Очевидным всё стало еще до того, как я вошла в палату. Рядом с кувезом снова был установлен аппарат ИВЛ, который пищал и говорил о том, что ребёнок не дышит сам. Ненавистный ИВЛ, подумала я, опять всё по новой.
Под кувезом, и рядом с ним на полу, валялись бинтики, ватки, пластиковые кусочки трубочек, шприцы и пустые ампулы от лекарств. Складывалось впечатление, что здесь только что, буквально за несколько минут до моего прихода, велась настоящая борьба за жизнь, как в сценах из сериала "Скорая помощь".
Хорошо, что я не пришла сюда минут на 20 пораньше. Я бы не вынесла. Я бы сошла с ума в ожидании исхода этой борьбы.
В палате у окна стоял наш лечащий врач. Он мельком взглянул на меня, и кивком головы пригласил подойти к нему.
На ватных ногах я подошла. Врач начал объяснять, что показатели резко упали, он пытался раздышать малыша, но нет, к сожалению, не удалось.
Едва сдерживая истерику, которая стремилась вырваться из меня наружу, я попросила у доктора дать мне 10 минут переварить информацию, отлучиться и поплакать где-нибудь в сторонке, без посторонних глаз.
Господи, за что?
Потому что ребёнок из пробирки, а я официально не замужем? Это было моё личное наказание за оказанное сопротивление быть бездетной.
До преждевременных родов я оплакивала поздний выкидыш, когда внутри меня, только только появилось едва заметное шевеление плода. И в этот же день, не успев насладиться этим прекрасным, волшебным признаком жизни внутри себя, я потеряла своего сыночка.
Это было настоящее испытание.
Переживать выкидыш было очень сложно. Мысль о том, как я переживу потерю недоношенного сына, я задавливала в своей голове, как только понимала о ее зарождении.
Я запретила себе думать и развивать эту мысль, пока ребёнок был жив.
Я давилась слезами, пока шла по нескончаемым коридорам многоэтажной больницы, в поисках укромного местечка, где меня никто не увидит.
Я больше не могла, у меня закончились моральные силы и вера, что всё наладится. Истории, со счастливым концом, как будто были не про нас.
Дни и месяцы, проведённые в постоянном страхе потерять малыша, лишиться по-настоящему еще так и не случившемуся материнству, изводили и обесточивали мой организм.
Я отказывалась покупать больше одной пачки подгузников за один визит в магазин, одёргивая себя, что нет никакого понимания, сколько их ещё может понадобиться. Не жалко было потратиться в плане финансов, страх остаться в квартире, заваленной коробками никому ненужных подгузников, не разрешал мне купить две или пять пачек.
Я боялась выбирать крошечную одежду для мальчиков, несмотря на безудержное желание скупить сразу всё.
В квартире не было ни коляски, ни кроватки для новорождённых, ничего из того, что могло бы означать, что у меня родился ребёнок.
Мы жили одним днем. И как когда-то, в самом начале нашего пути, мне верно было подмечено медсестрой из реанимации, каждый день нужно быть благодарной сыну, за то, что он со мной, за каждый день и час, который он провел с нами. Потому что условия его появления на свет не оставляли нам реальных шансов на благоприятный исход.
Не заметив за своими мрачными размышлениями, как я оказалась у дверей храма, который находился на территории больницы. Здесь можно было вдоволь порыдать и высказаться на предмет своего недовольства жизнью.
Я поклялась сама себе, стоя на коленях перед иконой Николая Чудотворца, что приму любой исход, и как спасение от того, что может быть страшнее смерти, со смирением приму и её.
Молитвы заполнили всю мою страдальческую душу. Я спасалась только ими. Потому что каждый раз, когда я не повторяла внутри своей головы молитву, мозг возвращался к мыслям о завтрашнем дне.
Я вернулась в палату к сыночку.
Сепсис, у него начался сепсис. Боже мой. Как ему с ним справиться??? Его веса не хватало на обычную грибковую инфекцию, а здесь полный разгром всего организма сразу.
Там, в коридоре реанимации, на стене, с историями выживших деток в индивидуальных рамочках с яркими фотографиями, я прочитала историю одной девочки, у которой тоже случился сепсис в реанимации. Она смогла его победить, осталась живой и судя по чудесной фотографии на стене, вполне себе здоровой, с сохранным интеллектом и улыбкой здорового ребёнка. Правда вес девочки на момент одолевшего ее заболевания был в два раза больше веса моего ребёнка.
В группе недоношенных малышей я жадно искала истории, когда всё закончилось благополучно. Когда малыш смог победить страшный сепсис, выбрался из реанимации, и ушёл на реабилитацию, переехав вместе с мамой в отдельную палату.
Главное, это время. Я повторяла себе, что не должна допускать скверных мыслей в своей голове, и если я буду думать о плохом, то это плохое, с большей вероятностью настигнет нас.
24 часа в сутки я молилась, чтобы отогнать дурные мысли, чтобы не пускать их в свою голову, не давая им поселиться и размножиться в ней.
Продолжение обязательно следует.
Спасибо за ваши лайки и интерес к моей истории.
