Семиэтажный дом в стиле конструктивизм (Камергерский переулок, №2) стоит не в ряд с другими — отступив метров на десять вглубь квартала. Строили согласно плану 1920-х: собирались проложить Кузнецкое полукольцо, дублер Бульварного. К счастью, полукольцо осталось на бумаге, иначе и Кузнецкий Мост, и Камергерский переулок, как и многое другое осталось бы в твердой памяти. Как минимум одна из их сторон была бы уничтожена.
Фасад дома РЖСКТ «Крестьянская газета» им. Л.Б. Красина — вровень с Центральным телеграфом по другую сторону Тверской — фиксировал красную линию магистрали. К сносу наметили все, что выходит за эту линию.
Двуликий дом
РЖСКТ расшифровывается как рабочее жилищно-строительное кооперативное товарищество. Несмотря на гордые слова «рабочий» и «крестьянский», престижный дом наискосок от МХАТа предназначался для бойцов литературного фронта. Здание возвели в 1929-30 годах по проекту архитектора Сергея Чернышева и заселили еще через год. Жилыми этажами стали четыре верхних, с окнами обычного размера и балконами, а за витринами трех нижних находились конторские помещения.
Здание имеет форму буквы «Г». Чтобы взглянуть на дворовую часть, нужно обогнуть дом справа и пройти через арку. Дворовый комплекс, в восемь этажей, построили как полностью жилой, и у каждой квартиры есть балкон на запад. Теперь с этих балконов можно лицезреть лишь сталинское здание-сосед, а тогда — открывался сверху вид на застроенную невысокими домами улицу Тверская.
Дворовый корпус занимают четырехкомнатные квартиры для литературных генералов, с большими кухнями и ваннами. Фасадный, в жилой части, состоял небольших из двухкомнатных квартир, там запланировали только кухоньки без окон и никаких ванн (жильцы установили ванны позже). Эта часть дома, вероятно, называлась «общежитием», о котором в 1935 году писала «Правда».
Скандалы и расстрелы
В общежитии повздорили двое нетрезвых поэтов: Павел Васильев и Джек Алтаузен. Джек Моисеевич высказался неуважительно о казаках и тут же был избит. Отреагировал сам Максим Горький, заявивший, что расстояние от хулиганства до фашизма «короче воробьиного носа». Васильева за хулиганство посадили на полтора года, а позже, в 1937-м, расстреляли за «политику».
В годы большого террора в 58-квартирном доме расстреляли девять человек, среди которых семеро были работники печати, в том числе известный писатель Бруно Ясенский и скандально известный поэт Владимир Кириллов («Во имя нашего Завтра — сожжём Рафаэля, разрушим музеи, растопчем искусства цветы»).
Имена
Что же касается других жильцов, вот только некоторые имена:
- Андрей Платонов;
- Юрий Олеша;
- Михаил Светлов;
- Лев Кассиль;
- Вера Инбер;
- Мариетта Шагинян
- Николай Асеев;
- Эдуард Багрицкий;
- Семен Кирсанов;
- Лидия Сейфуллина;
- Алексей Гастев;
- Всеволод Вишневский;
- Новелла Матвеева;
- Станислав Радзинский (отец современного литератора).
Жильцом этого дома мог бы стать и Маяковский, состоявший в жилтовариществе. Но получить квартиру в Камергерском переулке пролетарский классик не успел.
В 1938 году здесь останавливался Мандельштам, а в 1935-м, в квартире Лидии Сейфуллиной — Ахматова.
Ахматова
Анна Андреевна примчалась из Ленинграда, пытаясь спасти арестованного сына и мужа. В руках у нее было письмо Сталину. Помогли Ахматовой Булгаков (посоветовал сделать беловую копию от руки) Пастернак (написал собственное послание вождю) и главное, хозяйка квартиры, которая приняла меры, чтобы письмо дошло до адресата.
Тем временем Льва Гумилева и Николая Пунина уже заставили признаться в «террористических настроениях»: дело запахло расстрелом. Вдруг на ахматовском письме появилась резолюция:
«т. Ягода. Освободить из под ареста и Пунина, и Гумилева и сообщить об исполнении. И. Сталин».
Впрочем, позднее Пунин умрет в лагере, а будущий автор «Этногенеза» дважды отсидит. Что же касается Сейфуллиной, то у нее через два года расстреляют мужа.
Автор «Гренады»
Одна из мемориальных таблиц на стене сообщает: здесь жил Михаил Светлов.
Лучше стихов помнят теперь его непобедимый юмор. Текст на памятную доску самому себе сочинил тоже Михаил Аркадьевич. Правда, там было «в этом доме жил и НЕ работал Михаил Светлов». Конечно, это «не» вырезали — получилась безличная надпись, каких сотни. Девиз нашего официоза: «не надо, как лучше, надо, как положено»…
Даже в больнице, получив только что смертный приговор, Михаил Аркадьевич себе не изменил и позвонил приятельнице:
– Старуха, привези пива!
– Пива?!
– Да. Рак у меня уже, кажется, есть.
Автор «Зависти»
Соседом и товарищем Светлова был не отмеченный никакой надписью блистательный Олеша, В глухую полночь пьяный автор «Зависти» шел в Камергерский из своей вечерней резиденции в буфете «Националя». Юрий Карлович страшно возмутился, видя в окнах дома №2 лишь черноту: ни к одному «совпису» в эту ночь не прилетела муза! все творят по расписанию.
Конторы
В писательских квартирах и сейчас живут — правда, по большей части, уже люди, далекие от литературы.
Что же касается «конторских» этажей с окнами-витринами, сначала там находились редакции, потом объединение «Технопромимпорт», а с 1967 года и до конца советского периода — Министерство медицинской промышленности СССР.
Теперь здесь пиццерия и архитектурный факультет Российской академии живописи, ваяния и зодчества Ильи Глазунова (см. Юшков дом).
Термометр
На торце здания, лицом к Тверской, над профилями Асеева и Светлова, висел пятнадцатиметровый «Царь-градусник». Прохожие недоумевали: почему термометр висит на солнечной стороне? Можно ль этой шкале верить?
Однако аппарат не врал, потому что не был термометром. Собственно инструмент висел в затененном дворе, передавая данные на уличную стену. «Царь-градусник» являлся только световой шкалой с автоматически зажигающимися лампочками.
Прибор был изготовлен в 1970 году на московском заводе «Газосвет» и провисел до начала 90-х, став московской достопримечательностью… после чего «Царь-градусник» демонтировали и сдали в утиль.
Памятник
С противоположной стороны здания, у торца бывшей гостиницы «Шевалье» (№4), скромно стоит в углу бронзовый Чехов (1998 год, скульптор Михаил Аникушин, архитекторы Михаил Посохин и М. Фельдман). Памятник был открыт в столетний юбилей МХАТа, почти напротив входа в театр.
Пишут, что угол для Антона Павловича, избрал мэр в кепке. Вспыхнул скандал: протестовал и академик Лихачев, и вдова скульптора. Дело в том, что на месте памятника Чехову долгое время стоял общественный туалет.