Психодинамическая терапия - это терапия, основаная на теориях и принципах классического и современного психоанализа. Психодинамическая терапия, хотя и нацелена на устранение симптомов, должна принимать во внимание всего человека, личность целиком, предполагая при этом целенаправленную работу с определенным комплексом (или локусом), который актуален у пациента при обращении к психотерапевту.
Психоанализ - это достижение или культивирование» психологической глубины, и это работа на поверхности симптома, который встроен в тело через бессознательное, а, следовательно, устроен, как язык.
Говоря о технике глубинной психологии, мы часто используем модель моря, где то, что находится на дне, может сильно отличаться от того, что на поверхности. Там действуют свои законы и совсем другие мощные течения определяют характер существующей там жизни. Но именно эти сокрытые, таинственные слои и процессы часто имеют решающее влияние.
Анализ подобен отважной научной экспедиции, в которой, ради установления истины симптома, приходится погружаться во мрак и неизвестность, следуя широкой тропе свободных ассоциаций, в пространстве одновременно трех регистров: Символическое/Воображаемое/ Реальное, которые, находясь в постоянном взаимодействии, реализуют понимающее мышление и способ понимающего бытия в целом.
Воображаемое является чистой возможностью, а также причиной нехватки, которая, в частности, заявляет о себе посредством симптома. В анализе к симптому совершенно иное отношение, нежели в какой-либо иной стратегии психотерапии: мы учимся уважительному отношению к симптому и не стремимся, во что бы то ни стало, кратчайшим путей к его устранению. Мы знаем, что симптом жизненно необходим пациенту, симптом берет на себя часть напряжения от внутреннего конфликта, и лишь за счет сформированного симптома или благодаря симптому, пациент может адаптироваться в данный момент к сложившейся жизненной ситуации. Любой симптом и даже бред, психоз у пациента всегда несет важную структурную, конституирующую, защитную, а порой и исцеляющую функцию. У психоанализа гораздо более основательный взгляд на симптомы, чем у обычных процедур психотерапии. Все они исходят из того, что невроз - чисто патологическое образование. До психоанализа, во всей неврологии никто и не думал рассматривать невроз как попытку исцеления. Отсюда следует, что психоанализ относится к неврозам с любопытством и ожиданием. Он всегда воздерживается от оценки симптома и пытается понять, какие тенденции лежат в его основе. Если бы мы могли уничтожить невроз, как, например, раковые клетки, мы вместе с ним уничтожили бы и огромное количество полезной энергии. То, чего требует от пациента психоанализ, в некотором смысле противоположно тому, что пациент всегда делал прежде. Раньше он был похож на человека, который случайно упал в воду и тонет; психоанализ же ожидает, что он будет подобен ныряльщику. Он свалился в воду именно в этом месте, и это не случайно. Здесь кроются затонувшие сокровища, и только ныряльщик может их достать... То, что прежде было его навязчивостью, обретает СМЫСЛ и ЦЕЛЬ, становится работой... В этом основной принцип всей психоаналитической терапии.
Основной рабочей гипотезой психоанализа стала известная научная аксиома Лейбница: «Всё имеет причину, ничто не происходит без основания». На этом основан аналитический опыт. В психической жизни «все имеет причину» означает то же самое, что «все имеет смысл». Именно это и назвал Фрейд бессознательным - скрытую причину, которая имеет смысл.
Он постулирует причину, которая скрыта и которая имеет смысл. Следствием этого является то, что бессознательное может быть интерпретировано. Оговорки могут быть интерпретированы, сновидения могут быть интерпретированы, спонтанные действия могут быть интерпретированы. И, когда Фрейд читал лекции по введению в психоанализ, ему понадобилось десять лекций, чтобы это объяснить. Нам же достаточно об этом напомнить, поскольку это стало общеизвестно. Бессознательное аналогично аналитическому сеансу. Разница в том, что если психоаналитик занимается дешифровкой, то бессознательное, наоборот, шифрует.
Аналитический сеанс — это не диалог. Начав анализ, вы убедитесь, что это, главным образом, монолог. Лежа на кушетке, я говорю один, без заранее подготовленного текста. И нужно порой ждать неделями, прежде чем аналитик что-то произнесет в ответ. В качестве аналитика, разумеется. Вообще-то он мало ли что может сказать. Например, Здравствуйте, или До свидания, или До следующей встречи. А может и просто поболтать с вами о том о сем. Но, в качестве психоаналитика, он может очень долго молчать, и, чаще всего он должен молчать, чтобы его слово приобрело какую-то ценность. Драгоценные вещи редки, - пишет Спиноза в конце Этики. Ценность слов психоаналитика объясняется тем, что он слышит, как вы говорите вещи, по крайней мере некоторые вещи, которые вы никогда никому раньше не говорили. Если хотите, то психоаналитический монолог представляет собой признание. Нередко именно желание исповедаться психоаналитику и заставляет пациента войти с ним контакт.
Есть вещи, в которых гораздо труднее признаться. Для женщины, например, неспособность получить наслаждение от полового акта, не представляя себя в своем воображении кем-то другим. Или, для мужчины, когда, чтобы не кончить слишком быстро, ему приходится воображать, будто он читает лекцию. Мы ждем, когда эти фантазии будут высказаны, давая понять, что психоаналитик воспринимает их совершенно спокойно. Психоаналитикам хорошо известно, что люди зачастую испытывают огромное облегчение, когда кто-то выслушивает их тайные мысли, при этом не упрекая их и не пытаясь читать мораль. Подобный персонаж раньше в истории едва ли встречался. Можно сказать совершенно точно: то, что называют психотерапией, - это не психоанализ. Во всяком случае, что обычно делают терапевты: они исключают бессознательное из рассуждений, они заключают своего рода контракт с пациентом, они достигают соглашения на счет тех симптомов, которые нужно устранить и относительно метода которым они будут это делать. А бессознательное тут уже ни при чем. Потому что настоящий психоаналитический симптом — это симптом, которого еще не знают. К вам приходит человек и говорит: Я прихожу к вам из-за вот этого, но это через неделю, глядишь, бесследно исчезает, и мы обнаруживаем настоящий симптом в другом месте, там, где субъект о его существовании не подозревал. Поэтому в психоанализе дела могут пойти хуже: человек замечает, что его привычный способ жить и думать и есть дисфункция, и есть тот симптом, что его гложет. Поэтому для психоаналитика ситуация, когда вы сразу же договариваетесь относительно того, что является вашим симптомом, абсурдна. Это имитация психоанализа, чем мы с вами, конечно, заниматься не будем.
Автор: Ирина Вишнякова
Психолог, Практикую лакановский психоанализ
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru