Ураган в Шепси. (или воспоминание девушки)
(из романа «Подаренная жизнь»)
Поблагодарил заведующую за гостинец и стол, попросил прощения у своих новых знакомых, сказал, что нам надо уходить, когда услышал, что старшее поколение собирается ещё в сауну на завод Аэродромного оборудования к Григорию. Нас усадили за стол, налили на подожок. Мы с Зиной распрощались с оставшимися, и ушли на электричку. Электричка шла быстро. Вот мы проехали, сейчас, уже мою платформу Толевая, и вскоре вышли на пригородной платформе Куйбышева.
- Ты очень хорошо поёшь. Это тяжёлая песня. Её не каждая певица сможет спеть, так душевно. Ты наверно много пережила в своей жизни, или я ошибаюсь?
Спросил я, когда мы сели в электричку.
- А ты проницательный.
Сказала Зина и рассказала мне свою историю пока мы ехали в электричке:
- В начале у меня было всё хорошо. Мать музыкальный работник, отец инженер на заводе. Я единственная любимая папина дочка в семье. С восьми лет я ходила в музыкальную школу, где работала моя мама, полюбила гитару. С десяти лет уже принимала участие в конкурсах. Мама была у меня основной и самой хорошей учительницей, мы с ней выигрывали многие конкурсы. Когда мне было четырнадцать лет, отца наградили путёвкой на заводе на всю семью в профилакторий "Шепси". И мы в августе месяце в бархатный сезон уехали на море в посёлок Шепси. Нам так там нравилось, море, солнце, горы.
Отпуск уже подходил к концу. Родители у меня были непоседы. Они ходили, то в горы, то ездили на морские прогулки, то на экскурсии и таскали везде меня с собой. Отпуск подходил к концу. На пляже я познакомилась с мальчиком Сашей, моим одногодком. Он отдыхал с бабушкой и мамой. Отца у него не было. Мы почему-то не захотели ехать с Сашей на экскурсию, и родители оставили нас присматривать за бабушкой, которая уже не ходила на пляж. Она с утра до вечера гуляла по парку. Когда уставала, садилась на скамейку и читала книгу.
В это время мы отпросились у бабушки, и ушли на пляж. Мы лежали и нежились на галечном пляже, у отбойной бетонной стены. Над ней проходила железная дорога, и туда-сюда носились электрички, изредка проходили пассажирские поезда до Сочи. Внезапно потемнело, пошёл с моря сильный ветер. Мы собрали свои покрывала и по бетонным ступенькам уже успели, поднялись на переход, через железную дорогу. Сзади начали раздаваться не слышанные мной ранее удары о бетонную стену. Я обернулась на море, волны большой высоты с пенными верхушками уже гуляли по узкому пляжу и ударялись о бетонную стену.
Высота их нарастала на глазах. И брызги от отдельных ударов уже выбрасывались на рельсы. Хотя высота подпорной стены была более десяти метров. На горизонте над морем появились, две белые воронки. Смерчи пили воду с моря. Они уже шли к берегу на небольшом расстоянии друг от друга. Нам стало ужасно страшно, и мы побежали по переходу через железную дорогу к корпусу профилактория. Пошёл сильный ливень, он с каждой минутой усиливался, началась страшная гроза. Молнии раз за разом били о землю. Разрывая темноту, озаряя стену дождя.
Мы уже добежали до корпуса, как сильный ураганный ветер свалил огромное дерево и бросил на нас. Больше я ничего не помню. Я десять дней провела в коме. Когда пришла в себе, то очнулась в центральной больнице Краснодара в отделении неврологии и ещё месяц долечивалась после этого. Со мной всё время были врачи. Я плохо помню всё, что там было. Помню, что потом я переехала к Елене Михайловне и некоторое время жила у неё. Она троюродная моя тётя по материнской линии. После совершеннолетия она выбила мне комнату в общежитии завода взамен изъятой нашей, как оказалось служебной квартиры. До этого она устроила меня в медицинское училище. Своих родителей я больше не видела. Тогда над Шепси, был центр урагана. Пронёсшиеся смерчи и продолжительный ливень натворили много бед и принесли людям много горя. Нас с Сашей догнало сломанное дерево. Его убило сразу на бетонных ступеньках корпуса, сломав ему позвоночник. Он бежал первый, я на несколько шагов отстало от него, потом о, что-то споткнулась и упала на траву. Мою голову задела сломанная ветка и я получила удар по голове, что вызвало сильнейшее сотрясение мозга. У меня кроме наружной гематомы на голове и трещины в черепе не было ни единой царапины. Не большой экскурсионный автобус развёз пассажиров по санаториям и домам отдыха. В салоне осталось только пять человек из нашего профилактория. На подъезде к нашей территории была небольшая речушка. Автодорога пересекала её через деревянный мостик. Речушка уходила под железную дорогу, в большую бетонную арку. К моменту их проезда через мостик, мощные горные потоки, от прошедшего ливня, превратили речушку, в бурлящую реку. Автобус, вместе с мостиком смыло в арку под железной дорогой в море. А к утру и арка не справилась с пропуском. Вода разрушила десять метров железнодорожной насыпи, вместе с двумя подпорными стенами, сделав прорыв к морю в сооружении.
Троя суток мне оказывали помощь местные врачи. Когда распогодилось, доставили вертолётом в Краснодар. Автобус с людьми не нашли, скорее всего и не искали, было не до этого.
Так что из двух семей выжила только я и Сашина бабушка, которая вскоре умерла от горя. Мои родители и мать мальчика считаются без вести пропавшими. Елена Михайловна заменила мне мать, и я не попала в детский дом. Этими словами Зина закончила печальный рассказ о себе. Общежитие было небольшое, недалеко от вокзала. Мы пошли пешком, разговаривая об новых фильмах. Зина пригласила меня в гости, но я сослался на усталость за день, и ранний выход завтра на работу. Мы распрощались, и я уехал домой, где меня ждала взволнованная Маша. Я сказал, что был на званом ужине по работе, очень устал. Лёг спать, и сразу провалился куда-то, как только голова коснулась подушки.
