Конспект лекции моей лекции на тему
Предметом вожделения ребенка являются не просто заботы матери и её физическое присутствие – предметом вожделения служит её желание. И здесь мы переходим к теории Жака Лакана, французского психоаналитика, который имеет собственный, отличный от Фрейдовского взгляд, на структуру формирования психики, не в рамках психосексуального развития и связи эрогенных зон и фиксации, а в направлениях развития эдипальной ситуации, трех фигур: ребенка, матери и отца. В трёх регистрах – символическом, воображаемом и реальном.
Так Символический отец – это особое означающее, которым устанавливается закон. Отец выступает в роли символической фигуры, провозглашающий закон, силу закона и власть закона. Другими словами, символический отец - это правила, которые структурируют психику младенца и жизнь в общей форме. В этом смысле закон - являет собой мертвого отца или символ отца. Имеется в виду, что при отсутствии отца сохраняются границы, им обозначенные и нормы.
Отец воображаемый – тот отец, которого можно наделить некими атрибуциями, заимствованными из материнской речи.
Отец реальный – это неконцептуализируемая точка, исключённая из символического ряда, но лежащая у его истоков. Отец реальный - тот, кто есть, но кто слишком ускользаемо индивидуален, чтобы создать теорию обобщенных характеристик.
Для малыша ситуация всемогущества начинает меняться, и наступает момент, когда исчезает полное поглощение матери и она начинает встречать неудачи, реагируя на все более сложные желания ребенка. Реальность вторгается в его опыт, заставляя понимать, что между желанием и его исполнением может быть разрыв, преграда. Это преграда, которую можно назвать реальностью.
И младенец начинает осознавать собственную зависимость от желаний матери, необходимость считаться с объективными обстоятельствами и приспосабливаться к ней. В этом случае реальность может формироваться в направлении принятия, отвержения либо хаоса психики. Принятие - формирование здоровой амбивалентности; отвержение - формирует структуру пограничности и нарциссической перверсии; хаос - формирует психотическую структуру.
В условной норме психически здорового взрослого ориентация на реальность является основным аспектом, но его личность по-прежнему укоренена в области субъективного всемогущества, которую формируют и принимают от матери. Это нерушимый фундамент, источник спонтанности и независимых творческих сил, способности конкурировать и понимать, что "мои желания" могут быть приняты миром..
Важным моментом, связывающим фантазии и мечты младенца с объективной реальностью, является переходный опыт. Проживание этого опыта проявляется в переходных объектах, которые ребенок воспринимает парадоксальным образом. Они создаются самим ребенком, но также могут быть найдены во внешнем объективном мире.
Кусочек одеяла, любимое пушистое покрывало, медвежонок, машинка - это могут быть разные предметы. Любимая игрушка, и ее значимость для ребенка очень велика. Она является способом приспособления как к отсутствующей, неконтролируемой матери, так и способом на нее влиять в собственном фантазме уничтожения. Большую роль в переходе к реалистичному восприятию мира играет то, как мать реагирует на агрессию малыша. Уничтожая мать в фантазии, ребенок убеждается в ее выживании в реальности, что подтверждает ее независимость как внешнего, реального объекта. В своих фантазиях ребенок проявляет агрессию к матери и уничтожает, одновременно с этим сохраняя потребность в ее постоянном присутствии. И тут на передний план выходит переходный объект, обращаясь с ним объектно, младенец регулируют свою тревогу и страх наказания за фантазию уничтожения матери.
[youtube]https://youtu.be/ztqIXvfvzn0?si=0aFUbbf5Ia4_RChJ[/youtube]
Такое «использование объекта», в свою очередь, важно для формирования в будущем способности к зрелой любви. Эта способность находится под угрозой, если мать «разрушается» агрессивными выпадами ребенка - теряется, выходит из себя, впадает в депрессию и т.п. Кроме того, она может быть нечувствительна к переходному объекту ребенка - она может не заметить, что младенец испытывает особую привязанность к какой-то игрушке, может пренебречь этим и выбросить или не давать - тоже проявляя агрессию. Для младенца это будет означать продолжение всемогущества и разрушение объекта. А значит будет фиксировать расщепление Я и расщепление внешних объектов.
Со временем, вовлеченность хорошей матери постепенно ослабевает, и она, в отличие от идеальной, создает ситуации конструктивной неудовлетворенности, которые не наносят вреда психике ребенка, создают переносимую фрустрацию, усложняют для него приспособление, но помогают ему вступить в контакт с реальным миром.
Поворот к отцу
Между восьмым и восемнадцатым месяцами жизни ребенка происходит заметный переход в отношениях с отцом, что является ключевым моментом в процессе сепарации-индивидуации, согласно теории Маргарет Малер. В этот период наблюдается явление "ранней триангуляции", когда отец становится вторым значимым объектом в жизни ребенка, отличным от матери. В это время развиваются троичные отношения и формируется диадный комплекс (мать-отец, мать-ребенок, отец-ребенок).
Эта внутренняя матрица отношений играет важную роль в формировании самоидентичности, ценностного мира и образа "Я" у ребенка. Она предшествует эдиповской ситуации, где акцент смещается от соперничества на сценарии подобия и подражания.
Для здорового развития эго ребенка критически важным становится положительное отождествление с отцом (вне зависимости от пола). В ситуациях, когда у ребенка возникают противоречивые чувства, тревога сепарации и стремление вернуться к беспомощному состоянию младенца, отец может обеспечить ощущение реальности и стабильности благодаря своему более отдаленному, не включенному максимально отношению к ребенку.
Отец и сепарационна тревога
Исходя из наблюдений ранних психоаналитиков, задача сепарации от матери не может быть решена без наличия нематериального объекта, к которому ребенок может обратиться, и наилучшим объектом такого рода является отец, у которого есть особые отношения с матерью.
Для младенца в раннем периоде все происходящее и воспринимаемое - тотально и эгоцентрировано. Но в реальности нет ни идеального, ни всемогущего, ни абсолюта, но есть здоровая амбивалентность, где минус балансируется плюсом. Влечение к жизни - влечением к смерти. Нехватка - поиском удовлетворения. И одно из представлений о реальности - это фигура отца, которая является в репрезентации младенца как репрезентация Другого, желания Другого, а значит реальности, в которой нет абсолюта и всемогущества, есть разделение на Я и не-Я.
По выражению социопсихоаналитик Жерара Менделя, «отец - это тот, кто не испытывает страха перед матерью, кто может избежать воздействия воображаемого всемогущества материнского образа, кто свободен».
Согласно Винникотту, “существует важная роль отца, состоящая в том, что он создает в матери нечто человеческое, отнимая у нее тот элемент, который в противном случае становится магическим и всемогущим и уничтожает материнские качества”.
Действительно, стиль взаимодействия отцов с малышами отличается от стиля взаимодействия матерей. Отцы более активно принимают участие в игровом процессе, проявляя физическую силу, энергичность и импульсивность. Им нравится организовывать необычные, непредсказуемые и динамичные игры. Взаимодействие с детьми у отцов характеризуется циклической возбуждающей атмосферой, где периоды вспышек и проявлений внимания сменяются фазами минимальной активности. Матери, напротив, предпочитают вовлекать детей в спокойные, нежные и плавные игры.
Отец и сценарий отношений ы паре
Ожидания ребенка от отца отличаются от того, что он ожидает от матери. В отношениях между ребенком и отцом влияние окружающей среды проявляется гораздо сильнее. Образ пары "ребенок-отец" становится частью группы уже с самого начала, по крайней мере, триады. Эта пара также становится частью общества, и ожидается, что отец научит ребенка быть частью этого общества, аналогично тому, как мать научила его чувствовать свое тело.
Таким образом, отец, разрушая диаду матери-ребенка, придает значение кому-то или чему-то, что может вызывать интерес и стимулировать жизненный энтузиазм. Именно гармоничное присутствие отца, который стремится занять место матери, формирует здоровое представление ребенка о взаимоотношениях мужчины и женщины, в отличие от дисфункциональной ситуации, когда ребенок думает, что он может влиять на отношения родителей из-за отсутствия или слабости отца.
Тогда во взрослой жизни для индивида не представляет проблемы или моральных угрызений разъединение пары муж-жена и возникает желание претендовать на роль второго, являясь третьим. Это отношения, в которых человек готов выступать как любовница или любовник.
Можно предположить, что в психическом опыте таких детей не было закона отца, разделяющего диаду мать-ребенок и ребенок мог претендовать на мать или на отца, не встречая сопротивления второго члена пары. Но это еще доэдипальные отношения, более ранние, когда соперничество эдипа еще не вступило в полную фазу развития.
Развивая идеи воздействия отцовской фигуры на психику ребенка, можно заключить, что именно отношения между родителями играют важную роль в формировании здорового восприятия реальности и личной идентичности ребенка. Уже на этапе второго года жизни ребенок осознает, что отец - мужчина в отличие от матери. Однако это осознание не обязательно связано с пониманием анатомических различий, как считал Фрейд, скорее это невербальное восприятие отца в качестве мужчины, эманации его общей физической сущности, принципов, интересов, роли в семье, способов взаимодействия с каждым ее членом и ожиданий реакции ребенка на него. Ребенок не просто пассивно воспринимает присутствие отца в семье, он испытывает прочную потребность в нем, особенно в условиях отсутствия его психологического присутствия - это так называемый "голод по отцу".
Отец и супер-Эго
Присутствие любящего отца позволяет интернализовать более мягкие и реалистичные принципы совести. Отец моделирует для ребенка позитивное отношение к работе, творчеству, настойчивости, ответственности, целеустремленности. Для этого, однако, отцу недостаточно просто обеспечивать свое присутствие как «мишени для идеализации», он должен быть способен испытывать удовлетворение от выполнения соответствующих функций, «радость от того, чтобы быть для кого-то достойной поддержкой».
Качество опыта, связанного с отцом, играет важную роль в формировании полоролевой идентичности ребенка. Для мальчиков взаимодействие с отцом определяет не только готовность к зрелой любви, но и получение навыков, связанных с работой и производительностью, целеполаганием, усердием, настойчивостью.
Отец помогает сыну направить свои стремления на активность, которая является общепринятой и адаптивной для "мужских" стратегий поведения. Кроме того, возможность любить отца и быть любимым им повышает самооценку ребенка.
Но что происходит, если отец отсутствует? В таких случаях самооценка и способность ребенка овладеть агрессией снижается. В период формирования супер-эго дети часто сталкиваются с внутренними конфликтами и могут экстернализировать их, ища способы проецировать свое психическое содержание на внешний мир. Отец является примером, переходным пространством, которое может контейнировать импульсивную жесткость, через принятие, пояснение, собственный опыт. Однако, без отца, супер-эго остается агрессивным и жестким.
Для девочек это проявляется в форме строгого отношения к себе и высоких требований в сфере достижений. Вероятность формирования компенсирующей фалличности как фантазии о "реальном отце", проигрывая дефицит условно-нормативной идентичности с отцовской фигурой. В этом случае формируется жесткий внутренний голос, повышенные требования к себе и к тем мужчинам-партнерам, которые могут претендовать на роль романтического спутника.
Автор: Тепцова Талия
Психолог, Психоаналитик
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru