Глава 11 / начало
Обед был не привычным. Суп ботвинник со сметаной, холодный квас и хлеб. Если честно ботвинник я пробовал первый раз. Мне как-то попадался рецепт ботвинника, в книги. Там помимо прочих отваров из трав именно ботвинником надо от нехватки витамин избавляться. Рецепт прост. Молодая свёкла, вместе с листьями, молодая морковь вместе с зеленью, но без листьев. Нижние листья капусты. Щавель, молодая крапива, молодая лебеда. Есть картошка, просто великолепно, а вообще в ботвинник идёт репа. Всё в чугун, залить водой и в печь. Томиться. Не долго, как репушка свариться. Приправу любую. Пока томиться, в ступке растолочь сало, соль, чесночок. Заправить ботвинник. При подаче добавить сметану. Сытный супчик. А ещё и полезный. Это и дед Прокоп подтвердил
- Устья, — проговорил он, сидя в торце стола. - Мише старшому ишо плесни. Ты не отнекивайся. Что непривычно я знаю. Но вкусно же? - Я кивнул подставляя бабе Устине глиняную чашку. - От то, то же. Оно ещё и полезно. Она ж лягушачья икорка не токмо кровь дурну разгоняет. Она ж ешо и нужной немного прихватывает. Так что ешь. На ноги быстрее вставай. Я тебе ешо икорки - то вечерком дам. И в завтре. А там домой. Вы мне попутчика свово оставите. Не место ему там, у вас. Совсем паря потеряется. - Дед Прокоп это сказал так, что и не возразишь. Это уже окончательное решение.
Поев, Прокоп вызвал нас на улицу. Молча протопал, отпустил с цепи собаку, прикрыл ворота во двор и сел на лавку под домом. Я глянул на лавочку напротив. Дедка уже не было.
- А! Андреича заметил. Стар уже. Бабка то у него ушла. Он теперь ждёт, когда Мара призовёт. Думаю, на днях. Обычно не долго друг без друга здесь живут. Следом за ней и пойдёт. Новых соседей ждать будем.
- А приедут? - Поинтересовался я, уже совсем ничего не понимая. Зачем Мине надо было клятву давать, если в пустующие дома люди въезжают?
- А куды они денутся. - Хохотнул дед. - Зов будет и приедут. Ну, я тебе с самого начала расскажу. Смотрю в голове шестерёнки так, и скрепят, так и скрепят. - Прокоп рассмеялся. - Никто про нашу деревеньку не знает. Да и не должен знать. Я здесь хранителем. Мой отец и дед хранителями были. Мой сын, как зов услышит, перед моей кончиной значит, тоже хранителем будет. Ты ходящий близ смерти. Души видел? - Я кивнул. - Легенду знаешь? - Я опять кивнул. Вот и хранители каждые триста лет меняются. Нам с Устиньей тоже скоро зов услышать. Ну, а пока вновь прибывших принимаем. Живут себе бездетные, никого не трогают. До пенсии доработали. А потом раз и пропадают. Знакомым рассказывают, что нашли домик своей мечты, где старость встретить хотят. Так сюда и приезжают. Род на них обрывается, поминать никто не будет. Душа свободна. Вот в Куясах и доживают свой век. На зов пришли. Остров Мары охранять надо. А тело я и Устинья на кладбище снесём. Закопаем. Если зов не услышал, деревеньку нашу не найдёшь. - Я испуганно глянул на Миньку. - Да ты не бойся. Он зов не слышал. Он с Бродницей умеет договариваться. Вот речку, что границей между мирами стоит, и перешёл. Хороший парень.
- Только пары и старые? – Поинтересовался я.
- Зачем же. Бывают и одинокие и молодые. По-разному. Зов у каждого свой. Должны быть только те, что род свой прервали.
- А городской? - Быстро задал я вопрос.
- А. Сергеич то? Будет ему зов. Как время придёт. Без мира то нам, как выживать. Отшельниками тяжко. Вот Сергеич нас с вашим миром и связывает. Зов, как услышит, так другой приедет. Связным знатся будет. А этот прячется от кого-то. - Прокоп захихикал. Машина у него, джип называется. Вот он на ней к нам и попал. Понравилось ему. А главное водку пить можно, и никто не ругат. Его давеча духи Велесовы посетили. Ой! Умора. Бегат по улице, отмахивается. Устью просит топор ему дать. Это видеть надо. Я его от духов спасти взялся. Не знаю, насколько хватит. Сейчас появится. Смотри.
И действительно, через пару минут вышел из домка, что стоял наискосок, мужчина. В одних трусах, в калошах с кастрюлей в руках. Чинно прошествовал мимо нас и углубился в лес.
- Родник там. Я ему, что-то типа епитимьи назначил. Кастрюлей в одно и то же время воду в дом носить. А, как духи Велесовы придут. Это значит, как переберёт с водкой то. К роднику бежать, и сидеть там. Пока они не отстанут. Ну, пока воду носит, ешо не пил.
- Духи? - Удивился я, а потом до меня дошло, — белочка, что ли его накрывает?
- Ну, — дед засмеялся. - Можно и белочкой назвать. Но-то Велес, чертей насылает. Бросать надо энто дело. Не слушает меня Сергеич. Жалко будет, если без зова помрёт. Хороший мужик. - Прокоп вздохнул. - Ну, икорку то лягушачью тебе пора отведать. Ты, как? Смотрю не брезгливый.
- Икра, да и икра. - Я пожал плечами. - А чья она, лягушачья или рыбья. Люди вон икру улиток едят и за деликатес считают.
- Видал по телевизору, — засмеялся дед. - Чего только ради денег и от глупости не делают. Телевизор то у нас с Устьей сломался. Ты, Мишаня, узнай в городе. Когда отремонтируют. Сергеич то отвёз. И запил. Паразит. Привыкли мы ужо.
- Говорил вам. Новый купите. - Проговорил Миня.
- Да на кой?! Зов скоро. Всегда, как стражей у колодца сменят, через месяц другой и у хранителей зов. Сын с городу свой привезёт. Если не успеют отремонтировать, так и шут с ним. - Махнул рукой Прокоп.
- А про сына можно спросить? - Поинтересовался я.
- Так, а чего ж нельзя. Расскажу.- Добродушно улыбаясь, ответил дед.
- Он здесь? В деревне рос?
- Зачем? В городе. Мы с Устиной в городе жили. Пятеро деток было. Один только кровь прадедов перенял. Ему хранителем быть. Кровь кощеева в нас течёт. То и живём долго. При царе батюшке Александре детки ещё померли. Мы уж и имена не помним. Да и Антоху годов сорок уже не видели. Но зов будет, приедет. Никуда ему не деться от зова то. Ну, заговорились. Хватит. Всё одно не будешь помнить. Мишенька оморочку прочтёт. - Миян кивнул. - Иди сынок, достань икорку то. - Ласково проговорил Прокоп и от этих ласковых слов сердце у меня сжалось. - Дед Прокоп. А у сына твоего дети есть?
- А кто же их знает. Говорю, лет сорок не видел.
- А если у него сына нет. Кто менять тогда будет? - Не отставал я.
- А и не проблема. Усыновит. Кровь смешает. Не сложно это. - Отмахнулся старик.
Усыновить? Завертелось в моей голове. И Мишенька мальчик хороший. И с Бродницей может разговаривать. Не его ли усыновлять будет. Надо Мине свои подозрения рассказать. Прокоп уйдёт и больше в эту деревню ходить не надо. Вон Рохлю пусть усыновляет. Стоило мне только подумать о нём, как Рохля вышел из дома и сладко потягиваясь, осмотрел деревеньку. Заметив меня, улыбнулся и заторопился подойти.
- Хорошо-то здесь как. - Присаживаясь рядом на скамейку, проговорил Рохля.
- Вот и живи, — Улыбаясь, сказал дед. Хочешь с Сергеичем, хочешь дом пустой займи. Вон их три стоит. - Указал рукой на дома Прокоп.
- А? Так просто? - Растерялся Рохля. Мимо нас, держа кастрюлю на вытянутых руках, прошествовал Сергеич. Мы моча его проводили взглядом.
- Просто мил человек, просто. Нет у нас властей. Сами себе командуем. Живи. - Протягивая руки и принимая от Мини небольшую крыночку с икоркой, произнёс дед. - Может зов, у какой молодухи будет. То и тебе пару отыщем. - И не меняя тона, обратился ко мне. - Рот открой. - Поднёс к моим губам полную ложку грязно-коричневой массы Прокоп и монотонно заговорил. - В чёрном дому, в каменном гробу. Лежит, стонет старуха. Звать старуху Лягуха. Икрой себя лечит, водой запивает. Ноги, руки поднимает. Глаза открывает...
Я открыл глаза, осмотрелся. Лежу на кровати. На груди, громко урча, спит кошка. В окно ярко светит луна. Полнолуние. Лунная дорожка отражается в зеркале. Вдруг в зеркале появился женский силуэт. Я перестал шевелиться. Прикрыл глаза. Притворился спящим. И тут же по полу в сторону выхода зашлёпали босые ноги. Я чуть приоткрыл глаз. Ещё силуэт. Следом ещё. Один из тёмных силуэтов явно принадлежал старухе. Она вдруг направилась ко мне, стукнула меня в лоб, проговорив.- Спи. Нечего подсматривать. - И я резко открыл глаза. На улице было светло. Кошка от меня уже ушла. Я встал и вышел во двор. Бабка Устинья шла от родника, неся два ведра на коромысле.
- Помогу? - Подошёл я, подхватывая вёдра. Мне легче донести их в руках. С коромыслом боюсь, не управлюсь.
- А и помоги касатик. Помоги, — обрадованно заговорила она. - Устала жить я. Старая совсем.
- Ну, всем бы старым так выглядеть, — улыбнулся я. - бабушка, а гости у вас ночью были?
- От ить глазастый. Полнолунье. Моё право. - Хохотнула она. - Мурлыка тебя сторожила. От глаз ненужных прятала. Спать ты должен был. Ой,боюсь оморочка не поможет.
- А может и не надо оморочки. Клятву, как Миня дам. - Остановился я, посмотрев старухе в глаза.
- Прокоп решать будет. Вёдры сюда ставь. Ноги разуй. По росе походи. Пахнуть не будут. - Ткнула мне в ноги бабка и занялась своими делами. – Да и ты иди. Делами займись. Не бездельнячай.
Какими делами? Мимо меня в трусах, но сейчас босиком, с кастрюлей в руках, прошёл Сергеич. Разувшись, я двинулся следом. Ноги приятно холодила утренняя роса, трава была мягкой, не знающей косы. Сергеич скрылся в лесочке, и я прибавил шагу. Вот только пройти к роднику я не смог. Сергеич свободно прошёл сквозь призрачную, шевелящуюся стену из душ. Мне туда хода не было. Души всё время передвигались, сталкивались и что-то шептали. Я попытался прислушаться. Не разобрать. Решил подойти чуть ближе. Главное, что бы не увидели меня. А то я от них не отобьюсь. Они все захотят освободиться. Я сделал шаг. Ещё один.
- Батя! - Схватил меня за руку Минька. - Ты куда? Они твою душу вытянут. Мне бабка Устинья сказала, что ты сюда пошёл.
- Послушать я их хотел. Шепчут чего-то.- Растерянно ответил я.
- Да и пусть. Стражи это. Зачем они тебе? - Минька потянул меня в деревню.
- Миня, а ты не боишься, что Прокоп усыновит тебя? - Задал я сыну прямой вопрос.
- Нет. Сын у него есть. Он же рассказывал. - Удивился Минька.
- А если у того сына нет детей?
- Ещё триста лет впереди. Дожить надо. - Отмахнулся Минька. - Да и редко я здесь бываю. Это третий раз. Прокопа не будет, что мне здесь делать? Думаю, это в последний. - Весело ответил Миня.
- Ну, да. Триста лет срок не маленький. - Задумчиво проговорил я.
Обогнав нас, неся полную кастрюлю на вытянутых руках, прошёл Сергеич.
- Он здоров? - Поинтересовался я.
- Здоровее всех здоровых. Епитимья на нём. Вот исполняет. - Засмеялся Минька. Может пить бросит. Хоть немного. А так хороший мужик. В Сагандай заезжал. Продолжение