Гав-гав-гав! Вот же с… собака какая! Нет, вы только посмотрите на неё! Растявкалась, как Моська из известной басни Крылова. Что не открывала она на нас свою пасть, одно «гав-гав-гав» от неё было слышно с подвываем. А сегодня так и вовсе был момент, когда мне показалось, что она от своей злобы набросится на нас и как минимум покусает.
Упс! Мой сосед по парте, Женёк, отчетливо произнёс на выдохе то самое «международное слово», которое я заменил не столь экспрессивным эвфемизмом. К счастью, эта «самка собаки» уже вошла в такой раж, что уже ничего не замечала вокруг себя. Вот вдарить бы ей чем-нибудь, чтоб заскулила, может тогда поймёт?
Напасть, самая настоящая напасть свалилась на наши бедные подростковые головы внезапно, как любой пакости и положено. Вот уже вторую среду утро для нас, учеников 7 «б» класса началось с собачей ругани. Да и в прошлую пятницу, правда уже после обеда, да и в этот понедельник, когда мы уже откровенно предвкушали запланированную на школьном дворе игру в снежки…
Сегодня, как и в прошлые разы, особую ярость этой шизанутой лайки вызвала наша одноклассница Ольга, известная по прозвищу «баскетбол». Почти двухметрового роста девушка, выше любого мальчишки не только в нашей параллели, но даже девятиклассников, вновь провинилась перед ней тем, что оказалась к её месту слишком близко, по мнению этой тупой псины. А если это необходимо? А если так Оле, с которой я дружу еще с садика, удобнее? Ей, как и нам учиться в школе надо! А эта скотина нам этого делать не даёт. Ей, как настоящей собаке и положено, не понять, что если девочка носит очки, значит со зрением у неё не айс.
Самое противное, что нам её откровенно навязали! Вот жили и учились без печали две с лишнем четверти, теперь же волей-неволей пересекаемся с этим Цербером, только женского пола. Так нет же, возьмите и распишитесь в получении. Нет, не спорю, в качестве ночного сторожа она бы была на своём месте. Никому в здравом уме не пришло бы в голову связываться с ней, но по ночам эта скотина наверняка дрыхла и видела прекрасные сны.
Гав-гав-гав! И всё, считай, что день потерян, коли тебя ни за что ни про что с самого утра тупо облаяли с головы до ног, а затем с ног до головы. С каким настроением учиться?
Гав-гав-гав! Пустолайство? Да если бы! Всё так, как рассказывала мне моя бабушка. У них тоже собака в конуре у вахты живет. Так иные на её работе, по словам моей бабушки, открыто говорили о том, что та метит прямо в директорское кресло. И что если её ввести в состав акционеров новообразованного АО, то цена акции на бирже станет в одночасье значительно выше, нежели теперь. Вот и тут, что всем очевидно, та же самая история. Без году неделя, а уже считает себя главнее директора нашей же школы.
Гав-гав-гав! О нет, всё снова! Вот стояли мы перед ней почти по стойке смирно и целых пять минут ждали, пока та остынет и нам можно будет наконец-то заняться физикой. Сколько она у нас уже таким образом украла? Полурока? Судя по моим часам, да. А если мне надо к НОУ как раз по физике готовиться? И Маше Смирновой, к примеру, тоже?
И ладно бы мы, ученики 7-го класса «б», были раздолбаями какими-то! Ладно бы мы её травили, дразнили…
Так ведь нет же! Эта лает и на нас, и на «А-шек», и на учеников всех остальных классов, которые попадаются ей на глаза. Короче, никакого спасения от неё нет ни утром, ни во второй половине дня. Тронуть, говорить? Вот попробуй, тронь такую. Это «подарочек» нам от РОНО прислали! А значит, придется терпеть.
И, вот же скотина какая, на этот раз она начала облаивать Машу. Видимо, собаки, что и быки, не любят красного. Вот только у Маши ничего другого из одежды в запасе нет. С одеждой и так у всех туговато, а её мама одна воспитывает помимо неё ещё и двух Машиных сестёр. Ну не скотина ли, а?
Прозвенел звонок. И он, как не странно, возымел почти магическое действие. Лай прекратился, а сама пустолайка пятясь-пятясь фактически отползла в свою маленькую «конурку», тем самым позволяя нам вырваться прямо… Нет, не на свободу, на урок математики!
- Псина! – ругнулся, на этот раз приличнее, чем в первоначально, Женёк, пока мы шли по школьному коридору. – Слушай, может в неё и правда палкой запустить пора? Чтоб место своё знала. Она здесь – никто! К тому же, она сегодня ещё и Лену облаяла запросто так.
Женёк был мальчишкой тихим. Низкорослый, слабосильный, носивший очки паренёк был примечателен двумя качествами. Он, как и я был человеком творческим (мы вместе писали фанфики) и… был по-щенячьи влюблен в свою Лену, которая от него показательно воротила свой нос.
- Ну, насчёт палки – не знаю, но отомстить ей однозначно надо! – согласился с соседом по парте я. – Но тут надо подумать…
Обычно, на страницах общей тетради нам достаточно быстро удавалось разгромить противостоящую нам банд-группу «Кулька» в пять рыл. Они то улетали на санках с Линдовских склонов фейсами прямо в коровьи лепёшки, то в их руках рвались петарды, то на их головы ветром сдувало кирпичи с крыш. Но это – фантастика! А вот тут, в реальности… ничего интересного нам в головы не пришло. Во всяком случае, в школе. Две контрольные, изложение с элементами сочинения не оставили нам времени на составление плана предстоящей операции. Да-да-да, прямо как в фильме «Один дома».
Именно поэтому домой я вернулся уставшим, грустным и злым. Машу постолайке я прощать не собирался.
- Антон, не забудь прибраться в вашей комнате, а то сестренка не успела, - попросила меня мама за обедом.
- Хорошо, - буркнув, согласился я.
Хаоса особого в нашей комнате не было. Вот только книжка стихов Пушкина в раскрытом виде валялась на моей кровати. Ясно-понятно! Сестренка, которой надо было ко второму уроку выучить стихотворение о природе наизусть, сидела с этим томиком и зубрила. Это не проблема. Просто взять и…
Хе-хе-хе! Случайно бросив взгляд на поверхность зеркала, я обнаружил, что улыбаюсь, как консьерж из второй части «Один дома», когда тот обнаружил, что кредитная карточка Кевина числится как украденная по базе данных. Бывает же так! «Наше всё» подал мне отличную идею для Плана Страшной Мести. Неужели не справлюсь? Шалишь, Пушкин, я тоже так могу! И, самое главное, сделаю…
На следующее утро я встал на полчаса раньше, вместе с моим отцом, уходившим на работу в первую смену. Для чего? Как для чего, нулевой урок физики у меня! Такова была официальная версия. Ну а неофициальная заключалась в том, что дикую собаку пора было приструнить, пока она не наделала ещё больших бед. Я её сегодня молоточком да гвоздиками приручу.
Честно скажу, у меня еще вчера чесались руки и ноги рвануть обратно в школу, чтобы тот час же расквитаться, но… Как там было в «Вендетте по-итальянски»? Месть – это блюдо, которое подают холодным. Так что сегодняшнее утро – это самый раз! Тем более, что мне ничего кроме четырех гвоздиков и одного альбомного листа бумаги не требовалось. Молоток я с собой брать не стал, благо рассчитывал незаметно взять в кабинете труда, пока дежурные будут утром делать влажную уборку. А на тот случай, если бы меня заметили и задали вопрос, я бы ответил предельно честно. Думаю, что любой из десятиклассников не просто пожелал бы мне удачи, а сделал бы вид, что меня у верстаков и вовсе не стояло.
Зачем мне был нужен молоток? Странный вопрос! Гвозди нужно чем-то забивать! Не вольтметром же...
- Получай, гадина! – радостно рыкнул я, забив последний, четвертый гвоздь так, что он по шляпку ушел в лист бумаги. – Ну а теперь, посмотрим, что будет дальше.
Ждать долго не пришлось. Истошный девчачий крик, полный ужаса и злобы сумел преодолеть три длинных коридора и два лестничных пролёта, долетев до кабинета русского языка и литературы, находившегося на третьем этаже, закончившись жалобным воем.
- А-а-а! Уби-или! Уби-или! А-а-а!
Есть! Прямое попадание! Пока остальные мои одноклассники в недоумении смотрели друг на друга, я подмигнул Маше (а ради кого я в это затеял?) и потёр ладонью о ладонь. Дело было сделано. Я мстю, и мстя моя ужасна! А последствия… их я как-нибудь переживу!
Ого! Вот это делегация! К закрытой двери кабинета подошли сразу двое учителей. Наталью Владимировну и Ивана Петровича, нашего физика. В руках главного филолога школы болталась главная улика против меня – двойной тетрадный лист бумаги.
- Антон, к директору, немедленно! С нами! Всем остальным ждать в коридоре. Это вот.. это… что?
- То, что было нужно сделать еще на прошлой неделе, - с достоинством ответил я. – Как оно вам?
- За оригинальность – отлично, за грамматику – трояк, за все остальное… как ты мог?
- А как она могла с нами так? – вопросом на вопрос ответил я. – Ведь не один человек не пострадал.
- Ты так считаешь? – удивилась наша учительница литературы.
- Да, - уверенным голосом произнес я. – Так. Было. Нужно. Так кончилось детство Тёмы.
И в самом деле, что тут страшного-то? Вон даже Саша в кабинете директора вполне себе живая сидит, правда красная от пролитых слёз. И вообще, если кого и винить, то только её. Ну и Пушкина, Александра Сергеевича. Причем здесь он? Да при всём!
Эпиграмма на Сашу-практикантку
Не нравится, как все сидят за партой,
Хотя чужого шума и не признает,
Задумавшись о жизни своей сладкой,
В два раза больше шума издает!
Нотации читать она умеет,
Ругаться и браниться, что с того,
Директоршей себя, она как видно, зреет,
Хотя сама не знает ничего.
Листок с моим стихотворным сочинением я и прибил за полчаса до начала первого урока к двери учительской. А вы о чём подумали?