Если герцог Сассекский надеется навести мосты, то сейчас не время – у Уэльсов есть более серьезные проблемы, с которыми нужно бороться.
Решение принца Гарри связаться с принцем и принцессой Уэльскими в частном порядке после того, как у нее диагностировали рак, возможно, сигнализировало об оттепели в братских отношениях.
Такие разрушительные угрозы здоровью часто меняют взгляды и приоритеты.
Однако если герцог Сассекский питает какие-либо надежды на примирение со своим братом и невесткой во время ожидаемого возвращения в Великобританию в мае, он, скорее всего, будет разочарован.
Герцог Сассекский надеется присутствовать на службе в соборе Святого Павла по случаю десятой годовщины Игр непобежденных.
Его планы поездки пока не подтверждены. Но, недавно проиграв судебную тяжбу с правительством по поводу своего права на охрану со стороны полиции, к нему вряд ли присоединятся герцогиня или их дети, четырехлетний принц Арчи и двухлетняя принцесса Лилибет.
Таким образом, одиночный визит может оказаться подходящим моментом для наведения мостов с его братом, с которым он живет врозь уже много месяцев.
Но такое развитие событий потребует воли с обеих сторон. А источники, близкие к принцу и принцессе, предполагают, что среди всего остального, с чем сталкивается семья, «проблема Гарри» — самое последнее, о чем они сейчас думают.
Время и место
Они совершенно ясно дали понять своим сотрудникам, семье и общественности, что им нужно время и пространство, чтобы сосредоточиться друг на друге и на выздоровлении принцессы.
Принц «всегда делал все возможное, чтобы защитить свою семью», сообщил в эти выходные королевский источник. Сейчас, как никогда, он сосредоточен на обеспечении ее конфиденциальности и защите их детей.
Сама мысль о том, что у них хватит сил встретиться с герцогом, категорически отвергается инсайдерами, которые отмечают, что теперь у пары есть гораздо более серьезные проблемы, требующие их полного внимания.
Доверие к Сассексам было серьезно подорвано. Если и был момент, когда они могли бы позволить герцогу вернуться, то сейчас не время.
Сейчас на плечах принца лежит бремя.
Он больше, чем кто-либо, был в ярости на своего брата в последние годы.
Интервью Опры Уинфри в марте 2021 года, в котором герцогиня заявила, что член королевской семьи выразил «обеспокоенность» по поводу оттенка кожи их сына, было только началом.
Обвинения и утверждения
Это заявление побудило Уильяма гневно заявить: «Мы не расистская семья».
С тех пор череда телевизионных интервью, мемуары принца «Spare» и документальные сериалы Netflix были полны обвинений и утверждений, предательство за предательством.
Разоблачение, просочившееся через голландский перевод королевской книги Омида Скоби «Финал» , о том, что и король, и принцесса прокомментировали цвет кожи принца Арчи, стало последней каплей, вновь раздувшей разрушительный скандал по поводу расизма, который, как надеялась семья, был оставлен позади.
С тех пор герцог дал понять, что готов исправить ситуацию.
По его словам, он хочет вернуть своего отца и брата, но как «семью, а не институт».
Предполагается, что герцог отказался от своих требований принести извинения перед собой и герцогиней, признав, что его попытка вызвать реакцию провалилась.
Он добился определенных успехов в отношениях со своим отцом, который, конечно, все еще любит своего младшего сына и хочет, чтобы он присутствовал в его жизни.
Совсем другой персонаж
Были телефонные звонки, видеосообщения и даже короткая 30-минутная встреча в Кларенс-Хаусе в прошлом месяце, после новости о состоянии короля, герцог настоял на прилете после того, как Чарльзу поставили диагноз рак.
Но Уильям — совсем другой персонаж, и у них совсем другие отношения.
По правде говоря, лучшим шансом герцога на примирение со своим братом всегда была принцесса , которую когда-то называл «старшей сестрой, которой у меня никогда не было».
Будучи естественным посредником, именно она сыграла роль миротворца на похоронах принца Филиппа, всего через несколько недель после интервью Опры.
Когда семья возвращалась в Виндзорский замок из часовни после службы, было замечено, как тогдашняя герцогиня Кембриджская беседовала с герцогом.
Затем она, казалось, незаметно отступила назад, позволив ему несколько минут поговорить с принцем Уильямом без нее.
Те, кто знает принцессу, уже давно предполагают, что если кто-то и сможет воссоединить братьев вместе, то это она.
Мелкие наблюдения
Но она тоже была опустошена обвинениями герцога и герцогини, которые предположили, что за кулисами она была холодна, делая мелкие замечания по поводу общих бальзамов для губ и примерки платьев подружек невесты.
Теперь у принцессы есть гораздо более важные дела. Она попросила пространства и уединения, поскольку сосредоточена на своем выздоровлении, и дала понять, что ее приоритетом является защита своих детей.
За многие тысячи миль от друзей и семьи, все еще ищущий карьерный путь и цель, герцог вполне может чувствовать себя довольно далеким и отрезанным.
Диагноз рак, поставленный как его отцу, так и его невестке, только укрепит чувство изоляции и беспомощности.
Его личные сообщения, переданные в Виндзор в пятницу вечером, могли рассматриваться как первый шаг на пути к примирению. Но герцогу придется долго ждать, прежде чем принц и принцесса будут готовы заняться дальнейшими драмами.