Кирилл вырос абсолютно городским жителем и к природе относился весьма прохладно. Ему даже выйти в парк - прогуляться и то лень. Все эти кричащие птицы, которые помимо этого ещё и гадят, вызывали у него откровенную неприязнь.
Он прекрасно себя чувствовал в своём родном дворе в самом центре Ленинграда - возле Невского проспекта. Асфальт, двор колодцем, солнце заглядывает крайне редко - красотища. Правда, в парадной кошками воняет, но это баба Дуся - старая ведьма с третьего этажа их прикармливает.
Так вот, человек Кирилл уже взрослый и весьма самостоятельный. Шутка ли, уже целых шестнадцать лет исполнилось. В техникуме учился хорошо, получал стипендию и в целом жизнью своей был вполне доволен.
А жил он, почти всегда, вдвоём с бабушкой, так как родители океанологи и по полгода находились в командировках. Дома имелось два телевизора, что по тем временам - несказанная роскошь, и приличная библиотека. Одним словом, не соскучишься. Да и уборка, мелкий ремонт по дому, посещение магазинов - всё на нём.
В родном дворе Кирюха считался хоть и не из лидеров, но и далеко не последний человек - постоять всегда за себя мог. Нормальный такой парнишка - дитя своей эпохи. А на дворе царил конец мая восьмидесятого года.
И вот экзамены за второй курс уже сданы, и впереди маячила неделя безделья, а потом производственная практика - в СССР учили работать не только головой, но и руками. А тут ему одногруппник, между прочим так, говорит:
- Киря, а ты что на выходных будешь делать?
- Да, пока не знаю, а что?
- Да, у меня тут бабулю в больницу положили, вот она и попросила присмотреть за домом и дедом - всего дней пять. А одному ехать и в глуши сидеть будет скучновато. Может, составишь мне компанию?
- А ехать-то куда?
- Недалеко. Если брать по прямой, то километров сто - ближе к Эстонии.
- Да ну нафиг, что я там забыл?
- Поехали! Там реально классно. И самогон у деда - чистая слеза.
- Лады, вечером созвонимся.
Пришёл он домой, послонялся по квартире, посмотрел “В мире животных”, и такая скука накрыла, что всё-таки решил согласиться на приглашение приятеля.
- Бабуль, меня тут Сеня на пять дней в деревню приглашает, ты как?
- Вот и замечательно! Поезжай, конечно! Хоть проветришься малость, воздухом свежим подышишь, а то сидишь дома, как сыч, на улицу не выгнать.
И они поехали. Дорога оказалась неожиданно долгой: сперва на электричке, потом на каком-то раритетном старинном тепловозе до невзрачного посёлка, а уже дальше на автобусе.
Когда ребята с рюкзаками выгрузились на пыльной остановке затрапезного посёлка из четырёх деревянных двухэтажных обшарпанных бараков, у Кирилла настроение рухнуло вниз настолько, что хоть прямо сейчас же садись в автобус и тут же поезжай обратно.
- Это, блин, и есть твоё “классно”?
- Да, погоди ты! Нам отсюда ещё пешком четыре километра топать.
И Сеня не соврал - там действительно оказалось весьма живописно. Деревня на далёком отшибе, а дорога больше походила на тропинку, и при этом абсолютно никаких следов цивилизации. Величественные холмы, по соседству совершенно роскошная дубовая роща, а вдалеке совхозное поле. Завершало же картину старинное шведское кладбище допетровских времён.
Село состояло из одной улицы на одиннадцать домов - Сенин дед, восемь бабок, и пастух - дядя Толя. Да ещё местный оболтус Митька. Зимой он правда жил с родителями в городе, а вот на лето его отправляли в деревню к бабке, дабы тот под ногами не болтался. Митька был на год младше Сени, а потому тот относился к нему слегка покровительственно и снисходительно.
- О, Сеня приехал! Да, ещё и с приятелем! Вот здорово! - окликнул пастух.
У дяди Толи хозяйство состояло из десяти коз, а при них козёл Борька - наглый, остро пахнущий субъект, который считал себя хозяином деревни, и незамедлительно лез бодаться со всем, что его не устраивало. Учуяв запах нового человека, он слегка разбежался, и попробовал атаковать Кирюху, но тут же получил от хозяина здоровенной хворостиной по загривку, а потому ретировался, однако обиду затаил.
Когда они уже сидели все вместе в саду, и под “чистую слезу” обсуждали новости, к Кириллу неожиданно подбежал довольно крупный чёрный щенок и ткнулся носом ему в ногу, знакомится, стало быть.
- Ух ты, смотри, он тебя выбрал! Значит, доверяет.
- А откуда он взялся, дядь Толь?
- Да, Пальма опять нагуляла, зараза такая. На цепи ей не сидится, видите ли. Остальных-то я всех утопил сразу, а этого проныру проглядел, он в будке под подстилкой спрятался. Вот и бегает теперь.
- А как его зовут?
- Ещё, блин, не хватало его как-то звать. И так побегает, хитрая морда.
А тем временем хитрая морда уютно устроился у Кирюхи на коленях, свернувшись калачиком, и мирно посапывал.
Неожиданно появился оболтус Митька, ну и конечно же, выпили ещё “слезы”, после чего отправились на речку. Искупавшись и высохнув, ребята бесцельно отправились шататься по окрестностям.
В деревне заведено вставать рано, соответственно, так же и ложиться. Но, это порядки для местных и пожилых, а тут орлы! Приятели отправились в дубовую рощу, дабы устроить ужин у костра. Идиллия. Красота. Гармония. Кирюхе всё это понемногу начинало нравиться, ведь он действительно ничего подобного ранее в своей жизни не видел.
Возвращаясь под утро назад, уже возле самого дома, из-за кустов неожиданно выскочил зловредный мститель Борька и наклонив башку, грозно мекая, пошёл в атаку. Однако, ничего у него не вышло. Чёрный щенок спал тут же - у забора, он резво вскочил, неуклюже прыгнул вперёд, и залаял во всё щенячье горло. От неожиданности Борька аж присел на задницу, а потом и вовсе трусливо ретировался, сопровождаемый звонким тявканьем.
Сеня с Митькой хохотали до слёз, а Кирилл нежно гладил своего спасителя:
- Ну молодец, малыш! Настоящий защитник!
А довольный пёс лизал ему лицо и игриво размахивал хвостом, улыбаясь при этом от уха до уха.
После всех похождений, да ещё и на свежем воздухе, друзей сморил сон до самого обеда. Проснулись, поели, слегка выпили и стали проводить партсобрание на предмет поиска очередных приключений на свои пятые точки.
- Пацаны, а погнали совхозных лошадей украдём? - Бесшабашно предложил Митька. - Покатаемся малеха, а потом вернём? А?
И вот тут стоит заметить, что увести в совхозе лошадь с целью верховой прогулки было тогда гораздо круче, нежели сейчас угнать машину для покататься. Идея была одобрена с бурным воодушевлением.
Готовились конокрады основательно: перевернули весь мусор в сарае и на чердаке, нашли две пересохшие, но целые уздечки, вожжи, и несколько ремешков, из которых и сварганили подобие стремян. Вместо сёдел решено было использовать домашние половики. И ближе к ночи тронулись в путь.
При совхозе имелись два действующих гужевых красавца - старенький Парнас, и могучий трёхлетний Пегас. Молодой конь помнил Парнаса ещё будучи жеребёнком, а потому во всём его слушался. На ночь их привязывали на полянке у леса и, разумеется, никакой охраны. Кони спокойно спали и паслись. Но только не в ту ночь - поспать коникам так и не удалось.
Митька весьма проворно нацепил на парнокопытных сбрую, вскочил на Парнаса, и приключения начались. Если Парнасу эта прогулка никакой радости не доставляла, то Пегас скакал с удовольствием, ведь их обычная работа заключалась в таскании телеги, а под седлом они не ходили никогда.
Кирюха впервые в жизни увидел лошадь так близко, а о том как ездить верхом, вообще не имел ни малейшего понятия. На спину Пегаса он влезал с внутренним содроганием, однако ни один мускул на лице не дрогнул - нельзя же показать перед пацанами, что ты слегка очкуешь от неумения.
Верхом оказалось неожиданно удобно, и поймать такт размашистой рыси, дабы не отбить попу, тоже оказалось несложно. Это было как в волшебном полёте - ни с каким велосипедом или мотоциклом не сравнится - скакать по полям верхом, и рысью и галопом.
И тут бесшабашный Митька заметил у самого края леса семейство диких кабанов, да как заорал:
- Ёлки-палки, гляди, дичь!
С такого расстояния они смотрелись не крупнее собак. И Митька повернул Парнаса к лесу и понёсся в том направлении во весь опор. Пегас же, естественно, ломанулся следом. Но так, как мощи у него было втрое больше, то Митьку Кирюха обогнал в мгновение ока. После чего всем нутром ощутил, что выражение “волосы дыбом” - отнюдь не литературный образ.
Конь весело метелил к лесу и на рывки уздечки абсолютно никак не реагировал. Кабаны же, с сокращением расстояния, разительно увеличивались в размерах. Семейство состояло из огромного секача - папы, вокруг которого паслось около восьми самок, и несметного количества кабаньей мелюзги.
Папа оказался настроенным воинственно: он хрюкнул зычным басом и носорожьей побежкой двинул выяснять, кто это осмелился потревожить его покой.
Вблизи стало ясно, что размерами он намного превосходит Пегаса. Правда ноги у него были короче, зато клыки сантиметров по пятнадцать.
Кирилл похолодел от ужаса. Он ещё не успел испугаться за себя, потому как думал о том, что завтра будет твориться в совхозе, если эта зверюга задерёт юного коня. А намерения, судя по всему, у папы были самые серьёзные.
Повезло, что у секача, вероятно, было не очень хорошее зрение, потому как Парнаса он разглядел не сразу. Увидев же, что нападающих двое, решил не испытывать судьбу и развернулся в обратном направлении, включив тревожную сирену и проблесковые огни, и всё стадо мгновенно рвануло в лес.
У бедного Кирилла зубы стучали, руки тряслись, а по спине стекал холодный пот. И только Митька с сожалением в голосе пробубнил:
- Эх, упустили. Жаль, ружья с собой не было. Так бы мы сегодня жрали шашлычок из свежатины.
- Совсем безбашенный?! - Нервно кинул Кирилл, - ну, уж нет! С меня на сегодня хватит приключений, погнали назад.
Сеня, когда услышал про Митькину выходку, едва сдержался, дабы не начистить тому лицо:
- Ты, блин, о чём вообще думал, дятел?! Ты хоть соображаешь, что бы случилось, если бы кабан напал?
- Да ладно тебе, всё же обошлось! - примирительно прогундосил Митька. - А давайте завтра у дяди Толи возьмём ружьё и подстережём их? Они наверняка сюда кормиться ходят.
И как в подтверждение его слов, они обнаружили в небольшом овраге подгнившую прошлогоднюю картошку, выброшенную из хранилища.
- Нет уж, это без меня! - вскрикнул Кирилл. - Мне с головой хватило одного раза посмотреть ему в глаза.
- Не боись, турыст, мы с собой возьмём Черныша! Если чего, он всех кабанов в округе распугает!
Напряжение понемногу спало, и ребята уже смеялись от души.
Приключения закончились весьма благополучно. Коней ребята поставили на место, так что никто даже и не заметил их отсутствия.
Для всех троих это оказалось самым ярким эпизодом из того маленького отпуска, что им был дарован судьбой. Пришло время собираться домой.
Митька с тухлым лицом попрощался, ведь теперь ему одному в деревне скучать. Вокруг резво нарезал круги Черныш, всё скакал и размахивал хвостом, и у Кирюхи вдруг созрело решение:
- Дядь Толь, а тебе этот пёсик нужен?
- Да на кой ляд он мне сдался, дармоед? Только лишний рот. Но приходится кормить, раз уж выжил.
- А можно я тогда его себе заберу?
- Да, я тебе только спасибо скажу! - обрадовался пастух.
И счастливый пёсик был упакован в дорожную сумку, откуда с интересом и выглядывал всю дорогу.
В свою квартиру Кирюха открывал дверь не без некоторого внутреннего содрогания, зная правила и порядки, установленные в доме.
- Бабуля, привет! А мы уже дома!
- Кто это мы? - раздался удивлённый степенный голос пожилой женщины.
- А ты сама посмотри!
Не успела она наклониться, как пёсик тут же радостно лизнул её нос, чем мгновенно и покорил старушку. Так в профессорской квартире поселился ещё один член семьи, имя которому Кирюха дал Джек - в честь великого темнокожего боксёра Джека Джонсона.
***
Из просторов интернета