В новом сериале «Сегун» отвращение японцев к поеданию мяса — повторяющийся мотив. Когда англичанин в Японии 1600 года пытается угостить гостей похлебкой из кролика, они вежливо, но непреклонно отказываются. А когда он подвешивает во дворе фазана, чтобы жесткое мясо «созрело», местные жители в ужасе смотрят на мух, вьющихся вокруг птицы. Сама же история с фазаном и вовсе заканчивается трагедией. Те же сцены есть и в романе Джеймса Клавелла «Сегун» (1975), по мотивам которого снят сериал, и в старой экранизации 1980 года.
Казалось бы, все вполне достоверно. Ведь до европеизации Японии в эпоху Мейдзи (1868-1912) поедание мяса осуждалось и было под запретом. Но на самом деле — все не так просто.
В древней Японии и на оленей с кабанами охотились, и свиней разводили ради мяса. Мясом и потрохами не брезговали даже императоры того времени, страстные охотники, один из которых любил намасу из дичи (обычно это блюдо делают из сырой рыбы и овощей). При дворе, видимо, даже был особый повар, готовивший дичь.
Но начиная с VI в. н.э. из-за влияния пришедшего в Японию буддизма убийство животных подвергалось все большему осуждению. А в 675 году, в правление императора Тенму, поедание мяса и вовсе запретили. Особенно строго возбранялось есть говядину, конину, курятину, мясо собак и обезьян в период с апреля по сентябрь, в разгар сельскохозяйственных работ. Тут, вроде бы, и истории конец.
Однако если обратиться к источникам периода Хэйан (794-1185), окажется, что мясо вполне продолжали есть. Как и охотиться, несмотря на табу. Более того, этому находили оправдание. Интересное свидетельство можно встретить в «Мидо кампакуки», дневнике всесильного регента Фудзивары-но Митинаги (966-1028). В старости, когда аристократ стал плохо видеть, врач рекомендовал ему есть рыбу и дичь. А как же буддизм? Никаких проблем, ведь лекарственное мясо требовалось, чтобы Фудзивара-но Митинага вновь обрел ясность зрения, смог читать сутры и поклоняться изображениям Будды. Так в обществе, где формально было запрещено употреблять в пищу животных, возникла практика «лечебного питания» — кусуригуи.
Оленина хороша для рожениц, мясо лисы исцеляет нарывы, а кабанятина лечит заболевания внутренних органов. Так думали средневековые японцы, ценившие питательные качества мяса, несмотря на все запреты. Поэтому, пускай мясо в Японии официально запретили употреблять в пищу еще в VII веке н.э., кусуригуи, тайная практика «лечебного питания», существовала на протяжении столетий, в том числе и в период Эдо (1603-1868).
В то же время, предубеждение против поедания мяса было очень сильным, особенно когда его связывали с поведением «варваров». Некоторые японские традиционалисты подвергали мясоедов жесткой критике. Особенно доставалось ученым, которые интересовались культурой и привычками голландцев — их обвиняли в пристрастии к мясу. Так что любители запретной пищи придумали для нее изящные кодовые обозначения. Например, называли кабана «горным китом», а оленя — «кленом».
В 1872 году японский народ узнал, что сам император Мейдзи попробовал говядину. И вот уже люди ломились в рестораны, чтобы отведать гюнабэ — горячий горшочек с говядиной, блюдо, появившееся в регионе Канто на востоке Японии. Употребление в пищу мяса внезапно стало модным. На волне общей европеизации и модернизации происходило внедрение в массы чужеземной диеты. Логика была проста — императору нужны здоровые подданные, и особенно — сильные и крепкие солдаты. А значит, они должны сытно питаться и не уступать в физическом развитии европейцам и американцам. Началась новая эпоха.
Подробный разбор исторических отсылок в первой серии «Сегуна»:
Больше текстов про необычные исторические сюжеты, историю и мифологию в кино и сериалах — в моем Telegram-канале Panfilov FM