" - А Вы помогали им охотиться?
- Я помогал им.
- То есть, Вы другое живое существо обрекали на гибель.
Как вы себя ощущали в это время?
- Я себя ощущал ВОЛКОМ..."
Это выдержка из интервью Эльдара Рязанова с Ясоном Бадридзе, профессором, доктор биологических наук, крупнейшим мировым экологом, изучавшим волков и подолгу жившим с ними в горных лесах Грузии. Я познакомилась с этим великим ученым совсем недавно. А в детстве наша любимая с мамой книжка канадского биолога Фарли Моуэта, вышедшая в СССР в 1968 году, сформировала мои мечтания и в чем-то оказалась пророческой, предшествовавшей событию, перевернувшему всю мою жизнь в 30 лет.
Да, практически с моих 7 лет до первого похода в папин Вычислительный Центр, я мечтала стать ветеринаром и работать со львами и тиграми или, на худой конец, с волками и медведями. Я бредила дикими животными, залезала к ним в вольеры в зоопарке (и они меня не трогали, а родители выплачивали штрафы за нарушение порядка), мечтала завести львенка в нашей 40-метровой квартирке, всерьез планировала побег в Африку, чтобы поработать в заповеднике. И мама, моя юная мама, всячески поддерживала во мне "дикие" начинания, подтаскивая мне книжки и рассказывая истории.
Канадская повесть молодого биолога качественно отличалась от всей другой литературы об отношении человека и животного. Это была скрупулёзная инструкция о совместном проживании со стаей волков. Я учила ее наизусть. Волки умные и классные. И мы с ними - ОДНОЙ КРОВИ.
Поскольку знакомство с книгой пришлось на мой подростковый, созревающий период, то отдельно меня восхитил романтический ореол повадок этих зверей, описанный канадским биологом:
"...Вопреки ожиданиям я обнаружил, что физическая любовь занимает в жизни волков каких-нибудь две или три недели — происходит это ранней весной, обычно в марте. Самки-девственницы (а все волчицы сохраняют невинность до двухлетнего возраста) спариваются в это время и в отличие от собак, которые многое переняли от своих хозяев, сходятся только с одним волком, которому остаются верны на всю жизнь. Если фраза «только смерть разлучит нас» для большинства людей не более как жалкий обман в брачном договоре, то у волков это непреложный закон. Волки строго придерживаются единобрачия..."
Верные друзья, - думала я о них в детстве.
Я стала взрослой, занялась математикой, любовями, семьей, бизнесом. Мой животный мир ограничивался собакой и котом, со случайными вкраплениями недолго живущих кроликов и хомячков. Тема со львами и волками притупилась. Мне стало хватать "волков" на работе.
Но тут мама настояла на покупке "дальней дачи" - избы в деревушке на Кафтинских озерах (район Селигера). Ребенку нужен свежий воздух и все такое. Я согласилась. Хотя быт там был конечно первобытно-ордынский, но я честно моталась по выходным по 450 км из Москвы в глушь, подвозя матери и сыну продукты и прочее. В один из моих приездов к нам ввалился сосед Вовчик, пьяница, охотник и рыбак, и расстегнув рубаху, извлек на свет волчонка, еле живого от голода. Нашел на опушке.
Мать начала отпаивать малыша коровьим молочком и колдовать с какими-то отварами и выходила доходягу. Мы назвали пацана Платоном (перестроечные понты) и всей деревней (10 домов) стали абсолютно счастливо воспитывать найденыша.
Ну, что вам сказать, волк - это и близко, не собака. Все другое. Он умнее, независимее, жестче, без чувства юмора и, как бы сказать, внимательнее к жизненным обстоятельствам, что ли. Плюс он тихушник, не лает, только смотрит и этого вполне достаточно. Лай бы уже был перебором.
Когда мы были в Москве, Платон жил у Вовчика. Вова на него молился, поскольку я выплачивала пансион на содержание волка и пансиона Вовке хватало и на Платошу, и на шикарную жизнь. Плюс Платон оказался незаменим на охоте. Но за хозяина волк признавал только маму. Всех нас, включая Вову, только любил и терпел.
Счастье длилось три года. Август в Кафтинских местах - это белые грибы. Чудесные, крепкие боровички сотнями. Я взяла детей, Платона и мы отправились за грибами. Волк не очень понимал этого дурацкого занятия, поэтому в лесу он сразу занялся своими делами и мы чувствовали его присутствие только по редким шорохам в кустах. Мы уже повернули к дому, уже были полны корзинки, и, вдруг, я увидела крепенький боровичок за кустиком клюквы. Я присела, отвела куст и застыла. Вместе с грибом на меня смотрела уже напружиненная гадюка.
Ужас. Балующиеся рядом дети. Я вскрикнула: "Не шевелитесь!"
В этот момент между мной и змеей оказался Платон. Потом змеи не стало, а Волк странно засвистел. Она укусила его в язык. Мы бежали сквозь лес с задыхающимся другом на руках и ревели в голос. Мы не успели. Он задохнулся. Аллергический шок. Он спас нас и задохнулся...
Несколько слов из интервью Ясона Бадридзе:
"...Человек не очень многое придумал сам, во всяком случае альтруизм - не человеком придуманная вещь. Животное способно на самопожертвование....
- А вы считаете у Волков есть душа?
- Я вообще считаю, что душа есть у всех мыслящих существ. Смысл жизни волков в отношениях друг к другу. Это семья, которая имеет высочайшую ценность..."
Моя душа и душа Платона до сих пор вместе. Я помню его прощающийся взгляд. Это был друг, отдавший за меня и детей свою жизнь и, тем самым, обязавший нас прожить спасенную жизнь достойно. Достойно настоящего ВОЛКА. В моем сердце живет взгляд моего Волка, зов моего Волка. И ...мы с ним одной крови. В природе не существует необязательности выполнения законов жизни, законов любви и смерти. За нарушения этих законов животные отдают жизнь.
Человек отрекаясь от природы, отдаляясь от нее, утерял очень многое. Мы общались с Платоном без слов. Взгляд глаза в глаза и каждый знает, что должен делать. Профессор в своем интервью указывал, на то что люди в процессе эволюции практически утеряли телепатическую способность. Тогда как у волков она прекрасно развита. Но у человека ее можно пробудить. У меня она проснулась через год общения с Платоном. Это еще один его подарок мне: чувствовать опасность спиной, понимать движение в команде, моментально оценивать обстановку и собеседника - все это от моего Волка. Самонадеянное и чванливое человечество перестало учиться у Природы. И потери, конфликты, войны, неконтролируемая агрессия стали только множиться на земном шаре . Мне кажется единственный шанс к выживанию у нас остался, только если мы опять услышим в себе Зов. Зов Природы.
И когда про самые высокие моменты моего существования меня спросят:
- Как вы ощущали себя в это время?
Я, также как и Ясон Бадридзе, отвечу:
- Я ощущала себя ВОЛКОМ.
P.S. в самый разгар пандемии я взяла интервью у Ясона Бадридзе. Это уникальный человек и я счастлива, что этот разговор состоялся.
https://clck.ru/39sWZm
4