Утренние прогулки с маленькой дочерью в Леймерт Парке, что на окраине Лос-Анджелеса, вносили в жизнь Бетти Бейсинджер покой и некую упорядоченность. Засыпая ночью, она четко осознавала, что на следующий день ее ждет моцион, приобретающий очертания обычая. Стабильность и нежность одновременно, мягким одеялом накрывали девушку. Убаюкивали, как когда-то мамины сказки.
Утром 15 января 1947 года Бетти с дочерью издалека увидели манекен, белеющий наготой, на обочине Саут-Нортон-авеню. Точнее, на полпути между 39-й стрит и Колизеем. Обе подметили, что предмет “как будто надвое расколот”. Разделен на части по линии талии. А улыбка “куклы с человеческим лицом” идет красной линией от уха до уха. И даже чем-то напомнила “Улыбку Глазго”. Такую недавно показывали в кино про бандитов.
По мере приближения манекен все больше привлекал внимание матери и дочери. Девичье веселое щебетание, обычно сопровождавшее их прогулки, сменилось тревожным любопытством. И кто мог бросить торговый инвентарь — задались было вопросом гуляющие девушки.
Все разъяснилось, когда они подошли ближе. Поверить в увиденное сразу было невозможно. Но реальность настойчива. Особенно ужасная. И обе Бейсинджер побежали искать телефон. Надо было звонить в полицию. Патрульные приехали довольно быстро. Оцепили территорию, стали опрашивать свидетелей. Начала подтягиваться пресса.
Коронеры подтвердили догадку детектива Фениса Брауна: несчастную убили не здесь. Ее привезли сюда. Разделили, видимо, для удобства транспортировки. И сделано это было настолько профессионально, что стоит подозревать либо мясника, либо хирурга. Кроме того, они утверждали, что последние два или три дня потерпевшей были ужасны.
Для уничтожения возможных следов злодей обработал тело несчастной бензином. Но вот для чего он бросил рядом мешок с цементом — неизвестно. В шестнадцати с половиной метрах располагался пожарный гидрант. Было ли это связано и как, еще предстояло установить. Как и личность неизвестной.
Через два дня полиция Лос-Анджелеса закончила проверку на совпадение отпечатков пальцев рук потерпевшей с Саут-Нортон-авеню с имеющимися в картотеке. Установили совпадение с образцами задержанной несколько лет назад в Санта-Барбаре за употребление спиртного несовершеннолетней Элизабет Шорт.
Уже через несколько дней газеты перестали называть это дело “Убийством Оборотня”. Нет, шумиха только разрасталась. И преступление стало одним из самых освещенных прессой и ею же извращенных. Но вошло оно в историю как “Черный Георгин”.
Так прозвали несчастную девушку в аптеке “Ландерс”. В той, которая на 1-й стрит и Линден-авеню в Лонг-Бич. Там она периодически появлялась. И обычно в черном платье. Достаточно прозрачном для того, чтобы гарантированно обратить на себя внимание. Темные волосы завершали логическую цепочку, превратившую наименование тогда нашумевшего фильма из Синего в Черный Георгин. Тем более, что всем она представлялась актрисой.
Собственно, стать артисткой как таковой она не успела. Совсем. Никакой. Даже неизвестной. Но именно киноактрисой она и хотела быть. Ну, на начальном этапе хотя бы казаться. Элизабет родилась 29 июля 1924 года в Бостоне. Она была третьей из пяти дочерей Фиби Сойер и Клео Элвина Шорта-младшего.
Отец некоторое время служил на флоте. Потому семья часто переезжала с места на место. Но в начале 20-х Клео Элвин уволился из ВМС и занялся строительством полей для гольфа. Дело это принесло достаточный финансовый успех. Семья зажила в спокойствии и достатке.
Благополучие продолжалось недолго. После краха фондового рынка в 1929 году Шорт-младший разорился. Трудности стали непосильной ношей для бывшего моряка. Шесть женщин и неуспех он вынести не смог. Однажды его автомобиль обнаружили брошенным на мосту Чарльстаун.
По мнению властей, Клео Элвин утопился в реке Чарльз. И все тяготы долгов, заботы о пяти дочерях, да на фоне стремительного обнищания семьи и державы, легли на плечи Фиби Шорт. Ей пришлось вспомнить приобретенные некогда знания и навыки бухгалтерского труда.
Хронические заболевания легких Фиби вынудили семью оставить Бостон. Шорты переселились во Флориду. Жизнь в Майями была если не богаче, но точно теплее. Главным, а возможно, и единственным развлечением Элизабет были журналы и кино. Все карманные деньги уходили на билеты.
Экранные истории порой казалась реальностью. А роскошная жизнь звезд из мечтаний переходила в разряд планов и навязчивой идеи. Девушка решила, что обязательно станет актрисой. Обязательно известной. Даже скорее знаменитой. О богатстве и говорить не приходится. Она не просто будет есть каждый день, но еще и то, что захочет. Наряды и украшения, само собой.
В конце 1942 года неожиданно объявился давно почивший по собственному желанию Клео Элвин. В письме он извинялся и объяснял, что не выдержал тягот банкротства, всеобщей депрессии и тяжких перспектив. Но ныне он оправился. И даже вполне себе успешен.
В городе Вальехо, в штате Калифорния он держит бар и имеет уважение. А к нему еще и какой-никакой доход. И не рассмотрит ли многоуважаемая Фиби, что теперь вовсе и не вдова, вариант счастливого воссоединения любящих друг-друга супругов. Семья все-же. Муж и жена, как-никак.
Фиби в очередной раз проявила характер, о котором, видимо, супруг не подозревал. Она не удостоила его вниманием, уважением и даже просто ответом. Умер и умер. Туда ему и дорога. А вот мечтательная Элизабет посчитала, что это шанс в ее жизни.
Ведь Калифорния ближе к ее мечте, чем Флорида. Грезила бы она гостиничным бизнесом — другое дело. А вот кино… Оно манило. Вот и сбежала из дома нерадивая дочь. Обиду матери можно понять. Она больше ничего не хотела знать об Элизабет.
Отец довольно скоро развеял иллюзии Бэтти. Он рассчитывал на прибытие не столько жены и дочерей, сколько на бесплатную рабочую силу в семейном кабаке. Мыть тарелки или разносить заказы за еду и ночлег будущая актриса не собиралась.
В январе 1943 года она со скандалом уходит от отца. С этого времени начинаются скитания. Элизабет меняла города и профессии. Некоторое время трудилась в магазине на военной базе в Кэмп-Куке. Там она познакомилась с сержантом ВВС. Сожительство долго не продлилось. И от него она ушла.
23 сентября 1943 года Бэтти Шорт была задержана полицией Санта-Барбары за употребление алкоголя. Ей 19 лет. По законам США она несовершеннолетняя. В этом статусе ее и передают властям Флориды. Мать не собирается забирать домой ту, кого считает предателем.
До лета 1946 года Элизабет живет, как может. Она даже пытается выйти замуж. Ее избранник — майор ВВС Мэтью Майкл Гордон-Младший. Считается, что помолвка состоялась. Но жених убыл в командировку в Индию. Там при странных обстоятельствах погиб в авиакатастрофе.
Все это время Шорт рассылает в различные актерские и модельные агентства свои фотографии и анкеты. Предложений, судя по всему, не поступает. Тогда, в июне 1946 года, Элизабет переезжает в Лос-Анджелес. Поближе к Голливуду. Что не слишком-то способствует материализации ее мечты. Но везде она представляется актрисой.
В июле у Элизабет начинается очередной роман с очередным офицером ВВС. Вероятно, “летчик из летного отряда” - необходимое слагаемое в формуле успеха миссис Шорт. Но отношения с лейтенантом Джозефом Гордоном Фиклингом не сложились. Они расстались к осени.
Опросы сотрудников многочисленных агенств и киностудий добавили немало противоречий в общую картину, характеризующую Черный Георгин. Одни утверждали, что она имела множество знакомых в области киноиндустрии и вела себя более чем свободно. Другие уверены в обратном. Девушка, мол, приличная. И даже более чем.
Третьи напирали на то, что Бэтти была эффектной “динамщицей”. Знакомство с нею было многообещающим, но не приводило ни к чему. Потраченные на нее время и деньги оказывались достаточно рискованной инвестицией. Очень не многие могли реально подтвердить сексуальную связь с Черным Георгином.
Ходили слухи, что Бэтти была лесбиянкой. Но и они не нашли своего подтверждения. Да, знакомые были. Черный Георгин нередко посещала заведения, где собирались женщины, любящие женщин. Но и здесь она прослыла скорее “динамщицей”, чем “своей”.
Бэтти живет то в Лос-Анджелесе, то в Голливуде. Пытается не работать, что получается нечасто. Однако ни на одном месте долго она не удерживается. Все заработанные деньги тратит на наряды. Не всегда ест, но выглядит великолепно. Всем знакомым рассказывает о планах сниматься в кино или строить карьеру модели.
Последней ее версией Прекрасного Будущего стала должность модели в некоем модном доме Чикаго. Куда она должна была ехать в конце января 1947 года. Элизабет была первой, кто придумал жизнь Черного Георгина. Потом это начинание подхватила пресса.
В последний раз ее видели живой вечером 9 января в вестибюле отеля “Билтмор” в центре Лос-Анджелеса. По свидетельству Роберта Мэнли, с которым Шорт встречалась в последнее время, он привез ее в гостиницу накануне вечером. В близости ему она отказала. Потому он уехал. На следующий день Бэтти должна была встречаться со своей сестрой. Но это с его слов. Как установило следствие, все сестры Элизабет находились во Флориде.
Двое суток полиция отрабатывала Мэнли на причастность к совершению убийства Черного Георгина. Он стал первым подозреваемым в этом деле. Всего их было более 150 человек. И во всех случаях результат оставался один. Отрицательный. Тысячи допрошенных. Более пятисот ложносознавшихся. Несколько случаев анонимной переписки с газетами. Некие “свидетели” или “убийцы” вели публичную игру. И по прежнему неизвестность.
Детективы серьезно работали над версией, суть которой сводилась к тому, что Черный Георгин стала очередной жертвой некоего серийного убийцы. Но обстоятельства, предшествовавшие гибели Элизабет, и логика событий опровергали эту теорию.
В Калифорнии вообще и в Лос-Анджелесе в частности совершалось множество убийств. Но проследить цепочку с идентичным почерком не удалось. Ее не было. Шорт погибла в результате травмы головы. Практически до последнего дня ее кормили. Что совсем не характерно для серийных убийц. Те выбирают объект нападения спонтанно, подвергаясь импульсу, полученному от некоего триггера.
Да и кормили ее хорошо. Что скорее свидетельствует о случайном убийстве, совершенном знакомым. С которым Черный Георгин провела достаточно времени. Возможно, она находилась в гостях. И возник неожиданный конфликт. Но следов изнасилования коронеры не обнаружили.
Множественные телесные повреждения, причиненные в разное время на протяжении последних двух или трех суток, опровергали и эту версию. В конечном итоге к концу 1947 года активная фаза оперативных и следственных мероприятий была завершена. Расследование перешло в вялотекущий режим. Появлялась информация, ее проверяли, опровергали. И вновь затишье.
Постепенно профессионалы из полиции отчаялись раскрыть Дело Черного Георгина. Отказались от активных поисков и расследователи из числа журналистов. Но периодически появлялись любители в разной степени дилетантизма. Они публиковали результаты своей детективной деятельности в прессе или издавали книги.
Так, в конце 90-х годов к раскрытию убийства Элизабет Шорт наиболее приблизился Стив Ходэл, ветеран Лос-Анджелеского Уголовного Розыска. Он вышел на пенсию. И лишь тогда с удивлением обнаружил, что одним из самых реальных подозреваемых по делу Черного Георгина оказался его отец.
Папаша был тем еще типом. Факт в Лос-Анджелесе известный. Он неоднократно подозревался в изнасилованиях и причинениях женщинам телесных повреждений различной степени тяжести. Даже как-то сподобился изнасиловать свою дочь. Неоднократно допрашивался по разным делам. Порой скрывался от следствия. Затем возвращался, привлекался к уголовной ответственности, но каждый раз был оправдан.
Но тут такое… После смерти отца Стив разбирал его вещи и архив. Там то он и обнаружил несколько фотографий девушки, в которой он опознал Черный Георгин. Судя по одежде и украшениям, снимки были сделаны в самые последние дни жизни Элизабет. После того как она покинула холл отеля “Билтмор” 9 января 1947 года.
Джордж Ходэл был известным голливудским врачом. Он дипломированный хирург. Так что вполне мог расчленить тело человека. К тому же Стив обнаружил квитанции в приобретении нескольких мешков цемента от 14 января 1947 года. И как раз того же производителя, что и обнаруженный пакет возле тела Шорт. Сын вообще подсобрал немало доказательств вины отца.
В 2001 году он обратился в прокуратуру Лос-Анджелеса. В ответ получил развернутое письмо. Смысл которого сводился к тому, что лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого по данным доказательствам, умерло. Но собранный материал выглядит достаточно убедительно. Потому убийство Черного Георгина так остается в области тайн и загадок. А не постановлений, вердиктов и приговора.
Вот уже 77 лет эта история остается интересной. Тайна Черного Георгина манит, привлекает и будоражит. Пишут книги, снимают фильмы и сериалы. Цитируют, намекают и пересказывают. Благодаря ей и остаются по-прежнему неизвестными, и получают Оскаров. В зависимости от затраченных средств и таланта.
Пресса, кинематограф и неустановленный злодей сделали из несостоявшейся актрисы знаменитую кинозвезду. Ну, или кинообраз. Слава неизвестной Элизабет Шорт прирастает знаменитым Черным Георгином. Некоторое время ее могила на кладбище Маунтин-Вью в Окленде, штат Калифорния, посещалась лишь журналистами и зеваками.
В конце пятидесятых мать Элизабет Фиби переехала поближе к дочери. Обиды прошли. Осталось лишь горе. Остальное ее волновало значительно меньше. В Окленде она прожила до конца 70-х. Затем вновь вернулась во Флориду. Мисс Шорт дожила до 90 лет. Она умерла в 1992 году. Так и не узнав о врачебной тайне Черного Георгина.