"В тот день, чтобы развлечь себя, Пьер отправился в деревню Воронцово, чтобы посмотреть на большой воздушный шар, который строил Леппих для нанесения поражения врагу и на пробный шар, который должен был быть выпущен на следующий день", - писал Лев Толстой в своём эпохальном произведении "Война и мир".
Неизвестно, каким был бы ход Наполеоновских войн, если бы низкорослый, н очень амбициозный француз вёл их с использованием технических новинок того времени: первых подводных лодок Англии или воздушных сил Российской империи. Но факт остаётся фактом: именно русские первыми применили все доступные новинки военной техники, чтобы остановить врага на подступах к Москве.
А ведь предложения Наполеону были. Так, Роберт Фултон, работая во Франции до 1804 года, предлагал тогдашнему правителю использовать свою подводную лодку "Наутилус" для нападения на Британские острова. Но хотя Наполеон и был одержим идеей о победе над ненавистным "Туманным Альбионом", но отчего-то император решил, что "такой метод действий против врага бесчестен". Вследствие этого Фултон совершил переход под английскую корону, уже в те времена, наладив производство инновационной техники для защиты островов от "корсиканского дьявола".
Более перспективными, в сравнении с примитивными подводными лодками, были летательные аппараты того времени - воздушные шары. Представленное широкой публике в 1783 году, изобретение братьев Монгольфье, быстро нашло военное применение. Начиная с победоносного для Франции сражения при Флерсе в 1794 году, воздушные шары все чаще появлялись над полями битв, облегчая наблюдение за манёврами противника и передачу донесений и сообщений.
Наполеон, похоже, также признал необычайный потенциал нового изобретения. Для вторжения в Англию, которое готовилось с 1802 года, император не исключал использования флота воздушных шаров для переброски некоторой части войск через Ла-Манш.
К сожалению, как пишет историк Камил Яницкий - известный польский историк: "Советники Наполеона, ответственные за проект воздушного вторжения, охладили энтузиазм правителя, предсказав, что у такого способа высадки войск нет шансов на успех из-за слишком сильных порывов ветра. В этой ситуации обескураженный Наполеон забросил работу над военным использованием воздушных шаров и сосредоточился на более важных "земных делах" делах. А именно на бесконечных сражениях против сменяющих друг друга коалиций, где важна была только скорость действий и атак».
Тем временем император Александр I был раздражён доминированием Наполеона в Европе. Правительство Российской империи также было обеспокоено континентальной блокадой Великобритании, в которую была вынуждена "вляпаться" благодаря неудачным кампаниям против французского императора. В результате этого, в декабре 1810 года, Россия вышла из навязанной системы ненужной блокады "Туманного Альбиона" и открыла свои порты для английских товаров.
Более того, Александр I также установил контакты с антифранцузской оппозицией в германских землях. В русском штабе начался мозговой штурм над направлением главного наступательного удара по французской Европе. И по правде говоря, Наполеон действительно опасался такого поворота событий, с тревогой взирая на восток, откуда исходила главная угроза для его власти.
Сама задача сохранения власти требовала от французского императора всё новых и новых побед. Без них укрепление империи, наполеоновского порядка и преодоление любого кризиса было невозможным. И французский император, как опытный стратег и хороший политик, прекрасно это знал, поэтому решил переориентировать усилия.
Не сумев победить Британию, которую он всегда считал (и не без оснований) движущей силой всех европейских конфликтов до настоящего времени, Наполеон решил победить Россию, ибо знал о нелояльности российского императора к собственной персоне и его симпатиях к Лондону.
По всей вероятности Наполеон считался с огромным масштабом рисков, связанных с войной на востоке, в необъятной и непонятной Российской Империи. Тем не менее, польза от победы перекрывала все риски: поражение Александра должно было увенчать его многолетнюю работу по установлению общеевропейского порядка и мира под французскими знамёнами.
"Испания падёт, как только я уничтожу английское влияние в Петербурге", - оправдывал Наполеон свою предстоящую кампанию 1812 года, имея в виду участие Англии в антифранцузской войне на Пиренейском полуострове.
Как бы то ни было, один факт был неоспорим - Европа стала слишком мала для двух императоров такого масштаба.
Чтобы доказать своё право на единоличное управление Старым светом, император французов собрал мощную армию. Численность «Великой армии» составляла более 600 000 человек (включая около 450 тысяч линейных войск), которые поддерживались почти 1300 орудиями. Именно поэтому доселе небывалая военная машина действительно заслуживала своего пафосного названия.
Армия Наполеона превосходила своих противников не только численно, но и качественно. У неё был более подготовленный офицерский состав, больше сапёров, более новая артиллерия. Сам Наполеон, выдвигаясь в поход, нисколько не сомневался в своей победе.
Император Франции, вероятно, также надеялся на то, что его проверенная временем тактика стремительных и решающих ударов по противнику, а так же приверженность правителей того времени к великим сражениям, мгновенно разрешит восточный конфликт. Но в ответ на усилия "Великой армии", российские войска подготовили свой небывалый ответ - всеобъемлющую, всенародную борьбу с захватчиками.
Интересен тот факт, что Наполеон не сразу бросился в российскую глубинку, так как рассчитывал на вступление войск Александра в Варшавское герцогство. Именно там "русский медведь" должен был быть поставлен на колени. Однако когда русские войска благоразумно остались на восточной стороне Немана, французский император приказал пересечь реку в ночь с 23 на 24 июня.
Относительно беспроблемная переброска войск через Неман привела императора в хорошее настроение. Он уже был на русской земле и теперь ожидал общей встречи с врагом. Исход этого противостояния был для него предрешён, ибо кто мог противостоять такой силе, которую он вёл за собой?
Против него была только одинокая Россия, выставившая для защиты гораздо меньшую армию. Да, в Российской Империи так же под оружием было почти 600 000 человек. Но на западных границах император Александр смог развернуть только третью часть этих сил, хотя и с довольно значительными 900 орудиями при двух армиях.
Однако Наполеон, похоже, забыл, что "в России не только армия защищает территорию, но и территория защищает армию»
Тщетно "Великая армия", идущая по русской необъятности, высматривала врага. Под умелым руководством генерала Михаила Барклая де Толли, русские войска уклонялись от боя. Опытный и осторожный полководец намеревался измотать своего противника и затащить его вглубь неизвестной для него страны, уничтожив все, что могло ему пригодиться. Применяемая им тактика "выжженной земли" и удлиняющиеся линии снабжения наполеоновских войск, вскоре начала приносить свои плоды – "Великая армия" стала редеть на глазах, выкашиваемая болезнями и необходимостью держать крупные гарнизоны на захваченных территориях.
Погодные условия так же усложняли ведение войны для наполеоновских войск. Сначала проливные дожди размочили дороги, затруднив транспортировку пушек и личного состава, а затем невыносимая жара заставила "Великую армию" сражаться за каждый глоток пригодной для питья воды.
Солдаты страдали от голода и болезней. Дизентерия и тиф наносили страшный урон - не меньший, чем вражеские пули. Дезертирство также было настоящим бичом для командования. Особенно легко измены происходили в той части многонациональной армии, где далеко не все любили «корсиканского бога войны».
В середине августа Великая армия достигла Смоленска. В это время она имела очень мало общего с былым величием. Её численность уменьшилась более чем вдвое, а после кровавого взятия Смоленска "все генералы, окружавшие императора, советовали ему закончить кампанию на этот год и занять позиции вдоль Днепра, что было действительно спасительным советом", - вспоминал участник кампании, тогда ещё подполковник, Генрик Дембиньский.
Будучи неуслышанным, он писал дальше:
"Но император, полагая, что если он захватит столицу [Москву - древнюю столицу царей], то заставит Россию заключить мир, отбросил все эти советы в сторону, и мы двинулись дальше. Очевидно, что он не имел точных знаний о стране, в которую вступал, и думал, что сможет прокормить армию быстрым маршем, используя ресурсы, которые мог найти у местных жителей. Идея, которую уже трудно осуществить в густонаселённых немецких землях, и совершенно невозможно в пространстве, через которое нам предстояло пройти".
Также напуганный перспективой дальнейшего похода на Москву (согласно польскому историку Кшиштофу Яблонке), польский маршал Понятовский умолял императора на коленях: "Господин, не ездите в Москву. Мы уже дважды ходили там (в начале XVIIвека) и всё безрезультатно".
Между тем, на русской стороне среди царских штабистов росло недовольство тактикой де Толли, заключавшейся в постоянном отступлении от Наполеона. Резкий на слово, великий князь Константин даже сказал в присутствии помощников генерала: "Ты - немец, предатель, вредитель. Ты предаёшь Россию".
В этой ситуации, не будучи полностью уверенным в решении Барклая, царь Александр доверил командование генералу Михаилу Кутузову. Не особенно любимый государем за поражение под Аустерлицем, опытный генерал, возраст которого приближался к семидесяти, казался наилучшей кандидатурой в столь трудное время.
Надежды, возлагаемые на нового русского командующего, вскоре оправдались. Царские солдаты, наконец, прекратили отступление и с началом сентября заняли укреплённые позиции в 130 километрах к западу от Москвы – у маленькой деревни Бородино.
Кутузов в письме царю писал: "Место у деревни Бородино, где я остановился [...] - одно из лучших, которые можно найти в [Московской] области".
Историки говорят, что от лица Императора Российской Империи, Михаилу Илларионовичу Кутузову было обещано чудодейственное небесное оружие, способное привнести перелом в величайшую битву того времени. Но чтобы раскрыть тему секретного оружия, нам нужно откатиться во времени немного назад.
Примерно в 1811 году немецкий механик Франц Леппих предложил Наполеону оснастить армию дирижаблем - воздушным шаром, наполненным водородом. Он должен был использоваться не только для наблюдения за полем боя, но и для эффективной воздушной атаки. Вся конструкция должна была иметь форму овала длиной 50 метров (что-то вроде будущих дирижаблей XX века) с подвесной гондолой под брюхом. Боевая машина должна была приводиться в движение специальными маховыми вёслами, которыми управляли десятки гребцов из гондолы. По проекту Леппиха аэростат должен был нести бомбы и (не удивляйтесь) ракетные установки.
Леппиху было хорошо известно, что французский император в своё время с энтузиазмом относился к военному использованию воздушных шаров, поэтому он надеялся на интерес к своей идее. Каково же было удивление изобретателя, когда Наполеон решительно отверг его предложение. Более того, император запретил Леппиху дальнейшие эксперименты.
Однако упрямый изобретатель не собирался подчиняться императорскому диктату и, находясь под угрозой ареста, бежал ко двору короля Фридриха I Вюртембергского. Этот правитель, остававшийся под протекторатом Франции, но проводивший довольно независимую политику, разрешил Леппиху работать над его дирижаблем, хотя его совсем не интересовали достижения молодого инженера.
То, что не нравилось Фридриху, пришлось по вкусу русскому послу при королевском дворе, графу Герману Алопеусу. Через него Александр I узнал о новаторской идее немца. В письме к царю Алопеус подробно описал машину в форме кита, способную перевозить 40 человек и 12 тонн взрывчатки, способную преодолеть расстояние от королевского Штутгарта до Лондона всего за 13 часов.
Российский император сразу загорелся идеей заиметь для себя такой аппарат. В условиях приближающегося противостояния с Наполеоном любой способ получить преимущество над противником казался ему хорошим решением. Поэтому, указом от апреля 1812 года он предложил Леппиху выгодную должность в России, где в подмосковной деревне Воронцово были созданы все условия и завезены все материалы для производства "летающей галеры".
В конце мая, скрываясь под изменённым именем, Леппих прибыл на свой секретный завод. Работа началась.
По данным Александра Микаберидзе, исследователя вторжения в Россию, к июлю около 100 рабочих работали посменно по 17 часов кряду. По просьбе Леппиха из Австрии и Германии так же привозили квалифицированных рабочих, которых не могли найти в Российской империи. В то же время изобретатель заверил губернатора Москвы, графа Ростопчина, курирующего работы, что деньги тратятся хорошо и первый аэростат будет готов к 15 августа. А к осени целые эскадрильи поднимутся в небо над Москвой.
К сожалению, время уходило, проблемы и несчастные случаи на работе множились (например несовершенная стальная конструкция дирижабля трескалась, так как для неё требовалась высококачественная инструментальная сталь, которая не производилась в России и её приходилось импортировать из Англии). Затраты росли угрожающими темпами, а ожидаемых результатов не было.
Нетерпеливый Александр даже нанёс "необъявленный" визит в Воронцово в июле. Там ему показали некоторые компоненты неготовой машины. Впечатлённый император был настолько доволен ходом работ, что уведомил Кутузова о создании чудо-оружия. В то же время он поручил ему и Леппиху тесно координировать свои действия во время будущих рейдов на Великую армию.
Между тем, 15 августа (намеченная дата ввода в эксплуатацию первого воздушного шара) уже прошла, а чудо-оружие всё никак не показывалось в небе. Наполеон уже занял Смоленск и стремительно приближался к Москве, но заявленного прототипа "летающей галеры" всё ещё не было. Что ещё хуже, испытательный полет, проведённый в конце августа, не внушал оптимизма и самому изобретателю. Машина, нагруженная всего двумя людьми, оказалась слишком тяжёлой для газонепроницаемой оболочки, а небольшая высота полёта в 12 метров не дала возможности проверить эффективность лопастного привода и рулевого управления.
В то же время Кутузов, ничего не зная о проблемах с реализацией проекта, настаивал на отправке этого чуда техники. Почти накануне Бородинского сражения главнокомандующий с возмущением написал Ростопчину: "Император рассказал мне о воздушном шаре, который тайно готовится под Москвой. Могу ли я им пользоваться, скажите, пожалуйста?".
Однако он напрасно ожидал ответа.
Несмотря на невыполненные обещания, Кутузов не мог сдать Москву: "без боя и потери чести, хотя это было бы самым мудрым поступком". Поэтому ему пришлось «спуститься с небес на землю» и усталыми глазами объять Бородинские поля, которые в ближайшие дни должны были превратиться в кровавую бойню, которую затмили лишь кровавые бойни Первой Мировой Войны.
В то же время Леппих продолжал пользоваться царской благосклонностью и финансовой поддержкой ещё два года. Однако, в конце концов, Александр тоже потерял терпение. Не получив полностью рабочий экземпляр "летающей галеры", он окончательно лишил Леппиха финансирования и вынудил его покинуть Россию в феврале 1814 года. В конце концов, горе-изобретатель поселился в Баварии, где продолжил свою работу, которая, как говорят, привела к созданию машины для... маникюра.
Подписывайтесь на канал "Культурный код", ставьте лайки и пишите комментарии - это важно для "раскрутки" проекта.