Глава 5
Следующие несколько дней после возвращения из Москвы, Дина пыталась жить обычной жизнью. Только стало больше кофе и сигарет. Цветок Бонифаций не успевал по ней соскучиться, а пачку сигарет уже не приходилось прятать. Закрывшись в кабинете, Дина пыталась оформить материал, но статья разваливалась на куски, как переспелый арбуз. Сколько ни старалась перенестись мыслями на прошедший показ мод, но снова и снова возвращалась в фойе, где увидела Макса, на узкую улочку, в гостиничный номер…
В раздражении барабанила по клавиатуре, отхлебывала остывший кофе, слизывая с губ коричневую пенку, но его вкус только еще больше напоминала о горчинке, которой пахла кожа Макса. Поняв, что сходит с ума, схватилась за голову и крепко потянула себя за волосы. В надежде покосилась на телефон. Пусто. А сама не станет навязываться, даже если пригрозят смертью.
К концу недели сдалась. Позвонить не решилась, но придумала повод, чтобы написать. Открыла мессенджер, Макс в сети, на фото в обнимку с собакой. Хаски, один глаз голубой, другой – черный. И с прищуром соломенно-желтые глаза Соболева.
Дина поморщилась. Зря она. Вцепилась клещами в воспоминания юности, не оттащишь. А ведь, по большей части, это иллюзии и мечты. Просто, когда что-то не сбылось, ты раз за разом возвращаешься в прошлое, чтобы хоть на мгновение перетянуть его в настоящее. Как же! Такая красивая история! В меру романтическая и немного трагичная. Как не попытаться возродить ее, когда в душе вдруг обнаружилась пустота.
Телефон булькнул. Дина вздрогнула и взглянула на экран. Мама. Напоминает, что вечером их с Костей ждут. Отговорки, которыми она кормила родителей всю неделю, больше не подействуют. Если только заболеть. «Или умереть», - грустно подумала Дина.
Первый год во всем винила отца. Отношения у них и так были всегда сложные. Отец считал Макса выскочкой и был уверен, что он его дочери не пара. Умом понимала, что в их расставании отец не сыграл главной роли. Не увозил же он ее силком домой, да и Макса не запирал в темнице. Сами. Всё сами. На мать тоже злилась. Могла бы и не подталкивать ее на аборт. И была бы у нее сейчас тоже девочка с янтарными глазами и ямочкой на подбородке. Всего-то одно ее слово могло всё изменить.
Но родители всегда ценили прежде всего материальное. Когда Дина, поссорившись с Максом, в слезах звонила маме, она быстро уточняла, всё ли у нее в порядке со здоровьем, а потом мягко прерывала ее страдания:
– Диночка, не трать деньги… Лучше купи себе что-то нужное.
И прощалась. А Дина размазывала по щекам слезы и мечтала, чтобы ее выслушали, утешили, посочувствовали. И пусть после этого у нее не осталось бы на счету вовсе денег, но зато она поняла бы, что ее любят. Что она нужна. И тогда она бы не приросла к Максу кожей. Не пришлось бы отдирать его от себя, как присохший к открытой ране бинт. Не отмачивая постепенно, а одним рывком, с корочкой и мясом.
Дина была уверена, что в голове матери основным аргументом избавиться от ребенка, был страх. Ведь ребенок – это всегда расходы. И большие. Но ведь что-то должно было быть и в ее голове? А вот об этом Дина предпочитала не вспоминать. Кто ж будет добровольно загонять себе под ногти иглы? Проще притвориться, что ничего не было. Так, ошибка молодости. Она сделала выводы и без эмоций принялась лепить будущее. Надо замуж. Надо дом. Надо ребенка. Как ласточка, которая по весне строит гнездо из комочков сырой земли, а потом откладывает яйца. Программа. Убеждала себя: неважно, кто окажется на месте Макса. А оказалось, важно…
– Агневская! Сколько еще тебя ждать? – в кабинет просунулась кудлатая голова Пал Палыча и, сердито сверкнув очками, исчезла. Дина вздохнула. Материал нужен срочно, а ей никак не собраться с мыслями. Кое-как доделала статью и, отправив ее шефу, снова вышла покурить.
Бонифаций довольно блестел мясистыми листьями. В приоткрытое окно залетела большая муха и, время от времени ударяясь о стекло, закружила вокруг цветка. Наверное, ее внимание было ему интересно. Стоит важно, прислушивается. И не понимает, что им с мухой не по пути, что как только она найдет лазейку, так и улетит на свободу. Скорее всего, там, на свободе, замерзнет. Но это будет потом. А может, удастся найти теплую щель на чердаке и выжить.
Появилась Ленка с пузом, завистливо втянула сигаретный дым, потянулась тонкими пальцами к пачке. Дина шлепнула ее по руке.
– Да не буду я… Так… хоть подержусь…
Ленка была корректором и скоро уходила в декрет. Она вынашивала двойню, и по редакции передвигалась медленно, как большая тропическая черепаха.
– Кит… - поправляла иногда мрачно сама Ленка. – Я похожа на синего кита…
– Не преувеличивай, - лениво отмахивалась Дина. – Максимум на слона тянешь, и то… местами…
Ленка не обижалась. До беременности она смолила, как паровоз, и даже перестала летать в отпуск на самолетах. Не могла больше часа выдержать без никотина. Не помогали никакие пластыри и таблетки. Теперь держится, но иногда все-таки выбирается ближе к курилке, чтобы «почувствовать себя человеком». Ее слова. Дина вспомнила и усмехнулась: «Кому что. А вот ей чтобы почувствовать себя человеком, нужно снова прилипнуть к Соболеву. Мазохистка».
– Мой сказал, что до родов еще со мной поживет, а потом всё! Аля-улю, гони гусей…
Дина аккуратно расплющила окурок о стенку банки. Она единственная из редакции знала историю Ленки. Все остальные видели только глянцевую картинку идеальной семьи. Однажды Дина, как обычно курила у окна, и Ленка вдруг взяла и рассказала ей о своей жизни. Хотя они особо и не были близки, коллеги и коллеги. Но у Дины так бывало, как будто притягивала она чем-то. Ленкин муж не так давно встретил свою первую школьную любовь. Любовь оказалась вдовой с тремя детьми, но это постаревшего Ромео вовсе не смутило. Не смутило и скорое появление собственных дочки и сына. Вот, додумался из семьи уйти.
– Что делать будешь?
– А.. – махнула рукой Ленка. – Жить…
Она развернулась и, как большая баржа, медленно поплыла по коридору. «Жить, - подумала Дина, - как просто и понятно. Жить и всё». Значит, и ей нужно выкинуть из головы всякие глупости и просто жить.
Костя заехал за ней на работу, и они покатили к родителям. По дороге он рассказывал о прениях, которые сегодня пришлось выдержать и о том, как сложно теперь пробиться в соавторы и дождаться достойной рецензии. Пару лет назад он ушел из частной школы и перебрался в университет, где собирался возглавить кафедру, но всё как-то не срасталось, и Костя по этому поводу ужасно злился. Дина слушала его невнимательно, а когда его рука случайно задела ее пальцы, она брезгливо вздрогнула. Показалось, что на его коже еще сохранилась улиточья слизь. Священная слизь. Как-то Костя увидел рекламу крема с муцином улитки и долго возмущался:
– Они выделяют эту слизь в стрессе!
– Ну, подумаешь, улитки! – фыркнул отец, когда Дина упомянула о необычном увлечении Кости. – Безобидные твари. Молчат, их не слышно и не видно… Не змеи же, в конце концов.
Да, действительно, кому-то всё это казалось глупостью, но Дина ничего с собой поделать не могла. Старалась попросту не замечать. И удавалось, пока к ней не прикоснулись теплые сухие руки Макса. Дина прикрыла глаза: как же выбросить его из головы?
Машину сильно тряхнуло, и Костя совсем не философски выругался. Дина посмотрела на него и вдруг заметила, как по бритому виску сползает капля пота. В салоне было душно, кондиционер сломался, и Костя никак не мог отдать машину в ремонт. Не моргая, Дина следила, как капля сползла к щеке, как будто слезинка, а потом затерялась в щетине. Она отвела глаза. Внешность Кости никогда ее не привлекала, но сегодня он был ей особенно противен. Она даже задержала дыхание, хотя от мужа вполне приятно пахло хорошим парфюмом.
«Да, что же это такое! – чуть не заплакала она. – Из-за этого Соболева всё наперекосяк!» Прошла почти неделя, а она продолжает думать о нем, вспоминать ту ночь, что провела в гостинице. Прошли уже понедельник и пятница, это дни, которые Костя предпочитал для любовных утех, и Дине удалось их удачно избежать. Сочинила, что так надо для более объективной картины ее анализов, вроде бы, он поверил. Но дальше-то не удастся придумывать отговорки. А при мысли о близости с мужем, становилось себя жалко. Почему она должна терпеть это, когда бывает по-другому?!
«Твое по-другому, между прочим, сейчас с женой и дочкой, и вполне доволен! – мстительно кольнула она саму себя. – И что-то телефон тебе не обрывает. Угомонись уже и не придумывай того, чего нет. Случайно встретились, выпили, оказались в постели. Всё! Забудь!»
Она снова взглянула на мужа. Оказывается, у него верхняя губа оттопырена, как у утки. Боже! Дина отвела глаза: хватит разглядывать и выискивать мельчайшие недостатки! Жила ведь как-то двенадцать лет и не обращала внимания. Вот и живи дальше! Интересная работа, хороший достаток, муж, который любит и хоть и своеобразно, но сдувает с тебя пылинки. Чем плохо? Да, есть у него небольшие недостатки. Фигура, например, уже не та. Животик появился и противная привычка, не таясь, выдергивать из носа волоски. Но сама-то разве идеальна?
Дина усмехнулась, вспомнив слова свекрови, которые подслушала, когда та разговаривала с подругой по телефону: «Захомутала Костика своим тощим задом. Увела из семьи. Я лишилась прекрасной невестки и внука. А что получила взамен?» А взамен получила, по ее мнению, молоденькую, капризную и себе на уме девицу. В первую встречу Ада Семеновна смерила Дину взглядом и обратилась к сыну:
– Девочка такая худая. Она точно сможет нам родить?
С тех пор так и качает головой при случае, скорбно комментируя: так и не родила… Проблему она видела только в ней, в Дине. У Костика уже есть сын, значит, с ним всё в порядке. А вот какое прошлое было у новой невестки, это никому неизвестно. Даже ее дурачку, сыну. Только явно что-то было, раз вот так, с бухты-барахты, замуж побежала.
Дина у свекрови бывать не любила. Казалось, та видит ее насквозь и умеет читать мысли. А может, просто мать чувствовала, что не любит она ее сына. Поначалу Дина и сама себе задавала вопрос: зачем? Зачем нужно было выходить замуж за Костю?
Всё оказалось просто, как дважды два. Она хотела забыть Макса и не хотела быть любовницей Кости. У ее отца всю жизнь есть пассия на стороне. Поэтому и мама постоянно плачет. Когда-то он проигнорировал сосватанную невесту и назло всем женился на матери Дины. После рождения дочери встретил другую женщину, но из семьи не ушел. Так и живет на два дома, особо не скрываясь. Дина за это мать презирала. И презирала всех любовниц. Но после поездки в Москву поняла, что готова стать для Макса даже любовницей. Всё равно кем. Лишь бы рядом. Пусть только позовет. В ладошке завибрировал телефон. «Я случайно обнаружил в вашем городке студию танцев. Тряхнем стариной? Завтра в 6 вечера. Камская, 4».
Дина перестала дышать. На секунду ей показалось, сердце завязло в вязком сиропе. Трепыхается, булькает, но не может прокачать кровь.
– У тебя всё в порядке? – обеспокоенно спросил Костя, мельком взглянув на нее.
– Да. Да, у меня всё хорошо,- ответила Дина и широко улыбнулась.
Если у Вас найдется возможность подписаться на меня на Литнете, буду признательна! Это очень поможет продвижению!
Также меня можно найти в Телеграм