Глава III. Таинственный остров Ч.2
- Французский граф? - непонятно почему, но молодому человеку сделалось интересно; он вслед за бойкой девушкой устремился на капитанское место. - А, кто он, прошу прощения? - необразованный невежда попытался сгладить личную неосведомлённость «путём обыкновенного извинения».
- Странно? - ничуть не меньше удивилась Валерия, усаживаясь на самодельное сидение, ею же недавно сооруженное (оно представлялось в виде обыкновенной, скрученной в бухту верёвки); она достала пачку «Мальборо» и закурила предпоследнюю сигарету. - Я, грешным делом, подумала, что ты озадачишься «киногероем»? Но, так или иначе, забей, - сказала, а поняв, что приведённое выражение в восемнадцатом веке истолку́ется совсем по-иному, мгновенно поправилась: - Или, выражаясь проще, забудь... Да-а, - она уже опечаленно поглядывала в практически опустевшую бумажную упаковку, - с курением, походу, в недалёком будущем придётся завязывать… Пыхать вашу средневековую травку, - поморщившись, привела белокурая бесовка сравнение, промахнувшееся примерно на пару столетий, - я, уж точно, не буду. Кста-а-ти, - интригующе растянув ключевое слово, обратилась к юному Риду, вернувшемуся за круглый штурвал (как положено, он взял на себя обязанность по управлению судном), - пока мы остались одни и больше ничем не заняты, быть может, расскажешь про личные детство и юность, а главное, как же так получилось, что ты остался без матери?
- Особо хвастаться нечем, - легонько смутившись (что не ускользнуло от нагловатого взгляда хитрющей красавицы), начал податливый юноша невесёлую, трудную в чём-то, повесть и (почему-то?) отвёл в сторонку зеленоватые, с карим оттенком, глаза, - сколько я себя помню, всегда при мне находился предприимчивый воспитатель, в конце концов оказавшийся мне отцом. Он обучил меня всему, что я сейчас не умею, и рассказал, как можно находить выход даже из самой, казалось бы безвыходной, ситуации. Если быть кратким, все детские годы я прожил за ним, особо ни в чём не нуждался и нисколечко не задумывался, откуда берётся материальное благополучие? Оно обеспечивало нам более-менее сносное состояние и позволяло моему наставнику нигде не служить, ничем доходным не заниматься.
- Видишь, как всё складывается не очень и плохо, - мисс Доджер озарилась и лучезарной, и простодушной улыбкой (при её-то скептическом, почти паническом, недоверии, выработавшемся к посторонним людям с раннего детского возраста?), - теперь ты знаешь, что существующее благосостояние награбилось пиратским родителем. Но!.. - неожиданно она осеклась. - Запоздалое прозрение не должно повлиять на ваши с ним отношения: он – вопреки всем трудностям! – тебя не бросил – и плохо ли хорошо ли? – а всё-таки вырастил, - для воспитанницы монастырского приюта, последнее обстоятельство являлось особенно важным.
- Всё верно, и я склоняюсь к аналогичному мнению, - не заспорил застенчивый парень, возвращаясь к основному повествованию, - но вплоть до настоящего времени я ничего не знал, а всегда считал, что мои родители давно уже умерли и что единственный близкий мне человек, на всём белом свете, – это почитаемый, мной уважаемый, воспитатель. На моей памяти – насколько я помню – он чтил моральные принципы, существовавшие людские законы, да и меня склонял к неукоснительному их исполнению.
- Заодно обучил тебя фехтованию да корабельному делу, - неусидчивая красавица вновь не удержалась от колкой иронии и самодовольно закончила правдиво-справедливую мысль.
- По совести, так оно и было, - согласился почтительный Рид, воспитанный в лучших традициях эпохи колонизации, - я прилежно учился всему, что преподавалось умелым родителем, признаваемым мной в качестве степенного воспитателя, и постигал естественные науки, способные впоследствии сослужить хорошую, если не жизненно нужную службу. Единственное реальное испытание, какому мне за все молодые годы случилось подвергнуться, – это пленение нас Бешеным Фрэнком, славящимся как кровожадный разбойник, жестокий и беспощадный. По слухам, он неуловим и держит в страхе всю прибрежную акваторию.
Молодые люди проговорили до позднего вечера. Солнце потихоньку клонилось к закату, когда на верхнюю палубу стали подниматься пробудившиеся пираты, а следом за ними и проспавшийся капитан. Воодушевлённый вновь вернувшимся статусом, он сразу же обозначился прескверным характером, некогда им утраченным, но вновь проснувшимся, теперь же просившимся выйти наружу.
- У-у, обалдуи беспечные, - сказал он пускай и строго, но с непредвзятой иронией, - чего вы дали мне столько проспать и почему не разбудили чуть раньше?! Хотя-а… - сказал он значительно дружелюбнее, потягиваясь в сладостной неге, - какая сейчас-то великая разница? Море спокойное, ветер попутный, идём мы уверенно – словом, никуда пока не опаздываем. Единственное, нужно будет потом, при наступлении ночи, по звёздам скорректировать курс. Покамест, мне видится, путь проходит нормально. Чем молодёжь – пока мы все почивали – здесь двое позанимались? - ощерился он интриговавшей ухмылкой и без лишних предисловий перешёл ко второму вопросу: - Ничего плохого не делали?
- Немного «пофехтовали», - за обоих ответила бойкая девушка, более смышлёная в предложенной теме (она без особого труда оценила, что конкретно подразумевается старым разбойником), - если, конечно, Джек, ты – э-э-это! – имеешь в виду?
- И только-то? - усмехнулся едкий пират сквозь поседевшую бороду (он и не ожидал услышать хоть что-то противное, не слишком приличное). - Я-то подумал?.. Ну, ладно, в общем неважно. Сейчас меня беспокоит кое-чего понасущнее, - зловредно прищурился, - кто будет в нашей чудесной компании коком? Мисс Доджер, уверен, ответит категоричным отказом; а значит, незавидную должность предстоит разыграть между оставшимися членами немноголюдной команды. По-моему, она временно подошла бы деловитому боцману. С его, пока немногочисленными, обязанностями, я как-нибудь справлюсь. Возражения есть? - осведоми́лся грозный морской разбойник, а не дав никому сказать, сам же себе ответил: - Возражений нет! - после, по привычке легонько присвистнув, отстранил юнца от ручного штурвала, самолично заступил на ночную вахту и при́нял на себя бразды управления.
Дальнейшие распоряжения заставили Бесстрашного Ричарда, в связи с возложенными обязанностями особо не унывавшего, беспечно удалиться на кухню. Молодым людям разрешилось либо отправиться отдыхать, либо заниматься другими, более занимательными, делами. Что они оба и не замедлили сделать – продолжили наслаждаться обоюдным общением, предпочтя его спокойному сну. Постепенно юные души устанавливали между собою взаимную связь; она однажды вдруг вспыхнула и лишь сильнее крепла с течением времени. Ещё Колипо обратил внимание, что не один его сын отда́л предпочтение прекрасной мисс Доджер; нет, имелся второй человек, который восхищенным взглядом буквально поедал молодую красавицу и который ради поставленной цели (как и любой пират) готов был на всё, даже на самые подлые меры. «Да, мистер Тэтчер, - мысленно обращался матёрый старик к загадочному молодому разбойнику, не пожелавшему расстаться со значимым именем, - интересно, какие в твоей недальновидной головушке, нехорошие, зарождаются мысли?.. Непременно надо будет присмотреть за тобой повнимательнее, не то как бы чего не вышло? - обозначил он для себя приоритетную задачу, первоочередную проблему. - Сын у меня единственный, и потерять его для меня, поверьте, никак не приемлемо».
Пока пиратский капитан раздумывал, влюблённые погружались в прекрасное чувство, пылкое и глубокое, светлое и приятное. Ни тот ни другая ни на что не обращали внимания, а уединившись, сидели и ничего в округе не замечали. Исключение составляла одна их взаимная любовь да нежданно свалившееся обоюдное счастье; оно даровалось им Господом Богом и выражалось в бесконечном созерцании объекта необъяснимой привязанности, страстного вожделения. Спать они отправились далеко за глубокую полночь, когда все остальные давно уже находились в матросском отсеке и когда на них наигранно гневно прикрикнул старый морской разбойник; он напомнил, что с утра им обоим предстоит заступать на дневную вахту, где они и смогут (как он выразился) «вдосталь наговориться».
- Хватит на небе звёзды считать! - стараясь казаться грубым, но улыбаясь в густую, изрядно поседевшую бороду, разорвал их чудесное блаженство непререкаемый капитан.
Он отлично понимал, что во все времена собственная удачливость зависит от общей боеспособности; а она обусловливается и бодрым состоянием, и железной хваткой руки, и способностью быстро да рассудительно мыслить. В настоящем случае, по его мнению, обученному воину ничего предпринимать особо не требуется; единственное, необходимо позволить уставшему организму как следует выспаться.
- Всё равно никогда не сочтёте, - добавил он для пущей острастки, - поверьте, их точный подсчёт ещё никому не оказывался под силу. Мисс Доджер! - как и обычно, без особых предисловий, переменил он тему высказывания, заостряя внимание на насущных проблемах. - Пока меня нет, ты, будь доброй, располагайся в капитанской каюте. Тебе же, мой мальчик, делать нечего, придётся ютиться среди остальных матросов, то бишь в общественном спальном кубрике.
- Постойте! - воскликнула белокурая девушка; она поделилась резонной мыслью, неожиданно пришедшей в неглупую голову: - Но кто запретит нам с Джонатоном сегодня спать вместе, скажем, в какой-нибудь кладовой или – с твоего, безусловно, Джек, разрешения – в капитанской каюте?
- Не стоит будить морское лихо, - пробурчал задумчивый капитан, мысленно вспоминая, каким похотливым взглядом пожирал молодую красавицу мистер Тэтчер, - посреди бескрайнего моря любая женщина должна отдыхать отдельно. Чтобы – не дай-то Бог! – кто-нибудь не начал завидовать, - прошептал он тихо, единственно для себя.
- Понятно, - позёвывая и потягиваясь, отправилась голубоглазая блондинка в галантно освобождённую комнату, чем предоставила поникшему юноше уныло плестись в указанном направлении.
