Экзистенциальный кризис в отдельно взятом канале. Мне нравятся книги, которые я прочла в марте, но совершенно не хочется о них писать. Вот такой пердимонокль.
Однако, как говорит Александр Молчанов, хочешь писать — пиши, не хочешь писать — пиши нехотя.
Провальный провал — Лю Цысин со своими муравьями и динозаврами. Слаб мой желудок для переваривания Цысина. В своё время осилила его «Вечную жизнь смерти» только потому, что она звучала в машине, пока мы ехали из Адыгеи в Сургут. Муравьи срубили меня уже на третьей главе. Можно сказать, что сдалась я без боя. Возможно, что в лет моих пять — шесть, эта притча в меня бы очень даже поместилась. Поздно... 2 из 5 и место на полке "не дочитала".
Аннотация: 145 миллионов лет назад. Мезозойская эра. Меловой период.
Великие империи муравьев и динозавров мирно сосуществуют. Действуя сообща, они достигли больших успехов, но несмотря на это, различия между ними остаются слишком велики. Сможет ли их союз уцелеть или подозрения и межвидовая ненависть приведут к вымиранию?
Селеста Инг тоже что-то не очень порадовала. 3,5 из 5. Но её я дослушала. «Пропавшие наши сердца» — мейнстримовая вещь на мотив: кого сегодня угнетаем? Что-то мне эти песни мимо-мимо. И само исполнение тоже не зацепило — не родилось сопереживания героям. Из всего романа мне больше всего понравилась аннотация:
Роман о материнской любви в мире, который порабощен страхом. Двенадцатилетний Чиж ведет тихую жизнь с любящим, но сломленным отцом, бывшим лингвистом, который теперь работает библиотекарем. Чиж знает, что нельзя задавать вопросы, нельзя выделяться, нельзя уходить далеко от дома. Последние годы их жизнь подчинена законам, призванным сохранить традиционные ценности. Новые законы позволяют властям забирать у оппозиционно настроенных родителей детей, из библиотек и книжных магазинов изымаются книги, считающиеся непатриотичными. Среди них и книжка стихов матери Чижа. Мать исчезла, когда Чижу было девять лет. Однажды Чиж получает загадочное письмо, в котором только странные рисунки, и отправляется на поиски матери. Его путешествие станет возвращением к сказкам и историям, которые мать когда-то успела ему прочитать и которые он забыл. Новый роман Селесты Инг — история о том, что можно выжить даже в переломанном и искореженном мире, если сердце твое уцелело.
А теперь забудь правила построения хорошего детектива — к нам пришёл Нацухико Кётоку. Японские детективы — отдельная вселенная. Это не хорошо и не плохо. Это Япония, детка. Роман «Лето злых духов убумэ» пропитан чем-то таким, что не поддаётся анализу европеоидного мозга. Я слушала и погружалась в утомительную трясину из японского менталитета, странной логики событий и чего-то ещё. Ускользающего, но цепкого. Что не дало мне шанса отложить книгу. 4 из 5.
Аннотация: 1952 год, Токио. Странные и зловещие события обрушиваются на старинный род врачей Куондзи, владеющий частной гинекологической клиникой. По городу ползут слухи о том, что младшая дочь семьи носит ребенка уже в течение 20 месяцев и никак не может разрешиться от бремени… А ее муж Макио бесследно исчез из запертой комнаты. Поговаривают также, что в течение последних лет из клиники пропали несколько новорожденных младенцев. И в наказание за свои преступления семья Куондзи проклята, а их младшая дочь забеременела младенцем-демоном. Писатель-журналист Тацуми Сэкигути уговаривает заняться этим делом своего друга, хозяина букинистического магазина. Книготорговец является чародеем-оммёдзи, владеющим техникой изгнания злых духов и снятия одержимостей. А еще он убежден в том, что в мире не бывает ничего странного…
Обидная тройка досталась Габриэлю Гарсия Маркесу. Точнее, его мотивам. Которые присутствуют в небольшом романе, но как-то ускользающе. В моменте я смотрела на экран телефона, чтобы убедиться, с что слушаю Маркеса. «Увидимся в августе» опубликован уже после смерти автора. Может он и не хотел его публиковать? Или вообще не знал о его существовании? Теперь уже не узнаем.
Аннотация: Стройная красивая брюнетка снимает номер в захудалой островной гостинице с видом на томную голубую лагуну. Днем она посещает могилу матери на вершине холма, а ближе к ночи развлекается в гостиничном баре под звуки сальсы и болеро. Она давно и счастливо замужем, но каждый год в один из дней августа переправляется на пароме на далекий остров, чтобы провести жаркую ночь со случайным любовником.
Всё, теперь остались только отличники.
Про "Короткую дорогу миссис Тодд" Стивена Кинга я писала отдельный обзор. И даже сама п нейронке нарисовала обложку. 5 из 5.
С полки «перечитываю» был снят любимый Евгений Замятин. Небольшое уточнение — нежно люблю его короткую прозу. «Мы» промучила когда-то и больше возвращаться не хочу. А вот сборник «Слово предоставляется...» у меня на повторе уже раз четвёртый. Иронично-лубочный язык Евгения Ивановича пропитан интеллектом и глубокой любовью ко всему русскому. Даже такому неуклюжему, вороватому, хитроватому, но родному. 5 из 5.
Аннотация: Как известно, человек культурный должен, по возможности не иметь лица. То есть не то чтобы совсем не иметь, а так: будто лицо, а будто и не лицо - чтобы не бросалось в глаза, как не бросается в глаза платье, сшитое у хорошего портного. Нечего и говорить, что лицо культурного человека должно быть совершенно такое же, как и у других (культурных), и уж, конечно, не должно меняться ни в каких случаях жизни. Естественно, что тем же условиям должны удовлетворять и дома, и деревья, и улицы, и небо, и все прочее в мире, чтобы иметь честь называться культурными и порядочными.
5 из 5 и у Арчибальда Кронина «Дерево Иуды». Кронин не устаёт поражать меня неторопливым, но не скучным развитием повествования, живыми персонажами и умением вовлечь внутрь истории. С героями начинаешь спорить, пытаться их предупредить — короче, полное сопереживание. Не рекомендую любителям экшена, там его нет от слова совсем. Только тонкий психологизм без морализаторства.
Аннотация: Полуголодное детство и юность Дэвида Мори нельзя назвать счастливыми. Зато теперь, в зрелые годы, он может наслаждаться роскошной жизнью в Швейцарии, посещать престижные приемы в высшем обществе во Франции или оперные премьеры в Италии. Он может позволить себе коллекционировать работы импрессионистов.
Но все это плата. Те тридцать сребреников, которые он, подобно Иуде, получил за предательство. Дэвид Мори предал свою любовь.
Но способен ли он на раскаяние и искупление своих грехов?
И завершает обзор Кен Кизи с культовым романом «Над гнездом кукухи». Название варьируется в зависимости от издательства. Мне нравится именно — кукухи. Слог тяжёлый, смысл страшный, читается на одном дыхании. 5 из 5.
В аннотации очень хорошо дано краткое определение сути романа:
«Над гнездом кукухи» — это грубое и опустошающе честное изображение границ между здравомыслием и безумием.
Кстати, фильм я так и не посмотрела...