Выйдя из дома, Соня опять увидела на противоположной стороне улицы этого парня. Сделав вид, что не заметила, заперла калитку и направилась на остановку трамвая, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не оглянуться.
Парень был симпатичный, стройный, с лёгкими усиками и волнистыми тёмными длинными волосами, собранными в хвост. Не похож ни на кого из её знакомых.
Непонятно, кто такой, что ему нужно и что здесь высматривает уже несколько дней.
Дойдя до поворота, она всё-таки обернулась. Его уже не было. Она пожала плечами и заторопилась на занятия в университет.
Соня училась на последнем курсе юрфака, продолжая семейную династию юристов. Она уже готовилась к защите дипломной работы и в суете студенческих проблем совсем забыла о странном незнакомце. Но, возвращаясь вечером домой, опять заметила его на привычном месте.
Она не выдержала, набралась смелости и подошла.
- Здравствуйте, вы кого-то ищете?
Парень смутился, хотел что-то ответить, но передумал, покачал головой и повернулся, чтобы уйти.
- Я вас уже не первый раз здесь вижу. Что вы хотите?
Он не оборачиваясь, поднял обе руки вверх и махнул, давая понять, что говорить не желает.
- Ещё раз увижу здесь, полицию вызову, - крикнула она вслед сердито.
Было обидно, что он не соизволил ответить. Она была настроена поговорить, и помочь, если бы потребовалось.
Но следующим утром он встретил её у ворот и заговорил первым:
- Скажите, вы давно здесь живёте?
Она совсем не удивилась, увидев его. Он был в той же кожаной куртке, хотя день обещал быть жарким.
- Всю жизнь, - ответила Соня. - И мои родители здесь жили, и дед с бабушкой, и прадед с прабабушкой. Это наш семейный дом в нескольких поколениях.
Дом был деревянный, одноэтажный, старый, но свежевыкрашенный и довольно просторный, с хорошим участком, на котором росли фруктовые деревья и ягодные кустарники.
Все дома на этой улице, да и во всем микрорайоне были добротными и ухоженными, но этот дом выделялся среди прочих какой-то особой элегантностью.
- А вы не местный? - спросила она, глядя на его теплые ботинки и куртку, которые совсем не соответствовали майской погоде и особенно странно смотрелись рядом с её босоножками и летним платьем.
- Нет, проездом у вас.
- Так кого же вы ищете? Может я могу помочь?
- Моя фамилия Воронцов.
Ей ни о чем это не говорило.
- Красивая фамилия, - ответила она из вежливости. - А имя?
- Геннадий.
- Я Софья Свиридова. Только так и не поняла, чего хотите. Очень спешу, на консультацию по дипломке опаздываю.
Она пошла к остановке. Он увязался за ней.
- А вы с кем здесь живёте? - спросил он на ходу.
- Какая вам разница? Странный какой-то. И вопросы странные. С бабушкой живу. Родители у меня погибли.
- А... а можно мне с ней поговорить?
- С бабушкой? Зачем это?
- Я интересуюсь историей, архитектурой. Ваш дом мне очень понравился. Хотел бы узнать побольше о нём.
- Не знаю, подумать надо. Мы кого попало в дом не пускаем.
- Я паспорт могу показать, - он торопливо вынул из кармана паспорт, протянул ей.
- Ну приходите вечером, ближе к семи. Я вернусь и продолжим наш разговор.
Она запрыгнула в подошедший трамвай и уехала, оставив его на остановке.
Вернувшись домой в половине шестого, Соня застала его на посту, возле калитки. Он жевал пирожок, запивая его водой из бутылки.
- Какой вы настойчивый, - удивилась она. - И откуда мне знать, что вы не бандит?
- Ммм... - промычал он с полным ртом, - не бандит я. Честное пионерское.
Он был смешной и даже жалкий, как беспризорник. Но чем-то понравился Соне. То ли открытым взглядом своих карих глаз, то ли едва уловимыми располагающими интонациями в голосе.
- Да у нас и красть-то нечего, - усмехнулась она, открывая калитку. - Проходите уж, так и быть.
- А бабушка ваша... Ей сколько лет? Она... - он замялся, подбирая не очень обидное слово.
- Она не в маразме, - помогла ему Соня. - Ей почти девяносто, но с головой всё в порядке. И память хорошая. Хоть и не всегда.
Она улыбнулась, открыла дверь, пропустила в дом гостя.
Он вошёл, затаив дыхание, задрав голову, внимательно разглядывая потолок, стены и всю обстановку, словно желая сфотографировать взглядом, запомнить всё разом.
Дом был с довольно высокими потолками, просторной прихожей, резной массивной лестницей, ведущей на мезонин, и с большими окнами в деревянных рамах.
Она заметила его восторг и пожаловалась:
- Нас всё снести порываются застройщики разные. Весь наш район. Почти центр города, земля дорогая. Коммуникации проведены. Человейников хотят понастроить. Мы воюем, бьёмся из последних сил, но, думаю, проиграем. Со всех сторон нас новостройки окружают. А мы тут, как на даче. И в то же время - вся городская инфраструктура рядом. Даже не представляю, как жить, если переселят в квартиру.
- А бабушка где? - нетерпеливо перебил он её.
- Пойдёмте.
Она провела его в небольшую, но уютную комнату, в которой стояла широкая кованная кровать, большой старинный сундук, секретер, шкаф и резной туалетный столик. Комната напоминала музей антикварной мебели. Даже стулья и карниз над окном были древними, из позапрошлого века.
- Привет, бабуленька, - Соня наклонилась к сидящей за столом у окна старушке, чмокнула в морщинистую щеку, тихонько хихикнула, стирая ладошкой помаду. - Я к тебе гостя привела. Он домом интересуется. Нет-нет, не пугайся, просто историк.
Лидия Николаевна повернула голову к двери, но слабое зрение не позволило рассмотреть посетителя.
- И не пугливые мы, - произнесла она, хоть и дребезжащим, но хорошо поставленным голосом. - Что надо, историк? Проходи. Стул вон.
Он решительно подошел к столу, сел напротив. Немного помолчал, собираясь с мыслями и внимательно разглядывая сидящую перед ним старушку с жиденькими седыми волосами и выцветшими голубыми глазами.
- Скажите, пожалуйста...
- Лидия Николаевна, - подсказала она.
- Лидия Николаевна, как давно этот дом принадлежит вашей семье? Вы не помните, хотя бы примерно?
- Почему примерно? Точно могу сказать. С октября тридцать седьмого года. Отцу моему его выделили для проживания. Семья у нас большая была, пятеро нас детей было. Я самая младшая. И бабушка еще с нами. Вот дом большой нам и выделили.
- А чей это дом? - спросил Геннадий немного охрипшим голосом.
- Наш, говорю же. Почитай сто лет тут живем.
- А до вас кто тут жил, вы не знаете?
Она вдруг закашлялась сильно и продолжительно. Соня похлопала её по спине, протянула стакан с водой, посмотрела сердито на парня.
Он испугался, что его выгонят, заёрзал на стуле. Соня и правда, хотела прервать беседу, но бабушка, промокнув платком слезящиеся глаза, продолжила:
- Семья жила. Тоже с детками. Выехали куда-то. Бежали будто. Всё побросали. Игрушки детские, одежду, посуду... Мы въехали в дом обжитой.
- А как фамилия тех, что жили? - спросил Геннадий, подавшись вперёд всем телом. - Не помните?
- Да я и не знала, кажись. А тебе для какой надобности? Через сто лет вспомни-ка...
...