Недавно в комментариях меня пытались переделать. Суть претензий в том, что я часто пишу о личном, это раздражает читателя. «Кому нужны Ваши проблемы, - спрашивает она и добавляет,- люди приходят сюда, чтобы отвлечься от своих проблем, а не вешать на себя чужие. Никому не интересны Ваши трудности. Здесь каждый сам по себе (или за себя)».
То есть, нomo homini nullus est (человек человеку никто)!
Несколько дней мысль эта не отпускала. Вертела её и так и этак. То одной гранью поверну, то другой Писать в эти дни совсем не хотелось. А для меня это как кислород...Не писать совсем - не могу. Спасает репетиторство, где и сама пишу и чужие тексты правлю.
Хотя, конечно же, нomo homini nullus est лучше чем нomo homini lupus est (человек человеку волк)...
Но знаете что скажу - «как корабль назовёте, так он дальше поплывёт». То есть: «какую философию жизни выберешь, такой и будет твоя жизнь».
Вы что выбираете?
Работа с текстами подопечных накладывает свой отпечаток. Аргументом своей основной мысли непременно выбираешь произведения классиков. Вот и сейчас первой мыслью - «Студент» А.П. А.П. Чехова.
Помните, студент холодной весной идёт домой на побывку. Время Великого поста, Страстная неделя. В сердце студента тоска, разлад. Мечты о жизни и действительность не совпадают: «...пройдёт ещё тысяча лет, жизнь не станет лучше...» Отчего это происходит?
У ярко горящего костра студент видит двух женщин, мать и дочь, работавших на огородах. Подсев к костру погреться, он рассказывает им об отречении Петра от Иисуса: «Я не знаю ЕГО» ... И вдруг женщины заплакали... Без объяснений, бес толкований... Что вызвало их слёзы?
«Если старуха заплакала, то не потому, что он умеет трогательно рассказывать, а потому, что Петр ей близок, и потому, что она всем своим существом заинтересована в том, что происходило в душе Петра»
.Вечное, человеческое победоносно проступило в них. Человечное , от которого они, видимо, ни раз отрекались во «временном и случайном», со слезами раскаяния возвращалось в них.
«...правда и красота, направлявшие человеческую жизнь там, в саду и во дворе первосвященника, продолжались непрерывно до сего дня и, по-видимому, всегда составляли главное в человеческой жизни».
«И радость вдруг заволновалась в его душе, и он даже остановился на минуту, чтобы перевести дух. Прошлое, думал он, связано с настоящим непрерывною цепью событий, вытекавших одно из другого. И ему казалось, что он только что видел оба конца этой цепи: дотронулся до одного конца, как дрогнул другой.»
Жизнь наша не пыль, слепо несомая ветром времени, она имеет скрытый смысл у неё глубокие, надёжныё корни.
Не должно быть ни нomo homini nullus est, ни нomo homini lupus est, если ты хочешь прожить ЧЕЛОВЕКОМ.
Единственно верными, я думаю, могут быть два вектора нашей жизни: primum non nocere (не навреди) и совет Булата Шалвовича Окуджавы: «Когда двигаетесь, старайтесь никого не толкнуть».