Два года назад я писала пост на День памяти и скорби и случайно нашла стихотворение Владимира Гревцева "Черные аисты". В посте была фотография из семейного архива: 9 класс средней школы №2 в 1941 году. А дальше была война...
Оказалось, что на эти стихи написала музыку Галина Брусницына. Но в связи с недавними событиями для песни сделали новый клип. Признаться, мне эта композиция кажется более подходящей, чем более знаменитые "Журавли". Все же песня на стихи Расула Гамзатова - это рассказ о солдатах; "Черные аисты" Гревцева - о мирных жителях, которые "обгорели" в огне террора. Как и все мы, особенно в Москве.
А я добавлю еще отрывок из главы 14 моей книги "Упражнения в одиночестве". Он о том, что на самом деле представляет собой потеря, и покидают ли нас близкие люди.
В сравнении с мамой у меня очень большой опыт потерь близких людей в зрелом возрасте. Мы знали, что однажды нашей бабушки не станет, хотя мы делали всё возможное, чтобы отдалить этот момент. <...> Моя мама чувствует себя очень одиноко: она наконец стала самой старшей в доме, её окружают питомцы и любимые вещи, но нет никого старше неё, за кем нужно было бы ухаживать. А по-другому, для себя, она просто не умеет жить. <...>
Первая осознанная мною потеря случилась в Англии в 2006 году: скоропостижно скончался мой свекор. Тогда я была фрилансером, жила с семьей мужа и могла позволить себе «роскошь» не работать месяц, чтобы помочь с похоронами, утешить других и подумать о покойном. Но прежде я буквально на следующий день после его кончины должна была делать интервью на радио в прямом эфире и участвовать в телемосте. Это, несомненно, задало определенный тон: как бы я не переживала, надо было собраться и отработать. Следующая потеря произошла в 2010 году, я была вовлечена гораздо меньше по разным причинам, но и от работы я могла освободиться на гораздо меньший срок. И даже в 2014 году, после ухода бабушки я не могла надолго оставить работу, хотя и намеревалась это сделать. В итоге, тогда как моя мама едва ли может не думать о том, что бабушки больше нет, я еле нахожу время понять, что её не стало. <...>
Вышесказанное заставляет задуматься о потере, поскольку за нею обычно следует состояние, описываемое словом «одиночество». <...> Только в 2014 году люди теряли своих любимых в Газе, Одессе и на Донбассе, в Малайзии, Тайланде, Китае, Ираке и в московском метро. Жизнь стала настолько непредсказуемой, что невозможно знать наверняка, что случится сегодня вечером, не говоря уже о завтрашнем дне. Конечно, нужно по-прежнему строить планы на будущее, а только ныне даже Мойры, похоже, не всегда властны над путями человеческими. Увы, это означает, что нельзя ожидать наверняка, что вы увидитесь со своим близким или другом снова после того, как вы расстались. Это страшная мысль, но такова сегодня жизнь.
Совсем другое дело, когда вы теряете кого-то или что-то в переносном значении этого слова. Люди зачастую воспринимают такие потери, как катастрофу. <...> В этом смысле страх одиночества скрывает страх провала. Когда вы терпите неудачу, вы чувствуете себя ужасно одиноким, — особенно если вы понимаете следом, что вашему окружению вы нравитесь успешным, а вы-неудачник им безразличны. <...>
Более того — это важное заключение к данной теме — я искренне верю, что те, кто любил нас, но ушел, на самом деле никогда нас не покидают. Они навсегда остаются рядом, но для этого нужно открыть ум и сердце. Моему свекру было далеко за пятьдесят; он показал мне ту незамысловатую, теплую отцовскую любовь, которой у меня до него не было из-за развода родителей. А потом он скоропостижно скончался, и все, кто его знал, глубоко переживали его уход. Спустя несколько месяцев после его кончины, в день его рождения, я вернулась с работы, и с порога меня окутал великолепный, головокружительный аромат белых лилий. В доме лилий не было, да и слышала их только я. Сильнее всего аромат ощущался у маленькой двери на задний дворик, где свекор любил постоять в дождь, глядя в сад; и в гостиной, рядом с двумя креслами, в которых он сидел. И он, и его давно покойная мать очень любили белые лилии. Я не вижу необходимости делать какие-либо заключения. Я и до этого думала, что наши близкие навсегда остаются рядом, и, может быть, я и раньше получала подтверждения этой идеи, но это не находило отклика. Эпизод с лилиями убедил меня окончательно, что два мира — этот и тот — сосуществуют и сообщаются.
Юлия Н. Шувалова, 27 марта 2024 года