Автор: Vir summo ingenio
Самые сложные вещи можно растолковать и последнему тупице, если у него еще нет представления о них; но даже в самом простом не убедить того, кто твердо уверен, что знает, о чем идет речь.
Лев Толстой образца 1897 года, прошедший двойной перевод с русского на английский и обратно в представлении переводчиков книги «Big shorts».
Примерно в 1200 году от Рождества Христова (+- 400 лет) на необитаемый на тот момент остров Пасхи на двух двойных каноэ с женой и курицами (te moa) прибыл легендарный арики и в то же время релокант откуда-то с островов Полинезии, Хоту Мату’а со своими людьми. Так сказать he tomo te tagata, re rotu, he noho.
Стали они на острове жить-поживать да добра наживать, только было очень скучно. Не помогли даже внутриклановые разборки (см. легенда об Орои). Да и надолго ли хватит того Орои? Так как человек с большой буквы сидеть просто так не может, то после этого на острове развели живность, вырубили деревья и поставили моаи. Кстати вот и моаи:
Моаи поставили много. Больших, высоких и тяжелых, а также в нескольких вариантах исполнения.
Вырубка деревьев, как ни странно, привела к тому, что строить, топить и жрать стало нечего. Это вызвало некоторые неудобства и волнения, в результате которых культ моаи осудили, признали волюнтаризмом и резко отмежевались от перегибов прошлого, попутно уронив всех моаи. Примерно так:
Чтобы оценить степень трудолюбия и умения аборигенов, нужно понимать, что все указанные выше процессы происходили на практически изолированном острове, который представляет собой треугольник со сторонами примерно 16, 18 и 24 км.
А вот потом, начались танцы с бубнами на тему того, что упомянутые аборигены никогда и ни за что, сами такие статуи вытесать из камня, перетащить к месту установки, водрузить на постамент и отметить это дело торжественным митингом никак не могли, потому что сам танцор никогда ничего тяжелее холодильника на 8 этаж не таскал. И то на лифте.
К чести первооткрывателя острова - голландского капитана Якоба Роггевена (1722 год), нужно сказать, что он статуям удивился, но несколько по другому поводу. Кстати тогда, по крайней мере часть моаи еще стояли на постаментах. Как у капитана парусника, у Роггевена даже не возникал вопрос, как их таскать и поднимать. Он за свою профессиональную жизнь на корабле и не такое поднимал. Собственно, если бы Роггевену немедленно приспичило чинить днище своего корабля, который весил несколько больше моаи, он бы не говоря дурного слова, весь свой корабль вытащил на берег. А уж ежедневная работа с такелажем на парусном корабле XVIII века – это отдельная песня в трех действиях с прологом и эпилогом. Да любой современный промышленный альпинист заикаться бы начал от зависти, если бы увидел в действии установку брам-лисель-спиртов на предмет на полчасика прибавить четверть узла скорости. С обратным снятием по миновании необходимости. И все это без страховки.
Так как к моменту прибытия Роггевена на острове уже не было деревьев (ну, как не было – в основном огрызки кустарника и редкое нечто высотой до 3 метров), то бравый капитан только несколько удивился тому, как статуи высотой в среднем от 3 до 10 метров поднимали без деревьев. Ну, потому что деревья – это не только ценный кокос, но также и рычаги, леса и прочие канаты. Но, в принципе, удивлялся Роггевен не долго, и в течение суток отбыл, так как на острове делать было решительно нечего.
Побывавший на острове в 1774 году Джеймс Кук обнаружил моаи уже поваленными и тоже глупыми вопросами о том, как аборигены ставили свои статуи не задавался. Ну, надо было им – вот они и поставили, делов-то. Кук был офицер решительный и если бы гипотетически лорды Адмиралтейства поставили ему задачу установить всех моаи обратно на постаменты, то он бы поставил, так как видел цель и не видел препятствий, в результате чего, совершил три кругосветных путешествия и был отоварен на Гавайских островах по голове пату (дубинкой), отчего скончался.
А вот потом, настала эпоха слабосильных потомков, которые начали заламывать руки, что наши предшественники ничего не могли построить сами, без помощи магов, рептилоидов и пришельцев, так как самим это делать тяжело, грязно и невозможно. Поэтому предки не могли построить пирамиды, Великую китайскую стену, Стоунхедж и землянку.
Моаи острова Пасхи в этот ряд попали как родные.
В 1955 году на остров Пасхи организовал научную экспедицию Тур Хейердал, большой друг Советского Союза и просто хороший человек.
По складу характера Хейердал был романтиком, которого всю жизнь тянуло на приключения и поиск рептилоидов. Однако развернуться в последнем направлении ему мешали мозги и высшее естественно-географическое образование. Поэтому теории Хейердал строил любые (даже лично искал Одина где-то под Азовом), но в плане организации научных исследований, фиксации результатов и привлечения специалистов, держался строго научного подхода. Это позволило организованной им норвежской археологической экспедиции в течение года работы на острове Пасхи в 1955 – 1956 гг. добиться серьезных научных результатов, не говоря уже о том, что это были последние десятилетия, когда на острове Пасха имелся какой-то этнографический материал. Увы, в настоящее время местные жители про родной остров в качестве местных же легенд вкратце перескажут вам краткое содержание документального фильма «Нэшнл Географик» «Beneath Easter Island». Ну, или незаслуженно забытый художественный фильм «Рапа-Нуи». Кстати рекомендую.
Организовав работу (и лично в нее включившись), расставив археологов по интересующим объектам на острове, Хейердал попутно стал в редкое свободное от основной работы время, бегать вокруг моаи, заламывать руки и причитать про тайну изготовления и установки монументов, которую невозможно разгадать. Привлеченные в качестве рабочих для раскопок, местные жители с сочувствием на него смотрели.
Запоминайте важное и древнее управленческое правило – относитесь к людям по-человечески, и они к вам потянутся.
Тур Хейердал относился к местному коллективу именно так, за работу честно платил, барина из себя не строил. Что привело к некоторым доверительным отношениям.
Примерно через 3 месяца горестных стенаний о тайне подъема моаи, Хейердала осенила светлая мысль на всякий случай все-таки спросить местных жителей, что они думают о том, как их предки поднимали Моаи и устанавливали их на постаменты (аху). Не откладывая дело в долгий ящик, Хейердал адресовал этот вопрос бригадиру местных рабочих на раскопках, который по совместительству был главой местной общины.
На это он получил естественный, в общем-то, ответ, что брали и поднимали. А что есть какой-то другой путь?
Далее последовал бессмертный диалог:
- А сам могёшь?
- Могу.
- А почему раньше не говорил?
- А вы не спрашивали!
Хейердал заржал и хлопнул шапку оземь, пообещав, что если бригадир со товарищи установят сваленный моаи назад на постамент (аху), то он заплатит 100 долларов вечнозеленых. Инфляция знаете ли.
Дальше, кстати, началась бюрократия. На острове имелся «губернатор», так как остров в конце XIX века был захвачен Чили как бесхозный. Местных жителей согнали в деревню, за пределы которой запретили выходить, а на оставшейся части острова, ВМФ Чили стали разводить овец, так как иные идеи освоения острова отсутствовали. Отвлекаясь в сторону, можно сказать, что примерно в одно время с Хейердалом по острову Пасхи ползал представитель флота США, которому было наплевать чилийский там остров или пингвинам принадлежит. Представитель решительно вымерял можно ли на острове сделать аэродром подскока, на случай войны с Антарктидой. Ну, и потом он еще числился аварийным для посадки «Шатлов». Все в итоге срослось, и аэродром построили. Чтобы он зря не простаивал, сейчас используется попутно как международный аэропорт «Матавери» (IPC), что открыло дорогу для туристов и несколько облегчило жизнь жителей острова. Им хоть паспорта чилийские раздали, чтобы перед международным сообществом стыдно не было, и остров немного прибрали.
А в 1955 году, о котором идет речь, «губернатором» собственно и был офицер чилийских ВМФ, следивший за соблюдением порядка, основанного на правилах. Ну, чтобы, значит, флотских овец злодейски не воровали, а местные жители по своему же острову не ходили. Поэтому, что там происходит с каменными истуканами - офицеру было глубоко наплевать, а вот хождение в неположенном месте нарушало беспорядки. Пришлось договариваться, чтобы 11 человек во главе с бригадиром для работы по подъему моаи смогли жить на время работ непосредственно в месте подъема.
Далее условия задачи. Длина около 5 метров. Вес от 5 тонн (скептики) до 12 тонн (оптимисты) или даже залихватские 30 тонн (Хейердал). В общем, много. Моаи лежит «лицом» вниз.
После этого, Хейердал в течение 18 дней тоскливо наблюдал как люди работают, а не языком чешут. Как честный человек он еще это и на камеру заснял, как и многие другие события экспедиции.
Кстати бревна для работы – это с корабля Хейердала, по указанным выше причинам.
В итоге за 18 дней моаи был восстановлен на постаменте:
Надо уточнить, что примерно в середине подъема, на остров пришел корабль ВМФ Чили, который на нем появлялся раз в год для того, чтобы привезти припасы и прочую почту. Кстати, единственное средство на тот момент связи с внешним миром. Поэтому всю бригаду временно загнали назад заниматься жизненно важными делами - разгружать корабль. К этому моменту моаи уже почти стоял на постаменте, так что к подъему вернулись уже только для финального аккорда.
Тут можно было бы привести возвышенную речь о том, что работать надо, а не это вот все. Но надо сказать, что вообще достойные восхищения памятники древних, пирамиды там всякие или те же моаи – это подвиги дилетантов. Как говорится, дилетанты изучают тактику, а профессионалы логистику.
Стоял на острове непреступный город Тир. Понадобилось Александру Македонскому взять этот Тир – насыпал он к нему дамбу и взял.
Или чуть позже во время Иудейской войны подошли римляне к крепости Массада.
Высота – около 450 метров. Ну, уж неприступнее некуда. Поплевали легионеры на ладони и отправились копать. Сделали насыпь аккуратно к краю возвышенности и взяли крепость. Остатки насыпи сохранились и в настоящее время:
А вы говорите пирамиды. Один легион за год перекапывал столько, что вполне мог быть признан фактором геологического масштаба. А у Рима их иногда больше 30 было.
«… пока противник рисует карты наступления, мы меняем ландшафты, причем вручную. Когда приходит время атаки, противник теряется на незнакомой местности и приходит в полную небоеготовность. В этом смысл. В этом наша стратегия».
Иван Охлобыстин. «ДМБ».
Кстати если возвращаться к острову Пасхи, то все любят и знают парадное произведение островитян – те самые моаи. Удивляются как они столько камня вырубили. В то же время, объем камня, который ушел на постаменты «аху» существенно больше. Еще больше было потрачено только на местные курятники (харе моа), которые строили вполне монументально. И да курятник - это который дом курицы, а не собственное жилище.
Так что, человеческие способности безграничны, и лично Вы читатель, можете построить любую пирамиду, если перестанете мусолить этот высокохудожественный текст своим пальцем и, наконец, приметесь за работу.
Тыжисторик теперь и в телеге: https://t.me/tizhistorik