Предыдущая глава:
«Человеческая жизнь бесценна. Убийство невинных людей нельзя оправдать - будь то один человек или миллионы. Но исследователь не может ограничиваться нравственной оценкой исторических событий и явлений. Его долг - воскрешение подлинного облика нашего прошлого. Тем более, когда те или иные его аспекты становятся объектом политических спекуляций. Все это в полной мере относится к проблеме статистики (масштаба) политических репрессий в СССР..» В.Н.Земсков
Мы живем в условиях войны смыслов, где главное оружие – информационное. Человечество и наш народ еще не успели выработать механизмы борьбы с «информационной инфекцией». Слишком мало времени прошло с изобретения телевидения и ничтожно мало с появления феномена интернета. Слишком мало людей осознают всю опасность поглощения непроверенной информации, как долгое время не осознавали опасность от наркотиков или беспорядочной половой жизни. Конечно, можно закрыться от мира и тем спасти себя ото лжи, но этот путь ведет в никуда. Остается лишь учиться отделять правду от неправды. Это очень сложно, иной раз просто невозможно. Но можно выработать правила работы с информацией, которые уберегут человека от самой грубой лжи.
Во-первых, то, что говорят даже публичные люди – не всегда правда. Советские граждане потому и были так уязвимы к антисоветской пропаганде, так как не могли представить, что со страниц Огонька, или в эфире главных каналов страны на них выльют столь откровенную ложь. Именно потому тысячи верили в рекламу МММ или в разоблачительные передачи о сотнях миллионов жертв сталинизма.
Во-вторых, всегда помнить о принципах «Cui prodest?» (кому выгодно) и Бритвы Оккама («Не следует привлекать новые сущности без крайней на то необходимости»).
В-третьих, постараться составить для себя некий перечень источников или специалистов, которые доказали свою профпригодность и объективность (что, конечно, не может служить гарантией их последующей чистоплотности).
Тема репрессий стала одной из ключевых в деле «десоветизации» как во времена XX съезда (десталинизация), так и в конце 80-ых, начале 90-ых. При всей массе информации, которая выдавалась в тот момент в теле- или радиоэфир, либо спускалась на читателей журналов, книг и газет, у неё есть всего несколько первоисточников. Оставшаяся и подавляющая масса – это просто «репосты» и игра теми же данными на разные лады и в разных контекстах.
Если попытаться найти «коренную» информацию либеральной позиции по вопросу репрессий, то можно выйти на нескольких публицистов и писателей советского периода.
Среди них: Солженицин А.И., Медведев. Р.А, Шатуновская, О.Г, А.В. Антонова-Овсеенко, А.Мильчаков, В.А. Чаликова, О.А. Платонов, а так же разработки западных советологов, чьи данные так же приобщались к делу «десоветизации».
Такие медиа-персонажи как Н.К.Сванидзе, Л.М.Млечин или Э.С.Радзинский в дальнейшем лишь ретранслировали и популяризировали эти «первоисточники».
В работах данных авторов фигурировали оценки жертв репрессий вплоть до 110 миллионов (Солженицин А.И., 1991 г., газета «Комсомольская Правда»). Оценки от 40, 60, 80 миллионов приводили другие авторы в различных изданиях.
Отличительной чертой данных выкладок является крайняя неаккуратность в методологии подсчета, когда в жертвы репрессий записывались и умершие на фронтах Первой мировой (в том числе от эпидемий тифа или гриппа), умершие от засухи начала 30-ых годов или погибшие во время Второй Мировой Войны «от пренебрежительного, от неряшливого ее ведения».
Второй отличительной чертой является отсутствие ссылок на документы. Главным источником являются мемуары, приблизительные подсчеты третьих лиц или вовсе «это и так всем известно». К примеру, один из наиболее одиозных разоблачителей кровавого тоталитаризма, весьма плодовитый писатель В.Б. Резун (известный под псевдонимом Петр Суворов) никогда не имел доступа к архивам и с первоисточниками никогда не работал. Это легко установить, так как в ГАРФ (Главный архив РФ) есть журналы, где фиксируются все люди, получавшие доступ к тем или иным описям и документам.
Важно понимать, что историк – это не просто человек, пишущий о днях минувших, а профессионал, который придерживается принципов работы с информацией и профессиональной этики.
Вышеназванные «историки» нарушают практически все принципы истории как науки. Ими грубо попираются принципы историзма, конкретности, системности и опоры на исторические источники. Более того, их интерпретации зачастую противоречат здравому смыслу.
Безусловно, каждый гражданин нашей страны имеет право на собственное суждение и отношение к тем или иным историческим событиям, но это не делает из каждого гражданина историка.
Тем не менее, ответ на вопрос, как же такая профаническая история могла занять место официальной точки зрения, ответить несложно. Та же революционная необходимость.
Второй логичный вопрос: где же были настоящие историки и почему они не дали бой тогда, когда решалась судьба Отечества? На это ответить тоже несложно. Революция 90-ых годов была инспирирована высшим руководством страны (Горбачевым, Яковлевым, Шеварнадзе и т.д.). Именно поэтому голоса профессиональных историков не были услышаны. Им просто не дали высказаться. Весь административный и информационный ресурс был отдан лагерю «историков» от перестройки. Таким образом, никакой дискуссии или обсуждения, в ходе которого историки могли бы опровергнуть пропагандистские мифы, просто не состоялось. Точно такая же ситуация возникла и в сфере экономики, когда никакие даже самые обоснованные аргументы против слепленных «на коленке» рыночных реформ заведомо не принимались, как политически не актуальные и контрреволюционные (как хорошо здесь видно единство и борьба противоположностей революционеров 17-ого и 91-ого года! Трагедия 17-ого года вернулась фарсом приватизации в 91-92-ых).
Так где же правда? Где те историки, к чьему мнению стоит прислушиваться? Ниже я дам тот список авторов, чье мнение, на мой взгляд, авторитетно. Безусловно, это частное мнение, и я, не будучи историком, не могу говорить «как на самом деле было». Но опять же, на мой взгляд, эти люди несоизмеримо ближе к истине, чем вышеназванные «специалисты». Трагедия профессиональных ученых в том, что они не могут «продавать» свои изыскания так, как делают это их оппоненты. Без поддержки власть имущих, без грантов «правозащитных» организаций, фондов Сороса или прочих учреждений аналогичной направленности.
По поводу репрессий я могу отослать к доктору исторических наук Земскову Виктору Николаевичу.
В статье «Правда о репрессиях в СССР», изданной в 2011 году, он сжато, крайне аргументированно рассматривает каждый из компонентов «сталинских репрессий» как то ГУЛАГ, коллективизация, выселение народов СССР и «голодомор». На цифрах и со ссылками на документы. Более подробную и развернутую информацию можно найти в его работах, но в данной статье изложено самое главное.
Так же видным исследователем данный темы является его коллега, кандидат исторических наук (возможно сейчас уже доктор) автор книги «Неизвестный ГУЛАГ», Александр Николаевич Дугин (не Гелиевич, а именно Николаевич).
По тематике Сталина – Доктор исторических наук Юрий Николаевич Жуков.
По тематике ВОВ – молодой историк, кандидат исторических наук Алексей Валерьевич Исаев.
По экономическим вопросам сталинской эпохи наиболее интересный материал я нашел у доктора экономических наук Валентина Юрьевича Катасонова.
Отличительной чертой данных специалистов является то, что для написания одной монографии они несколько лет работали в архивах, причем не только отечественных, но и зарубежных архивных фондах. В этом разительное отличие от того, как штампуют свои книги Резун или Радзинский.
Конечно, и эти люди могут ошибаться или сознательно дезинформировать. Но отсутствие опровержения их цифр из противоположного лагеря говорит само за себя. Их аргументы просто игнорируются, заваливаются сотнями одинаковых публикаций и многотысячными тиражами книг.
В заключение, хочу привести ответ В.Н.Земскова на критику А. В. Антонова-Овсеенко.
«…А. В. Антоновым-Овсеенко на страницах «Литературной газеты» в статье «Противостояние» было высказано мнение о фальшивом происхождении используемых мной документов и, следовательно, недостоверном характере публикуемых цифр. По этому поводу необходимо сказать следующее. Вопрос о подлоге можно было бы рассматривать, если бы мы опирались на один или несколько разрозненных документов. Однако нельзя подделать находящийся в государственном хранении целый архивный фонд с тысячами единиц хранения, куда входит и огромный массив первичных материалов (предположить, что первичные материалы — фальшивые, можно только при допущении нелепой мысли, что каждый лагерь имел две канцелярии: одну, ведшую подлинное делопроизводство, и вторую — неподлинное). Тем не менее, все эти документы были подвергнуты тщательному источниковедческому анализу, и их подлинность установлена со 100-процентной гарантией. Данные первичных материалов в итоге совпадают со сводной статистической отчетностью ГУЛАГа и со сведениями, содержавшимися в докладных записках руководства ГУЛАГа на имя Н. И. Ежова, Л. П. Берии, С. Н. Круглова, а также в докладных записках последних на имя И. В. Сталина. Следовательно, документация всех уровней, которой мы пользовались, подлинная. Предположение о том, что в этой документации могли содержаться заниженные сведения, несостоятельно по той причине, что органам НКВД было невыгодно и даже опасно преуменьшать масштабы своей деятельности, ибо в противном случае им грозила опасность впасть в немилость у власть имущих за «недостаточную активность».
Статистика заключенных ГУЛАГа, приводимая А. В. Антоновым-Овсеенко, построена на свидетельствах, как правило, далеких от истины. Так, он, в частности, пишет в упомянутой статье: «По данным Управления общего снабжения ГУЛАГа, на довольствии в местах заключения состояло без малого 16 миллионов — по числу пайкодач в первые послевоенные годы». В списке лиц, пользовавшихся этим документом, фамилия Антонова-Овсеенко отсутствует. Следовательно, он не видел этого документа и приводит его с чьих-то слов, причем с грубейшим искажением смысла. Если бы А. В. Антонов-Овсеенко видел этот документ, то наверняка бы обратил внимание на запятую между цифрами 1 и 6, так как в действительности осенью 1945 г. в лагерях и колониях ГУЛАГа содержалось не 16 млн, а 1,6 млн заключенных.
Тот факт, что предположительная статистика А. В. Антонова-Овсеенко, равно как и сведения О. Г. Шатуновской, опровергаются данными первичных гулаговских материалов, делает дальнейшее ведение полемики на эту тему совершенно бессмысленной…»
#соловки
#путешествия
#россия
#белое_море
#репрессии
#история