Филипп не находил себе места: девушка сильно понравилась. Стройная брюнетка, мальчишеская причёска, узкие плечи, восторженные глаза. Первое свидание прошло на “ура”: цветы, кафе, прогулка по городу, стихи в парке…
А теперь нужно действовать по методике. Вот это то и смущало! Теперь: не звонить неделю. Он чувствовал, что не выдержит. Но попробовать стоило! Сколько было уже этих девочек, жаждущих новых знакомств? Много… Не подаришь ничего – сразу улетучиваются. День не позвонишь – трубку не берут. Вывод: им без разницы с кем встречаться. Меркантильные. Эгоистичные. Одним словом, хищницы.
Как не хотелось, чтобы Аля оказалась такой. А как проверить? Вычитал: есть такая методика проверки: время покажет, кто ты для неё.
Время тянулось медленно. Так медленно, что хотелось его подгонять. Почему-то исчезли срочные дела, всё валилось из рук. Мысли рассеивались, в голове не держались. Мозг сосредоточился на одном вопросе: дождётся или нет?
– Что с тобой? Заболел? – мама потрогала лоб, заглянула в глаза, растерянные, тревожные. – Сынок? Влюбился?
Филипп очнулся: “Как догадалась? Неужели заметно?”
– Нет. Проблемы. Не волнуйся – разрешимые.
Ничего не разрешимые! Сегодня только понедельник! Долгий, нудный. На лекциях сидел глядя прямо на препода, смотрел ему в глаза не отрываясь. Павел Ильич чувствовал себя неуютно. Попросил остаться после пары.
– Приморов, что не так? Лекция не понравилась? – он снял очки и суетливо протирал стёкла.
– Всё нормально, – лектор не узнавал балагура Павла.
– Ты скажи, что думаешь, для меня это важно, – он нацепил очки, глаза тревожно блеснули.
Сказать было нечего. Всё пролетело мимо.
– Надо над концепцией подумать. Чёткости нет, – вывернулся Филипп.
– Ты прав. Спасибо. А остальные… Отсиделись и ускакали. Бездари, – Павел Ильич закрыл потёртый портфель. – Спасибо ещё раз.
Во вторник боль притупилась. Точнее, притаилась. Филипп делал всё на автомате: институт – дом – встречи с друзьями – сон… Как будто смотрел фильм про парня, который страдал по девчонке. Но это был не он.
Среда-четверг пробежали спортивным шагом. Ничего интересного. Только друзья смотрели настороженно: остряк Филя сжал губы, не улыбался.
В пятницу пролежал с книжкой. Она валялась рядом, открытая на первой странице. Название? Не помнил.
В субботу тоскливо разглядывал голубей- разведчиков, сидящих возле подъезда в ожидании старушек. Какой сигнал они подавали другим, мгновенно слетающимся со всей округи на хлебные корки? Молчали же...
В воскресенье ждал обеда. Не в том смысле, чтобы поесть. Нужно было звонить. Мама обиделась, что не сел за стол вместе со всеми. Отец одёрнул её, махнул рукой: “Отстань от него!”
В два часа набрал.
– Аля… – она молчала. – Аля! Это я… Очень соскучился… Давай встретимся?
Послышались звуки молчаливой борьбы.
– Аля?!
– Тебе чего надо? – нетерпеливый мужской голос выругался.
– Можно услышать Алю?
– Найду – ты меня услышишь! И увидишь! – опять ругнулся.
– Вы кто? Отец?
– Муж я, урод! – Филипп не понял, это было обращение или утверждение?
Телефон долго пищал… Подошёл отец, нажал на кнопку. Тишина вернула парня в комнату.
– Почему так? – он беспомощно посмотрел на отца.
– Как?
– Несправедливо?
– Не знаю, о чём ты, сынок, но так бывает.
– Концепцию методики надо подработать, – усмехнулся сын. – Чёткости нет.