В жизни едва ли не каждой молодой семьи наступает момент, когда вынужденному совместному проживанию с родителями пора сказать «нет». Мужчину словно делят, рвут на части супруга и мать, а он, бедный, не может выбрать, да, собственно, и не имеет на это никакого права, ведь обе женщины ему по-своему дороги. Однако решаться на что-то все равно придется – душевного комфорта ради.
Вот и мы более двадцати лет назад подались из одной провинции в другую: из Шадринска в Соликамск. Иллюзий не было: я знал, что меня ждет, т.е. какая зарплата (2200 р.) и условия проживания. Полгода мы ютились в общежитии. Бесценный опыт: почувствовали самостоятельность, ответственность за двухлетнего тогда сына, стали крепче на изломе.
Пока не нашел подработку - даже собирали стеклотару и сдавали её. Вспомнишь – вздрогнешь, но такова была суровая реальность тех дней.
Наконец и я стал «человеком, широко известным в узких кругах». Однажды пожаловала директор одного элитного лицея с просьбой взять уроки литературы в одиннадцатом классе. Поскольку работа по-прежнему была нужна, а доплачивали в этом лицее из средств родительского фонда, я, не долго раздумывая, дал согласие. И вскоре приступил к обязанностям…
Лицей располагался в здании бывшего детского сада. Никакой перепланировки не производилось. Я не сразу сообразил, какой здесь царит дух, что старшеклассники приходят не столько учиться, сколько общаться и комфортно отдыхать на переменах – развалившись в кресле и включив музычку.
Когда же осознание пришло, - начал было «закручивать гайки». Успеваемость по литературе стала падать. На что завуч дала мне вскоре понять, что если подобная негативная тенденция сохранится, родительский комитет может сократить выплаты преподавателю, а то и отказаться от них вообще. Ведь учились там не простые детки – «золотая молодежь», отпрыски известных в Соликамске семей.
Пораскинув мозгами, взвесив все «за» и «против» я, грубо говоря, решил не рыпаться, не нарываться на неприятности, ибо прибавка к зарплате все же была весомой, и вредить самому себе не имело никакого смысла. Я сжал зубы, поплыл по течению и многое стал пускать на откровенный самотёк, на многое закрывал глаза.
Принципиальность моя решила вновь обнаружить себя, когда вплотную подступила горячая пора выпускных экзаменов. Первым было сочинение – экзамен тогда обязательный для всех. Я решил контролировать всех и каждого, ходил между рядами, строго следя за тем, чтобы кто-нибудь не вытащил «шпору». Некоторые «тихие троечники» не выдержали такого прессинга. С одним, например, случилась даже «медвежья болезнь» (по русски – понос) и он надолго покинул кабинет. Потом мне уже укоризненно шепнули: «Павел Николаевич, ну, что вы делаете? Да дайте им списать, все равно для них «трояк» - предел мечтаний». И вновь мне ничего другого не оставалось, кроме как согласиться.
Прошли отведенные для экзамена шесть часов. Никто из моих подопечных даже не засуетился. Те, что претендовали на золотые и серебряные медали, - тем более. Подошла директор, Виола Викторовна, и с вечной улыбочкой произнесла что-то типа «ну, вы знаете, они еще, наверно, долго будут писать, а вас дома заждались. Мы вам позвоним и привезем работы». Я слегка опешил от столь прямолинейного подхода, но кивнул и засобирался домой.
В половине одиннадцатого вечера – первый звонок: «Они заканчивают, скоро будем». «Скоро» растянулось еще на полтора часа. Ровно в полночь к подъезду общежития, где мы обретались, подъехала целая делегация: завуч, одна из потенциальных медалисток и её папа – с бутылкой элитного коньяка «Белый аист». Мне была дана установка: проверить работы отличников в максимально сжатые сроки. Сами они поехали искать учительницу русского языка. Как было сказано, «она у нас девушка молодая, где-то гуляет с любимым человеком».
Я уложился в отведенный мне отрезок времени, вернул работы, и мы легли спать. Утром ждала следующая новость: оказывается, мне нужно было красной пастой не только выставить поголовные «пятерки», но и написать рецензии. Написать-то я их написал, да вот беда – синей. Словом, детей усадили переписывать работы снова. Страшно подумать, сколько было времени… Я занялся чистописанием, точнее, дублированием. Заново, проверять работы, разумеется, не стал, и, как потом выяснилось, - зря. Глубокой ночью головы старшеклассников уже мало что соображали, переписывали они «на автомате» и, как говорится, напартачили. Последней инстанцией было гороно, там сочинения перепроверили, и в итоге от пяти планировавшихся золотых медалей утвердили всего одну, остальным достались серебряные. Виновником сделали меня, и на следующий учебный год работать уже не позвали. Вот такая история, вспоминаю которую со смешанными чувствами: и смешно, и противно местами…
PS: Сейчас в здании бывшего лицея находится библиотека семейного чтения - место востребованное в городе, и слава Богу. Так оно выглядит снаружи.
А бывшего директора посадили за финансовые махинации в сфере туризма. Впрочем, дамочка была скользкая, себе на уме, так что поделом...