– Трискай...что?
– Трискайдекафобия. У вашего сына, милочка, – патологическая боязнь числа «тринадцать».
Маленький Лёня перекладывал взгляд с мамы на врача и обратно, тщательно следя, чтобы получилось чётное количество.
Мама всхлипнула.
– О господи. Откуда ж она взялась-то, Олег Романович?
– Причин может быть множество, – врач дежурно выровнял губы, – просмотренный фильм, услышанная история, банальные совпадения. Всё что угодно, и чаще всего – это комплекс причин. Мозг фиксируется на idee fixe и привязывает к ней всё своё существование. Количество ступенек, крошек на столе, человек на улице – все совпадения будут приниматься в пользу навязчивой идеи, все несовпадения – игнорироваться.
Врач зевнул и тоскливо поднял глаза на настенные часы. Лёня проследил за его взглядом. Обе стрелки вонзили свои острия чётко вверх – в цифру «XIII».
– Проблема в том, – продолжил врач, наматывая карандаш на фаланги пальцев (тринадцать раз по часовой – тринадцать против), – что данная фобия, чаще всего, симптом более серьёзного заболевания – шизофрении. У Леонида наблюдаются в том числе слуховые и зрительные галлюцинации.
– Боже мой.
Нескладный всхлип дорос до половозрелого плача, и Лёня принялся считать капающие на сжатые в кулаки ладони слезинки. Когда он насчитал тринадцать «кап», мама остановилась и немного просохла.
– Напрасно вы волнуетесь, милочка. Психиатрия сделала огромный шаг в своём развитии. Вылечим – не успеете тринадцать раз произнести «трискайдекафобия».
Ласковый на звук, вид у врача был совершенно безразличный. Ровная шпала губ и слипшиеся двускатные крыши бровей при лёгком повороте головы превращались в злосчастное число, и Лёня посчитал это плохим знаком. Хотя в этом гипсокартонном склепе с деревянными вставками, с тринадцатью дипломами на стене и заставкой «13 друзей Оушена» на квадрате экрана говорить о плохих знаках было излишне. Они буквально сидели в каждом из тринадцати углов и твердили: «Ты от нас никуда не уйдёшь».
– Но ведь от всех этих лекарств...
– Кто же вам говорит про лекарства, милочка? Я же сказал, огромный шаг в развитии психиатрии. Точнее, кхм, хирургии.
– Хирургии?
– Да. Это небольшая операция, ничего сложного. Пара дней на анализы, день – сама операция, десять дней – стационар. Итого, – врач прикинулся математиком, – тринадцать дней. Видите, как всё складывается.
– Но...
– Да не волнуйтесь вы, у нас это всё на потоке, без сбоев. Врачи – высшего уровня. Сами понимаете, «Пироговка» – ведущий центр в стране.
– И сколько?..
– Нисколько, – просамодовольничал врач. – Всё по квоте. Это направление отдельно курируется Минздравом и входит в ОМС. Дополнительная плата – только если пожелаете одноместный номер. Общие палаты опрятные и комфортные, но, сами понимаете, тринадцать человек на одно помещение не всех устраивает.
Врач принялся вполголоса пичкать маму «удачными кейсами», тыча пальцами в пережравшую бумаги папку. Лёня пытался унюхать хотя бы что-то, но его отвлекали нападки проклятых цифр со всех сторон: тринадцать спотов с потолка ядовито выжигали сетчатку, маятник Ньютона угрожающе стучал своими тринадцатью шариками в центр лба, небольшой тринадцатиколор на краю стола сообщал, что незнакомое сложное слово, произнесённое этим самодовольным врачом, состоящим из тринадцати букв на бейджике, останется с Лёней навсегда...
Мальчик брызнул слезами и занял собой один из тринадцати углов.
Мама стрельнула в него взволнованным взглядом, но промахнулась – Лёня зажмурил глаза и не собирался их открывать. Там, под веками, всего было либо по двенадцать, либо по четырнадцать – там было спокойно.
– Это быстро пройдёт, – послышался из темноты голос. – Сами видите, операция совершенно безопасная. Никаких лоботомий, мы же не дикари какие-нибудь. А через тринадцать дней будет ваш Леонид в порядке, как все. Вам нужно время, чтобы обдумать?
– Нет, нечего обдумывать, – согласился второй голос из темноты.
– Прекрасно. Операцию мы можем назначить на... ну, вот, прекрасный день – тринадцатое... это у нас будет пятница. Надеюсь, у Леонида нет па-ра-ска-ве-де-ка-три-а-фо-би-и... Ну, шучу, милочка, шучу, конечно.
Лёня сидел, зажмурившись, и в какой-то момент ему стало казаться, что ужасное число не доберётся до него. Но когда ему на плечо легли мягкие, словно подушка на лицо, руки матери, он осознал, что спрятаться не удастся.
*************
– Ну вот, милочка, – улыбнулся врач. – А вы беспокоились. – Он повернулся к Лёне и ободряюще подмигнул. – Посмотрите: лучше, чем был, получите и распишитесь. Тринадцатый грудной позвонок и дополнительная пара рёбер прижились как по учебнику. Поводите Леонида на ЛФК пару месяцев и шабаш. Новые три пальца на ногах полностью функциональные – иннервация прекрасная. С пальцами на руках чуть сложнее, потребуется походить на физиотерапию. По ОМС, естественно.
Мама всё всхлипывала, но, скорее, по привычке, из-за того, что чувствовала себя обязанной.
– Спасибо вам огромное, Олег Романович. Я даже не знаю, как...
Врач потрепал Лёню по загривку. Мальчик радостно улыбнулся.
– Да, – прервал её врач. – Забыл сказать. Леонида первое время будет рвать, у него будет пропадать аппетит и возникать боли в районе желудка. Не бойтесь, это просто приживается тринадцатипёрстная кишка…
Лёню клонило в сон. Он не помнил, из-за чего попал в больницу, но радостно осознавал, что теперь он нормальный. Такой, как все.............
Автор: Иван Миронов
Больше рассказов в группе БОЛЬШОЙ ПРОИГРЫВАТЕЛЬ