Выходец из крестьян, Михаил Шадский избрал для себя карьеру военного, окончил в августе 1911 года Алексеевское военное училище и в звании подпоручика был определен для прохождения службы в 1-й Туркестанский саперный батальон. На беду, именно в этом подразделении спустя год вспыхнул бунт, что едва не стоило Шадскому жизни. События, названные в дальнейшем "Туркестанским восстанием саперов", произошли 14 - 15 июля 1912 года в Троицких лагерях к северо-востоку от Ташкента и не обошлись без кровопролития. Когда распропагандированные революционными агитаторами солдаты стали вооружаться для нападения на расположение соседнего 2-го Туркестанского саперного батальона, Михаил в числе прочих офицеров попытался их остановить, преградив бунтовщикам путь и угрожая шашкой. Те не подчинились - произошла схватка, в ходе которой трое офицеров были убиты. Шадскому же повезло уцелеть несмотря на то, что он получил 10 или 11 ударов штыками. Ни одно из этих ранений не оказалось слишком серьезным, хотя подпоручик потерял много крови. Таким образом, свое "боевое крещение" он получил, сражаясь против своих же сослуживцев. За проявленную храбрость Шадский был награжден орденом Св. Владимира 4-й степени.
Возможно, полученный в июле 1912 года печальный опыт и побудил Михаила в скором времени сменить род войск. Еще до начала Великой войны Шадский поступил в Офицерскую школу авиации Отдела воздушного флота, которую окончил в ноябре 1914 года уже в звании поручика, присвоенном за выслугу лет. Кроме того, по случаю успешного завершения обучения он удостоился ордена Св. Станислава 3-й степени.
Весной 1915 года новоиспеченный авиатор оказался на фронте в рядах 30-го корпусного авиаотряда, воевавшего в Галиции. Отряд имел на вооружении самолеты "Моран-Солнье" типов L и G, а его летчики совершали боевые вылеты как с целью ведения воздушной разведки, так и на бомбометание. Уже к середине мая Михаил был награжден орденом Св. Анны 2-й степени с Мечами, но настоящая слава пришла к нему осенью того же года после бомбардировки железнодорожной станции города Черновицы (ныне Черновцы). Это произошло 7 октября (24 сентября по Юлианскому календарю), и в то время авиаотряд базировался на аэродроме Липканы в Бессарабии. Накануне воздушная разведка установила, что на станции Черновицы стоит несколько железнодорожных составов, а в городе находятся значительные силы австро-венгерских войск. В период с 09:50 до 17:00 летчики Михаил Шадский, Федор Алелюхин и Иван Лойко произвели по три вылета каждый, сбросив на станцию в общей сложности 360 килограммов бомб. При этом поручик Шадский для увеличения точности сбрасывал бомбы не с горизонтального полета, как его товарищи, а с пологого пикирования, став одним из первых российских авиаторов, применивших такой боевой прием. Хотя противник вел по атакующим аэропланам огонь из зенитных орудий и пулеметов, ни один из "Моранов" не был сбит. Налет увенчался успехом. Несколько бомб разорвалось между железнодорожными составами, нанеся повреждения вагонам и локомотивам, а после прямого попадания в станционный склад произошел мощный взрыв, вызвавший пожар. За проявленные в тот день храбрость и мастерство Михаил Шадский был произведен в штабс-капитаны.
Последний боевой вылет штабс-капитана Шадского состоялся 6 июля 1916 года. В тот день Михаил поднялся на вооруженном пулеметом "Моране" на перехват австро-венгерского биплана, принятого за самолет-разведчик. То был двухместный "Кноллер-Альбатрос" B.I, действительно предназначавшийся для ведения разведки или нанесения бомбовых ударов, однако на сей раз в аэроплане не было стрелка-наблюдателя, а пилот сам искал встречи с воздушным противником. Этим пилотом являлся фельдфебель Курт Грубер из эскадрильи Flik 1 - будущий ас, на счету которого уже имелось два сбитых российских самолета. В обоих случаях победы были одержаны при участии стрелков-наблюдателей, а теперь Курт летел в одиночку и рассчитывал сбить врага из курсового пулемета. Шадский никак не ожидал, что австро-венгерский авиатор сам проявит инициативу, и потому был ошеломлен, когда тот внезапно атаковал. Шансов у штабс-капитана и так было не слишком много: обе машины могли развить примерно равную максимальную скорость, при этом "Моран" имел несколько лучшую скороподъемность, но уступал "Кноллер-Альбатросу" на виражах. Однако в данном случае использовать преимущество в вертикальном маневре российский летчик не мог, поскольку в начале боя противник находился выше. Поединок длился недолго - вскоре изрешеченный пулями "Моран" совершил вынужденную посадку на территории, занятой австро-венгерскими войсками. Шадский получил тяжелое ранение, от которого уже не смог оправиться. Спустя два дня один из экипажей эскадрильи Flik 1 сбросил на аэродром 30-го корпусного авиаотряда траурный венок и награды погибшего штабс-капитана.
