Несмотря на безобразную драку, которая расширялась от прикассовой зоны, всё новые покупатели прибывали к ней и с жадным любопытством разглядывали происходящее, а потом и сами включались в действо, по мере того, как до них долетали обидные выкрики и оскорбления вместе с ошметками и брызгами продуктов и напитков, пачкая чистую и модную одежду. Ни гендерные , ни возрастные различия не имели значение. В драке все одинаково ожесточены.
Лев, не выпуская из рук пакет с кошачьим кормом, который только и связывал его с обычной жизнью, напоминая об ответственности, отступал дальше в глубину зала, тщетно уговаривая встречных посетителей Торгового цента, толкающих перед собой тележки с продуктами, не подходить к толпе, чтобы не подвергаться стадному психозу.
Он боялся оглядываться, слыша за спиной грохот падающих стеллажей и злые выкрики людей. В их голосах теперь не чувствовались ужас и растерянность, а, наоборот, преобладала свирепая уверенность в правильности совершаемых действий, объединяющая массы.
Выбраться из Торгового центра, кроме как через кассовую зону, невозможно. Но где-то должен же быть аварийный выход, куда надо бежать в случае пожара.
Как назло, надоедливые трафаретные картинки с бегущим человечком и замысловатыми стрелками, больше не попадались на глаза.
Увидев приоткрытую дверь в стене, Лев устремился к ней и влетел в подсобное помещение.
В комнате находились две работницы в фирменных жилетках и грузчик в сером халате.
– Закрывайте, – выдохнул тяжело дыша Лёва, и не дожидаясь их осмысленной реакции в удивленных глазах, принялся толкать тяжелую противопожарную дверь.
– Стойте! – послышался снаружи требовательный женский крик.
Лев еще усерднее продолжил напирать плечом. Но в исчезающую дверную щель успела проскользнуть девушка-покупательница со следами потекшей черной туши на испуганном лице.
Она остановилась посреди комнаты и лихорадочно огляделась.
Лёва закончил возиться с запорами и обернулся.
– Вы что-то хотели? Сюда нельзя покупателям. Это служебное помещение, – наконец произнесла, придя в себя, первая из работниц строгим голосом. Она сидела за столом с разложенными бумагами и, вероятно была старшей по должности. Вторая женщина - в возрасте, с мелкими морщинами вокруг прищуренных глаз, и грузчик, – мужчина средних лет с интеллигентным лицом, – молча смотрели на него, не вступая в разговор.
Сразу после этих слов в дверь застучали размеренно чем-то тяжелым.
Лев, чувствуя себя в относительной безопасности, взглянул со смущенной улыбкой на выглядевших и ведущих себя вполне прилично людей, произнес:
– Там что-то такое... – Он замолчал, пытаясь подобрать слова и неуклюже жестикулируя. Улыбка слетела с его лица.
Девушка, молча стоявшая посреди комнаты, переместилась к дальней стене и прижалась к ней спиной. Она всхлипнула и жалобно выкрикнула:
– Не открывайте дверь!
– Успокойтесь, – произнесла примирительным тоном женщина за столом. – Валера, принеси валерьянки.
Лев, помимо воли, опять улыбнулся, находя забавным сочетание имени Валера и просьбы принести валерьянки.
Валера встал и пройдя через подсобное помещение, вышел в другую дверь, которую Лев сразу не приметил.
– «Мне тоже», – сказал он, но подумав, продолжил. – Хотя нет. Я уже принял сегодня. Экономьте валерьянку. Она вам пригодится.
– Да что случилось? – вступила в разговор молчавшая до этого вторая женщина и оценивающе поглядела сначала на Лёву, затем на девушку.
Первая тем временем достала из жилетного кармана рацию и нажала кнопку вызова.
Послышалось эфирное шипение и неразборчивые слова:
– «Четвертый на связи».
– «Четвертый, это второй. Ты где?».
– «Я кушаю».
– «Как обстановка в зале?».
– «Нормальная».
– «Артур, выйди – проверь сейчас и доложи».
– «А что случилось, Аня. Опять вынос? Уже иду».
Рация четвертого выключилась. Лев и все остальные впились взглядом в черную коробочку, обеспечивающую связь с невидимым собеседником сквозь стены.
Вернулся Валера с флаконом валерьянки в одной руке и стаканом с водой в другой. Он открыл пузырек и отсчитал несколько капель в стакан, затем протянул его девушке, которая судорожными глотками отпила из него и поставила стакан на стол.
Потянулись томительные минуты. Наконец, рация ожила. Сквозь шипение пробился тревожный тихий голос четвертого.
– «Аня, закрывай дверь и никого не впускай и не выпускай. Тут полный погром. Люди как с цепи сорвались. Пятый – Лёха – пропал, не отвечает. Макса видел – весь в крови, сидит под кассой. Я вызываю полицию. Код второй».