Принято думать, что тираны происходят из семей тиранов. С Елизаветой Стрешневой было не так. Братья и сестры умерли во младенчестве, мать тоже умерла, добряк-отец боялся потерять последнего ребенка, и у Лизы оказались все средства, чтобы отца шантажировать. Управлять генерал-аншефами она выучилась раньше, чем читать. Весь дом вертелся вокруг девочки.
1761 год. На площади у дома киевского генерал-губернатора народ катается на качелях.
— Хочу кататься с ними! — объявила девочка.
Ей объясняют, что губернаторской дочке не по чину «мешаться с толпой». Елизавета Петровна изображает истерический припадок. Отец сдается. Девочка и сама понимает, что, идя на площадь, ведет себя неприлично, однако отступиться — значит «уронить свое достоинство». Приходится и в самом деле покататься… Елизавете скоро исполнится десять лет.
Когда ей исполнилось двадцать, вельможа-отец все-таки взбунтовался. Елизавета Петровна вздумала выйти замуж за еще одного генерала, Федора Глебова.
— Он же вдовец и тебя старше на семнадцать лет! — не мог взять в толк старик.
Со временем дочка добилась бы согласия отца, но в этом деле вдруг возникла одна трудность… отец умер. И в 1772 году Елизавета Стрешнева без чьего-либо дозволения стала Елизаветой Глебовой.
Лет через шестьдесят в порыве откровенности старушка скажет:
— Я никогда не была в него влюблена; но я поняла, что это единственный человек, над которым я могу властвовать, вместе с тем уважая его.
Два очень женских желания находятся в почти безвыходном противоречии. Многим ли это удается — управляя мужем, сохранять к нему уважение?
Федор Иванович скоро дорос до генерал-аншефа. «Один из добродушнейших людей» все же не безнадежный подкаблучник, иногда умеет действовать по-своему. Допустим, создает в тверском имении Знаменское школу для своих крестьян, где их обучают сложным и «хлебным» ремеслам: ткать ковры, делать резную мебель, тесать мрамор. Жена пилит и пилит Глебова за это и бросает саркастически:
— Еще бы танцевать их выучил, причудник!
Однажды генерал проявил особую самостоятельность. Супруга углядела приятное место за парком, у себя в Покровском-Стрешневе, и проговорила:
— Хорошо было бы иметь и здесь дом.
Сказано — и забыто, три следующих года провели на берегах Невы. Но Федор Иванович не забыл: три года, соблюдая тайну, строил, строил… и устроил для Елизаветы Петровны сюрприз — дом ее имени. Едет она в карете через парк, попиливает мужа, мол, скоро ли он найдет танцмейстера для мужиков и баб?.. и видит — как из под земли, вырос дворец на месте чиста поля, и кругом гремит оркестр, стоят кареты, дамы, а под портиком — фельдмаршальша Мусина-Пушкина с хлебом солью.
Елизавета даже прослезилась… все-таки генерал-аншеф проявил особую самостоятельность в исполнении желаний «своей царицы» (так он зовет ее в письмах).
В 1799 году «царица» овдовела.
С тех пор Елизавета Петровна Глебова-Стрешнева — именно так стали звать нашу героиню, когда угас ее отцовский род, связанный с настоящей царицей Евдокией Стрешневой… так вот! Получив неограниченную власть, «царица» начала без всякого стеснения тиранить сыновей, а потом — внуков.
Продолжение следует.