Утро начинается неважно: в правый глаз светит солнце, из левого торчит копьё в квартире две ванны, но я упорно не могу прорваться ни в одну из них. Хотя тут все свои: можно завтракать неумытой.
После завтрака мы выселяемся и едем в центр Мурманска смотреть ледокол «Ленин». Я хотела попасть на него ещё в свой прошлый приезд, но он был закрыт для посетителей. На этот раз он работает, о чём знаю не только я, но и ещё пара сотен человек. И большая часть из них — китайцы. Наша поездка пришлась на китайский Новый год и китайско-новогодние каникулы, так что туристов из Поднебесной действительно много. У них есть поверье, что дети, зачатые под северным сиянием, становятся счастливыми, так что китайцы едут в Мурманск с конкретной целью на ночь, а днём развлекаются другими способами.
Пара часов в очереди (спасибо греющим стелькам за то, что я жива) — и мы на борту. Вот мне интересно, все желающие посмотреть «Ленина» стоят в очереди или есть какие-то лазейки? Если я, например, Филипп Киркоров, приехал в Мурманск на концерт и решил погулять по знаменитому атомному ледоколу, я тоже буду стоять два часа на морозе? А потом забегу в магазин погреться и налепить стельки на ступни, вернусь в очередь и буду слушать возмущённое «Филипп Бедросович, Вас здесь не стояло!»? Я ставлю себе цель прославиться и проверить, как это работает, но не сегодня. Пока что в планах — посмотреть ледокол и пофоткаться на лестнице, как Роуз и Джек из «Титаника». Юля говорит что-то про кринж, но мне всё равно, я слишком люблю этот фильм, чтобы поддаваться на какие-то провокации. Мне даже становится грустно, что мы с Сашей упустили шанс пофоткаться на льдинах, когда плавали в океане. Я бы лежала на одной из них, Саша в романтичном костюме оранжевого цвета, упираясь ногами в дно, пытался бы создать иллюзию глубины. Я бы смотрела на него и говорила: «Я никогда тебя не отпущу!». Фотограф бы пустил слезу, остальные купающиеся тоже. Жаль, что я подумала об этом слишком поздно. Так и придётся ехать на север ещё раз!
В очереди мы знакомимся с приятной парой: бразильцем Лукасом и его русской женой Викой. С ними я практикую свой отсутствующий английский, а по факту просто слушаю, как разговаривают Юля и Лукас и пропускаю половину разговора, потому что постоянно повторяю про себя «Настя, какая ты молодец, ты без словаря понимаешь, о чём они говорят». Позже с Лукасом и Викой мы планово встречаемся в ресторане, где я попробую запечённые гребешки и оленину. К слову, в ресторан тоже не так легко попасть — приходится ждать своей очереди. Юля с Саней периодически стебут нас с Сашей из-за нашего возраста (нам по 35, а им 23 и 26) и уверены, что нам очереди по душе, так как они напоминают о тех временах, когда колбасу выдавали по талонам.
Так как на вечер планов у нас больше нет, то мы гуляем по городу, смотрим памятник защитникам Заполярья, кусок рубки «Курска», заходим в сувенирку за ягелем и в магазин за морскими ежами (это настолько не моё, что я заедаю ежа конфетой). Я снова пытаюсь выступить в роли гида: вон там есть памятник коту Семёну, здесь стоит Ждущая, колесо обозрения работает до девяти, ближайший туалет вон в тех кустах.
Дома у ребят рождается новый план: хоть официально Териберка ещё закрыта, туда пускают колонну, и она поедет уже совсем скоро. Так что Юля с Саней решают подорваться, посмотреть деревню и в 8 утра с новой колонной вернуться назад.
Я хотела в Териберку, но преимущественно ради того, чтобы сидеть на берегу океана, смотреть, как волны и стонут, и плачут, и плещут на борт корабля, пить чай из термоса, а потом кормить оленей ягелем. Достопримечательности меня интересуют мало — все их я видела во время прошлого приезда. Ночное путешествие явно не подразумевает, что я буду любоваться водичкой и зверушками, поэтому ехать я не вижу смысла. Саша, хоть и не видел Териберку, тоже решает остаться, так что наши друзья уезжают вдвоём. Мы не против — пусть развлекаются. Зато квартира полностью наша. Мы, конечно, не китайцы и не особо верим в приметы, но нам всё равно приятно ночевать без соседей.
Утром ребята возвращаются в Мурманск и делятся своими историями (например, как Саня купался в океане, но уже без специального костюма), а Сашу внезапно скручивает — у моего мужа небольшие камни в почках, и сейчас они решили о себе напомнить.
Юля с Саней уезжают сдавать ставший нам родным Duster, а мы в это время ждём скорую. Очень приятные врачи говорят, чем закидываться, если снова накроет, мы благодарим их и выселяемся. Дальше — просто. Столовая, такси и аэропорт. Представители авиакомпании в Мурманске оказываются чуть более сговорчивыми, чем в Москве, так что мы с Юлей регистрируемся на рейс бесплатно, а парни подсаживаются к нам за небольшую доплату. В итоге мы все сидим рядом.
Утром 23 февраля мы разбегаемся кто куда: ребята идут в музей, Саша встречается с братом, а я с подругой детства иду на выставку-форум «Россия» в павильон «Атом» фотографироваться на фоне макета ледокола, по которому гуляла пару дней назад. Прогулки, общение, вкусная кухня — и вечером мы все встречаемся на вокзале.
Денег на роллы уже особо нет, поэтому в поезде мы едим «Дошик» — Саша объедает меня, что заставляет сомневаться в его любви. Хотя не исключено, что он замечает, как на очередной порции бп-шки заканчивается действие прессотерапии, и спасает меня от комплексов по поводу фигуры.
В Ульяновск мы приезжаем в 9 утра. Нас удивляет, что в это время на улице уже светло. А ещё мне почему-то странно, что за окном снег. Я же приехала с севера на юг, это там должен быть снег и морозы, а тут должна быть зеленеющая травка и летящая в сени ласточка. Но тут снег и даже холоднее, чем за полярным кругом. Вообще я ещё в прошлый раз поняла: на севере — тепло. А если вдруг похолодало, просто обнимите того, кто рядом, это согревает!
P. S. Я всё ещё думаю, что вернусь на Кольский летом, чтобы походить по тундре. Но кто знает, может, однажды я снова приеду сюда зимой? Тем более, что я так и не увидела снегирей. Они ведь не гири — улетели. Ты же знаешь…