По прошествии трёх десятилетий после взрывов посольства Израиля и Аргентинского еврейского культурного центра в Буэнос-Айресе Федеральный кассационный уголовный суд Аргентины вынес окончательный вердикт по этим делам. В 1992 г. взрыв бомбы в посольстве убил 29 человек, а в 1994 г. террорист-смертник врезался на заминированном грузовике в здание еврейского центра: 85 человек погибли и 300 получили ранения.
Суд признал виновными ливанскую организацию «Хезболла», боевики которой непосредственно устраивали взрывы, и Иран, который судья Карлос Махикес назвал «террористическим государством». «Хезболла» «действовала по вдохновению, организации, планированию и финансированию государственных и полугосударственных органов, подчиненных правительству аятолл [Исламской республики Иран]», говорится в постановлении.
Далёкая и никак не причастная к ближневосточным делам Аргентина, по версии суда, стала жертвой мести со стороны иранского руководства. Согласно аргентинскому расследованию, в 1992 г. президент Ирана Хашеми Рафсанджани, министр иностранных дел Али Акбар Велаяти, министр информации Али Фаллахиджан, глава Корпуса стражей исламской революции Мохсен Резай и командир сил КСИР «Кудс» Ахмад Вахиди решили отомстить Аргентине за отказ от нескольких важнейших контрактов в военной области.
Во второй половине 1980-х гг. Иран тайно договорился с находившейся под санкциями Аргентиной о передаче аргентинцами ядерных технологий и соответствующего оборудования. Кроме того, Иран намеревался закупить огромную (2,5 тыс. единиц) партию бронетехники аргентинского производства – танки, БМП, самоходки и РСЗО. Для агонизирующей аргентинской промышленности это было бы спасением.
Хотя ядерные технологии Аргентины не позволяли начать производство ядерного оружия, а бронетехника по ТТХ и боевым возможностям уступала современным западным или советским машинам, для Ирана эти контракты стали бы возможностью обойти западные санкции.
Однако для Аргентины контракты с Ираном, на первый взгляд, выгодные, стали бы катастрофой. Санкции парализовали бы её экономику, и без того подорванную неудачной Фолклендской войной и долговым кризисом – ведь аргентинская экономика почти полностью завязана на Европу и США.
В правительстве и военной верхушке Аргентины далеко не все приветствовали контракты с Ираном. Дело в том, что Аргентину связывали довольно тесные и взаимовыгодные отношения с Израилем. В 1960-е гг. Аргентина тайно поставила Израилю оружейный уран, из которого были произведены первые израильские атомные бомбы. В конце 1970-х Израиль продал Аргентине истребители «Нешер» (копии французских «Миражей»), а перед самой Фолклендской войной (а по некоторым данным, даже во время войны) израильтяне продали Аргентине 10 ракет «воздух-воздух».
В конце концов, давление Запада и недовольство внутри страны сделали своё дело: Аргентина отказалась от контрактов с Ираном. После чего в Тегеране приняли решение отомстить.
Всё изложенное выше – это данные из аргентинских, американских, европейских и израильских СМИ. Иран всегда отрицал свою причастность к терактам в Буэнос-Айресе.
Расследование терактов превратилось в захватывающий детектив. В 1995 г. глава аргентинской разведки СИДЕ Уго Ансорреги заявил, что организатором теракта является «Хезболла», за которой стоит Иран, но доказательств приведено не было. Впоследствии выяснилось, что аргентинские следственные органы препятствовали расследованию. Несколько аргентинцев, связанных с «Хезболлой», были арестованы, но в 2004 г. все они были оправданы.
В 2006 г. аргентинские прокуроры Альберто Нисман и Марсело Мартинес Бургос обвинили правительство Ирана в организации теракта. Несмотря на это, президент Аргентины Кристина Киршнер начала сближение с Ираном. В 2013 г. Аргентина и Иран подписали соглашение о совместном расследовании взрыва, что вызвало международный скандал. Прокурор Нисман продолжал расследование «иранского следа», и в 2015 г. сделал официальное заявление о намерении выдвинуть обвинение в адрес президента Кишнер о препятствовании расследованию и сговоре с Ираном. Нисман должен был выступить в Конгрессе со своими разоблачениями, но за сутки до выступления был найден мёртвым в своём доме. Смерть объявили самоубийством, во что, впрочем, никто не поверил.
В 2016 г. бывший руководитель аргентинской разведки Антонио Стиусо, который прежде тесно сотрудничал с Нисманом, дал показания в суде об обстоятельствах смерти прокурора. По сведениям, просочившимся в СМИ, он обвинил в организации убийства Нисмана президента Кристину Киршнер и её окружение. Гибель Нисмана переквалифицировали из самоубийства в убийство.
Всё это безобразие вызвало такое возмущение в Аргентине (в похоронах Нисмана участвовало 400 тыс. чел.), что расследование «иранского следа» пришлось возобновить. Под суд пошёл экс-президент Карлос Менем (1989-1999 гг.), но его вина установлена не была. Кристину Киршнер от тюрьмы спас президентский иммунитет. Но бывший начальник разведки Уго Ансорреги был приговорен к четырём с половиной годам тюремного заключения за препятствование расследованию. Судья Хуан Хосе Галеано за такое же преступление получил шесть лет. Сели в тюрьму и бывшие прокуроры Эймон Маллен и Хосе Барбаччиа.
Теперь в расследовании взрывов 1992 и 1994 г. поставлена точка. Конечно, в том, что длительное, сопровождавшееся политическими и коррупционными препятствиями, и даже убийством расследование завершилось, сыграло роль изменение политического климата в Аргентине. Действующий президент Хавьер Милей, принявший иудаизм перед вступлением в должность, симпатизирует Израилю. Тщательное расследование терактов 1990-х было одним из его предвыборных обещаний.
Милей, естественно, приветствовал судебный вердикт. На вопрос журналиста о том, не спровоцирует ли решение суда новые опасности для еврейской общины Аргентины, президент ответил: «Вопрос в том, трусы ли мы или стоим на стороне добра».
