Вот мы все пытаемся жить, как нормальные люди. Работаем, выплачиваем кредиты, не копим долги за квартиру, экономим каждую копейку, чтобы машина, дача, холодильник… Со стороны посмотреть: приличные граждане. Дееспособные. Законы соблюдают, и все такое.
Вот, например, те же самые Метелкины, которые через дорогу живут, господи прости… Живут, значит, их двое, Таня и Боря муж и жена. Егор, Саша и Димка, тройня парней с разницей по два года. Есть что-то надо? Одеваться, печку топить надо? Ребят учить тоже надо. Семья!
А им наплевать. Работать не желают. В автолавке долг под пятьдесят тысяч (для деревни это большая сумма), другой бы спать нормально не мог, а они ходят – улыбаются. Чем зимой греются – непонятно. Дров нет. Точнее, они есть – прописаны же. Пойди в сельсовет, закажи себе фишку: денег возьмут, не ахти, какие миллионы. Так ведь привезут наготовенько – знай, пили, да в поленницу складывай! А зачем? Боря откуда-то притараканил печки для обогрева вагонов в электричке – красота!
А когда зимой под сороковник долбануло, так че они сделали: взяли, и угол от сарая отхренакали. Ай, как хорошо! И так это Боряну понравилось, что потом парни весь сарай на дрова и распилили. Огляделись по деревне: по берегу бани стоят. Чего они просто так стоят? Через неделю видим: пилы жужжат, ребята третью баню экспроприируют.
- Вы что творите, шпана? А вдруг у бани хозяин есть?
- Да нет у нее никакого хозяина, - отвечают, - это нашей прабабки баня. А прабабка давно тю-тю!
Ну-ну. Верим. Их послушать, так у них вся деревня – какие-то тетки, да бабки. Сплошная родня! Видимо, кто-то взялся выяснять, кто кому – кто. Потому и угомонились наши лесорубы: смекнули – так и до казенного дома недалеко. Припрут раз в месяц откуда-то лесину, попилят, на поленья расколют, в дом перетаскают и палят себе потихоньку. А сырые дрова, сами знаете, как согревают – никак, практически. Ничего! Навертят на себя душегреек наши архаровцы, и черт им не брат!
Выносливые люди, что кошки. Не обычные домашние кисоньки, которые из околиц на улицу глазеют, а дикие деревенские кошаки без страха и совести. Если надо, они и лисице глаз на одно место натянут, и волками их не напугаешь. Они всю жизнь рядом с охотничьими лайками живут. А лайки, это вам не фунт изюму – серьезные звери, на медведя ходят. Так кошки и лаек этих построят на раз-два!
Так у Бори целых пять бойцовских котов. Морды все покоцанные, хвосты отсутствуют напрочь (мамка у них – дура конченная, у всех котят хвосты отгрызает), взгляд такой… такой…
Как у известного канадского хоккеиста во время легендарного матча со сборной СССР. Он там нашим угрожал: воображаемым ножиком по шее проводил. Помните морду его? Вот и Борькиных котов такие же морды. Мои собаки осторожно обходят Борину избу стороной. Бандитское гнездо!
И вот что интересно: висят долги у Метелкиных, в дому черти что творится, перспектив никаких, а улыбка с лиц не сходит. Смеются, шутят, прибаутки у них все какие-то… Иду со своим таксом гулять – Борька с утра поддатый, нос в табаке, кричит от порога:
- Эй, генерал! Иди-ка сюда, поздороваемся! – и это он не мне, если что!
Жорка, предатель, машет хвостом-сабелькой, лает приветливо, радуется своему персональному корешу. Тот не гордый, коли вредная хозяйка с поводка собаку не отпускает, сам идет здороваться.
- Привет, генерал!
- У-у-у-у-у-фав, ваф! – улыбается такс.
- Знаю, знаю! Ух, ты, мой гладкий! Ух, ты, мой хороший! А какую тебе хозяйка справу-то на зиму сшила! Какую справу-то! Ой-ой-ой!
Справа у Жорки знатная: моднявый костюм с меховой опушкой. Сбоку я еще ему нашивки, у мужа свистнутые присобачила: «Командир отделения» и «Ленпожспас». Конечно, генерал! Еще бы, не генерал!
- Ну ладно, Боря, пойдем мы. У тебя коты злые! – прощаюсь я и удаляюсь, волоча за собой в корне не согласного с этим обстоятельством Жорика.
Весной Татьяна из избы на божий свет выкатывается, оглядывает двор. Закатывает рукава, гвардии своей наряды раздает. Начинается у них субботник. И плевать, что сарай распилен и дровяника нет. Зато яблонь и вишень море. К вечеру плодовые деревья побелены и ухожены. Сор с участка выметен, а грядки приглажены. С местом Метелкиным повезло: стоит изба на горушке, над самым озером, под вешним солнышком. Свысока всю землю видать, всю округу. Очень хорошо в вечерний час на Танькиной лавочке сидеть – благодать!
Вроде не дизайнер Таня, а как-то все у нее к месту посажено: тут георгины, тут астры. На доме, на веревках горшки с петунией. Веревки к смешным, Борей ошкуренным сучкам прилажены. Цветов – видимо-невидимо. Это у нее – зона отдыха. По березовым стволам вьюн ползет, шалаш получается – там стол и кресла. Чуть поодаль – грядки с капустой и другой разной овощью. А еще дальше – заросли малины, ничем не огороженные – лакомитесь, люди, не жалко.
Малина свешивает ветви к тропке, ведущей к озеру. Всякий купальщик обязательно ягодку ухватит, да и – ам, в рот. Словно кусочек северного лета проглотил, надолго на языке малиновая памятка остается – слаще этой, Таниной малины наши отродясь не пробовали.
Откуда у них такое количество семян? В феврале пойду в магазин за семенами на рассаду – половину кошелька наизнанку выверну. Где Танюха свое богатство добывает? А ничего сложного, у нее эта система давно на рельсы поставлена. Дачники наши терпеть возиться с перевозкой рассады не могут. Это же целая эпопея: три недели мужа уговаривать надо, к детям тоже пристаешь. Потом полдня кустики, да горшочки в автомобиль загружаешь – писки, нервы, визги! Да еще довезти все надо и ничего не сломать, да разгрузить – уф, семь потов сойдет.
А с Татьяной никаких хлопот: купил в городе все, что тебе нравится, да к ней привозишь. Она на середку избы большой стол ставит, знай, грунт по горшочкам раскидывает: тут и петуния, тут и перцы, и томаты, и астры, что угодно! Целый детский сад! Что и надо потом – зашел, да забрал. Татьяне, как «приемной» матери процент причитается, да и денежками не обидят. Красота!
С августа вся бригада Метелкиных в лесу пасется: грибы, ягоды, рыбалка – дел по горло. А потом сдают дары лета в контору. На вырученные деньги отправляют в школу своих орлов. Что останется – отдают в автолавку. Вот и кредит в магазине закрыт. Подпол до верху соленьями-вареньями забит – некогда Татьяне, сложа руки сидеть. Значит, не бездельничают они, трудятся, не хуже других.
Бывает с продуктами или с деньгами напряженка. Боря к нам заходит. Выручаем – соседи ведь. Так он нас завалил рыбой: то щуку притащит, то карпов, то лещей, то окуней. Мы уж забыли, где у нас снасти! Осенью бруснику тащит, клюкву, да отборную такую, страсть!
У Бори своя теория по этому поводу: земля прокормит. Добрые люди – помогут. Главное, по-хорошему с ними жить – не обижаться ни на кого, и никого не обижать. Смотрю на него, думаю: чертяга ты лохматый, так ведь прав ты! Толку, что мы жилы рвем, нервы тратим. У Метелкиных все есть. И душа спокойна. Иномарки им не нужны – на своих двоих ходко бегают. По деликатесам не тоскуют: картошка своя, грибочки, капустка имеются. А что может быть лучше картошки? Да ничего. Ешь, знай, и благодари Бога, что дает жить!
А потом Метелкины и вовсе выправились. Все парни выросли, выучились в колледжах, кто лучше, кто хуже, но ни один по кривой дорожке не пошел. Работают в городах, а Егор на воде живет, поваром в навигации теперь. Приезжают к матери в отпуск, здоровые, плечистые, высоченные! Деньгами помогают, сарай новый построили, крышу вместе с батькой перекрыли, забор поставили. Борька у нас не хуже других мужик!
Татьяна по банде своей скучает. Поросят завела. Осенью тушенку варит. Нам целый таз сала домашнего отвалила. Мы, соответствуя Бориной теории, в свою очередь, с соседями в городе поделились – есть у нас там пара одиноких, детям не нужных бабулек. Ни помощи, ни зубов у них. Уж как им приятно было на хлебушек нежное, розоватое, с мороза, сальце положить! Оно же тает во рту!
Получается, что неработающий Боря «полколхоза» кормит? Получается, что так! Да и не в работе дело, в какой-то особенной душевной приязни и доброте, в незлобивости и легкости характера! Побольше бы таких Борь, меньше бы гадостей на земле творилось!
Иду сегодня с Жоркой. Боря с Таней на лавочке своей сидят, тесно друг к дружку прижавшись. Боря в бинокль на озеро смотрит.
- Бог в помощь, - кричу им, - кого вы там выглядываете? Вроде лед еще не сошел, русалок нет пока.
А они пальцы к губам, и нас с Жоркой к себе манят. Мы, опасаясь бойцовских котов, крадемся к лавочке.
- Ты смотри, Анна, каких к нам красавцев замело с ночи! – и бинокль мне протягивает.
А я и без бинокля вижу: в оттаявшей промоине, на неспокойной вешней воде, как дивные древние ладьи, качаются тихохонько, длинные шеи загнув, белоснежные, кипенные от своей белоснежности, гордые лебеди. Отдыхают после тяжелого перелета, дремлют, нисколько не боясь людей, любующихся ими.
- К счастью, - поясняет Борис свою нечаянную радость.
- Да вы и так счастливые, - улыбаюсь я Метелкиным.
- А-а-а-аф, - шепотом (шуметь не разрешили) добавил от себя мой старенький Жорик.
А ему никто и не возражает.
Автор рассказа: Анна Лебедева