По комнате стелился туман тишины и мрака. Гробовое молчание стен заключало в свои объятья. Воздух был спёртый, напоминавший нечто нечистое, неземное.
По старой мебели пустынной комнаты, блуждала тень одинокой луны. И лишь тихий стон, деливший нелюдимость мрака, хныкая, крался по комнате.
На первом этаже раздался стук дверью. На лестнице вверх, сидела девочка, бормоча детские фразы своей непричёсанной кукле. Казалось, ей было довольно скучно, но услышав стон за дверью, она старалась вести себя сдержанней. Она тихо шептала кукле, чтобы та вела себя спокойно и то, что всё будет хорошо. И её наивный возраст помогал ей в это верить.
С утра в доме стояла гнетущая атмосфера безнадёжности. Тишину, которую делил лишь стон и бормотание девочки, можно было сравнить с тишиной за дверью чего-то ужасного, нашёптывая тебе бред психопата.
Войдя с улицы, отец девочки снял своё серое старомодное пальто и повесил на вешалку.
На дворе стояла свежая осенняя прохлада, поэтому у мужчины побледнели щёки и охладели руки.
Он поднял девочку, прижал к груди и по-отцовски поцеловал. Но тут же, услышав стон за соседней дверью на втором этаже, опустил ребёнка и двинулся вперёд. Подойдя ближе, он было хотел открыть злополучную дверь спальни, в которой никто никогда не спал. Но прикоснувшись к холодной стали ручки, искоса заметил в дверном проёме свою служанку.
От горьких слёз, по её лицу бежала тушь, а фартук был запятнан кровью. На вопросительный взгляд хозяина, она лишь уныло покачала головой и опустила руки.
Хозяин решительно, но, всё же боясь, зашёл в комнату. От увиденного у него перехватило дыхание. Гнетущий, покоящийся во тьме мрак, набросился на него.
Пол был залит кровью и следы вели в угол за большую скомканную кровать. Он двигался не спеша, опасаясь увидеть то, что увидеть бы не хотел.
Он заметил, как одна рука поднялась откуда-то снизу и ухватилась за мятое покрывало. На руке, хозяин узнал когда-то подаренное им кольцо с белым, почти прозрачным блестящим камнем.
-Рита, - чуть слышно прошептал он.
-Рита, это ты? - Повторил он вновь, двигаясь сквозь набросившийся на него ужас.
В углу, распростёршись, полусидя, была его жена. Её дорогое платье было насквозь пропитано кровью. Между ног, было видно, как всё ещё текли наполненные болью капли.
Разлохмаченная и уставшая от боли, Рита едва касалась холодной стали кровавого ножа, что лежал рядом с ней.
-Рита, где ребёнок, - спросил хозяин. От бессилия, он держал руки по швам, словно они онемели.
Рита подняла бессмысленные глаза и смотрела сквозь него.
-Больше нет его… - сказала она.
Хозяин опомнился, словно отпрял от мучавшего его ужасного сна и выскочил в коридор.
Он побежал вниз, через столовую на кухню, заглядывая во все мусорные урны, отыскивая младенца.
Ничего не обнаружив, он побежал в прачечную, где были груды грязных вещей. Он заметил несколько окровавленных простынь. На секунду застыв в предвкушении отвратительной и трагичной находки, он продолжал рыться в куче белья.
Ничего не найдя, в полном замешательстве, он вышел в большую гостиную. Поддавшись какому-то чутью, он поднялся к экономке.
В комнате его встретила служанка, сидящая на кровати в белом, измазанном чёрной кровью фартуке.
-Надя… - начал говорить встрепенувшийся хозяин, но тут же оборвался, как канувшая в бездну птица.
На подушке служанки, покрытый одеялом и замотанный в белые простыни, крепко спал новорождённый ребёнок.
Первый раз в своей жизни он вдыхал воздух этого мира, и впервые чувствовал его сквозь свою невинную, молочную кожу, совсем не зная в каком преступлении был рождён.
Сделав несколько стремительных шагов вперёд, хозяин оказался у мирно сопевшего ребёнка. Он жадно всматривался в спящее дитя, словно кокон бабочки, укутанный простынёй. Он был таким маленьким и трогательным, что хозяин не сдержал слёз. Переводя взбунтовавшееся дыхание и грохочущее сердце в груди, он плакал, забыв о себе. По его свежевыбритому лицу, пульсируя тревогой, текли прозрачные слёзы отчаяния.
-Почему я не знаю, - начал хозяин, обратившись к служанке, стоявшей рядом.
-Хозяйка велела… Она заперлась в свое комнате и сказала, чтобы я находилась у себя. Я услышала её крик и уже вошла без стука…
-Звони в больницу, быстро!
Через некоторое время приехала скорая помощь.
Когда врачи выносили Риту на носилках, Виктор заметил, как по её бледному лицу кралось зло. Сердце Виктора замирало, слушая короткие рваные вдохи наполненной страхом груди. Его жена сейчас на носилках, в беспомощном состоянии, в крови. По телу Виктора пробежала дрожь. Он сдавил деревянные перила со всей мочи. По его напряжённой груди под рубахой дрожали мышцы.
-Зачем Рита! – Сказал он, подбежав к носилкам.
-Зачем ты это сделала?! Любимая? Рита скажи, почему?! Ну же не молчи…
-Оставьте её в покое, не сейчас, - сказал старый врач в тонких очках поверх густых тёмных усов.
Её увезли в больницу.
Виктора попросили остаться дома до завтрашнего дня для того, чтобы его жена смогла побыть в покое.
После всех этих врачей, криков, крови и Ритиных страшных глаз на белом онемевшем лице, дом вдруг резко опустел.
Маленькая дочка, держа свою куклу в руках, прижалась к служанке.
Виктор, обессиленный в бреду, подобно умирающему призраку, качаясь шаркающей походкой направился к себе.
Окна кабинета выходили на поэтично раскинувшийся сад позади дома. Он подошёл к приоткрытой форточке и глубоко вдохнул вечерний запах осени. Сухая листва тихо шептала на слабом ветру. Глядя на эти безмолвные, но всё же живые деревья, можно было бы попробовать забыть о том, что случилось, обо всём том ужасе, что пережил Виктор.
Сев в своё большое кожаное кресло, он достал из стола бутылку коньяка. Налив до краёв прозрачный стакан, он выпил его залпом.
Виктор, включил автоответчик, стоявший у него на столе. Из него очередями последовали сообщения:
-Виктор Анатольевич, сегодня приходили представители из «Торговой марки плюс», перезвоните, как только сможете.
-Витя, это Руслан, я развёз квитанции, полученные деньги у меня.
-…Ало…Эй?
-Привет мой дорогой. Вчера день был просто шикарен. Почаще бы ты мне их устраивал, а то всё жене да жене. Меня ведь тоже, как цветок, поливать надо. Сегодня жду тебя вечером у себя, как и договаривались. Я буду в этой розовой ночнушке, которую ты любишь. Я тебя жду.
Прослушав сообщения, Виктор откинулся на спинку кресла. Вдруг он заметил на краю стола, небрежно брошенную, разрисованную в мелкий цветочек вуаль жены.