Иван пришёл с работы домой и вновь споткнулся об туфли своей девушки. Как всегда в квартире был очередной творческий беспорядок. Так по крайней мере всегда отвечала Севиль. Молодая актриса, певица, блогер и модель. Иван привык наблюдать хаос, в котором жила его возлюбленная, поэтому молча перешагивал разбросанные вещи и не смел кидать упрёки в её адрес.
— Я тебя предупреждала, что не собираюсь быть здесь кухаркой и уборщицей, — сказала Севиль, услышав глубокие вздохи огорчения своего парня.
— Ты же девушка. Как можно быть такой неряхой? Неужели так сложно повесить хотя бы куртку в шкаф?
— Тебе мешает, ты и убирай. Мне оно никак не мешает, — отвечала Севиль, наводя марафет на очередную вечернюю тусовку.
Порой Иван сильно злился на подобные привычки своей Севиль, но слишком сильно любил, чтобы делать из этого целый скандал. Иногда хотелось закричать, перевоспитать "бардачницу" и указать ей своё место, но не осмеливался. Не хотел её потерять. Ведь такая одна на миллион. Кукольная внешность, модельная фигура. Её лицо на обложках миллионов тиражей модных брендов.
До знакомства с Севиль, Иван придерживался стерильного порядка в своей квартире. Педантичность и перфекционизм преобладали в нём с раннего детства. Мама всегда приучала своих детей к порядку, и Иван привык к этому. Он видел порядок, чистоту и гармонию во всём. Книги по алфавитному порядку, полотенца в цветовой гамме, выглаженные вещи на вешалках, запах свежести и блеск посуды. Всё было идеально.
Севиль была полной противоположностью Ивана, возможно этим она его и обворожила. Она была совсем из другого мира, совершенно другая. Севиль не видела смысла тратить всё своё свободное время на натирание стаканов и на белоснежные рубашки. Она не готовила дома, ела только в ресторанах, могла себе позволить. Порядок чаще наводил клининг, который Севиль вызывала два раза в месяц. Всё в её жизни было намного проще. Она не заморачивалась над невымытой посудой или толщиной пыли на полках. Она жила в своё удовольствие и делала всё, чтобы быть счастливой в моменте.
Иван был поражён и обескуражен. Вплоть до того момента пока не увидел эти бездонные голубые глаза, которые смотрели на него в одной только рубашке.
— Да бог с ним с этим беспорядком. Главное, что ты у меня сейчас есть. — думал он.
Севиль переехала к нему в квартиру спустя месяц знакомства. Ему нравилось, что по дому бегает красивый ангел в одной белоснежной сорочке или шёлковом халатике. Больше его ничего не волновало. Главное, что рядом любимый человек, с которым он может просыпаться по утрам. Севиль предупреждала, что домработницей она работать не будет, иначе съедет обратно к себе. Меняться и подстраиваться под кого-то она не собиралась.
Разбросанные кроссовки посреди зала, невымытые кружки во всех комнатах, мятая постель, коробки из под пиццы, косметика на обеденном столе и запачканное зеркало в ванной. Всё от чего у Ивана дёргался глаз, для Севиль было нормой вещей.
Конечно иногда она проходилась по квартире с целью собрать свои вещи и отвести в химчистку, но чище от этого не становилось. Могла иногда пропылесосить и помыть за собой ванну. Но это было редким исключением.
Дома Севиль находилась крайне редко, домой приходила лишь поспать и переодеться. Вся была в работе, проектах. Зато полностью себя обеспечивала и не зависела от мужчин. Хоть и с удовольствием принимала дорогие подарки от ухажёров. Иван долго привыкал к подобному раскладу и привычкам. Психовал, но виду не показывал.
— Я понял! — сказал однажды Андрей. — Я понял, почему ты такая. У тебя фамилия Романова и внешность у тебя необычная. В тебе же наверняка течёт царская кровь. Поэтому ты и относишься к бытовым вопросам так легко и безответственно. Ты привыкла делегировать свои обязанности своим крепостным крестьянам.
— Чего? — удивлённо спросила Севиль.
— Ну помнишь ты ещё рассказывала, что отец твой родословную составлял и обнаружил связь с царским родом!
— Ну помню. Так это когда было! Давно и не правда.
— А вот и правда! Ты же такая же. Спишь до обеда, за собой не убираешь, приказы отдаешь. Внешность у тебя царская, стать, порода. Одни только твои глаза чего стоят...
— Хотя... может ты и прав, — сказала Севиль и посмотрела на себя в зеркало. — Получается ты мой холоп что ли? За царской дочкой решил поухаживать?
— Получается что так, — пожал плечами Иван. — Всё сходится.
— Ты знаешь, а меня ведь всегда бесило твоя чистоплотность и страсть к порядку. Может это не я, а ты странный. Может это у тебя проблемы с головой? Страхи какие-то, тревожность повышенная, комплексы...вот ты и намываешь всё вокруг, — сказала Севиль, сменив свой нежный тон на грубость.
— Это нормально, что человек хочет быть в чистоте! — оправдывался Иван.
— В чистоте, а не в стерильности! Стремление к хирургическому порядку это не нормально. Я же вижу как у тебя глаз дёргается когда я ставлю кружку или тарелку не на своё место. Как ты злишься когда полотенце вдруг лежит на полу, а мои кроссовки на кровати. Психуешь, что посуду за собой не мою или раскидываю свою одежду на кухне. Ты хоть понимаешь, что у тебя паранойя? Навязчивые мысли по поводу чистоты... Психолог бы сказал, что у тебя были проблемы в отношениях с мамой.
— Мать то моя тут при чём?! — возмутился Иван.
— Как при чём? Она ведь тебя ругала за беспорядок в комнате? Заставляла убираться каждый день? Не хватало маминой любви и ты пытался хотя бы чистотой привлечь её внимание? Хотел угодить?
— Что за бред ты несёшь! — пытался остановить её Иван.
— В тебе слишком много негатива, поэтому ты злишься на такие мелочи как бардак...
— Нет, Севиль, просто это тебе не знакомы такие понятия как: настоящая женщина и хозяйка, хранительница очага. У нас с тобой по ходу вообще разные понимания о жизни в целом, о семье, быте... — злился Иван.
— Я не виновата, что ты неудачник, который умеет контролировать лишь порядок в своей комнате. Тебе не кажется, что в жизни много чего другого интересного?
— Я ещё и неудачник? Спасибо!
— Ну а как назвать человека, который пытается всем угодить? Маме, начальнику, своей женщине? Мне лично важен душевный комфорт, а не бытовой порядок! Поэтому у меня всё в жизни складывается так как я хочу.
— Конечно.. у вас же царская кровь.. — заворчал Иван.
— Почему же ты меня терпишь, если тебя так раздражает мой уклад, мои привычки?
— Надеялся, что ты изменишься...
— Ха! Царский род под холопов не подстраивается! — засмеялась Севиль.
— Если любит, подстраивается! И ты со временем изменишь своё отношение к семье, дому, детям. Родишь мне потом троих ребятишек, станешь хозяйкой в доме, будешь следить за порядком. Всему своё время. А я тебе в этом помогу.
— Нет уж. Детей я не хочу и домработницей никогда не стану. Люби меня такой, какая я есть!
Закончив разговор, который зашёл в тупик, Севиль отправилась на вечеринку. Иван задумался, но решил уступить и не продолжать конфликт. Знал же сам, кого выбрал.
Теперь каждый раз, когда Иван делал Севиль замечание по поводу беспорядка, Севиль отвечала: "А что ты хотел, это всё царская кровь...ничего не могу с этим поделать"
Севиль смеялась, а Иван злился с каждым разом всё сильнее. С царской особой Иван прожил ещё пол года. Это максимум, что он смог выдержать в хаосе и грязи. Тем более, что Иван хотел детей, а Севиль отдавала предпочтение новым проектам и контрактам. Поссорившись в очередной раз из-за невымытой плиты, пара рассталась. Севиль не выдержала упрёков и ушла.
Спасибо за внимание!🖤