным, безвкусным, безликим. Или окраситься в цвет ноющей в груди боли. И это хорошо, если с вами есть некто, кто протянет руку, даст надежду и укутает теплым… крылом, дав необходимую передышку.
И чуть передохнув, отправляемся ко второй части дилогии.
– Как вы все-таки их дрессируете? – спросил он. – То есть в теории понятно… Вроде как все знают, откуда берется молоко, но никогда даже не доили корову. Странное, конечно, сравнение, но… – Его взор был прикован ко мне. Я подняла голову и столкнулась с мягким заинтересованным взглядом голубых глаз. И как будто на секунду забыла вопрос.
– Мы не дрессируем их. Они ведь не собаки. Драконов приручают. Они должны поверить человеку. Такое вот выстраивание доверия. Кому-то нужно больше времени, кому-то меньше. На самом деле они настроены на людей. Я бы даже сказала, что эти животные хотят быть прирученными, но до последнего сопротивляются, словно выясняя, достойны ли люди стать их друзьями. И, заметь, я не говорю «хозяевами».
А с Кинли что не так? – спросил Андрей, подтрунивая. Широкая улыбка обнажила ряд ровных белых зубов.
– Кинли – отдельный случай, – ответила я с усмешкой и отвела взгляд, чуть откинувшись, опершись на вытянутые руки. Мой ярко-сиреневый купальник был по-прежнему мокрым, к животу от лифа стекали мелкие капли. – Мы не только не смогли, а даже не рискнули его никому отдавать. Он не самый послушный дракон.
Читать в электронном варианте на Литрес и бумажном варианте.