-Доброго дня! Я так полагаю вы супруга Дмитрия Прохоровича-скорее не спрашивал, а утверждал вошедший в комнату невысокий, молодой, худощавый мужчина.
-Доброго-, не отвлекаясь от своего занятия ответила барыня- Софья Андреевна, будем знакомы.
-Чем вы его потчуете?
-Отваром, чтобы жар спал.
-Сейчас я принесу инструмент, кровь ему пустить нужно.
-Нет, кровь вы больше ему пускать не будете, -голос ее прозвучал не громко, но твердо.
-Тогда он умрет от жара.
-Он умрет от отсутствия крови в теле, если вы ему каждый день кровопускание делать будете.
-Это признанный, научный метод.
-И много вы спасли кровопусканием простудившихся больных?
-У меня не такая большая практика.
-В таком случае нарабатывайте ее где нибуть в другом месте, учиться на муже я вам не позволю. Мы как нибуть по старинке.
Федор, пошли за Лукерьей. - давала указания Софья,-Прикажи чтобы куриный бульон сварили, коренья в бульон положите.
-Доктор наблюдал за Софьей. Он не ожидал, что жена барина Свиридова окажется столь деятельной особой, хотел прилично заработать на лечении Свиридова, он был серьезно болен.
-Кто такая Лукерья?
-Знахарка местная.
-Вы доверяете какой-то безграмотной старухе и не верите человеку получившему образование.
-Я верю в ее опыт, она не одного здесь от неминуемой смерти спасла не выкачивая из их кровь.
-Если Дмитрий Прохорович не выживет, я обвиню вас в убийстве, так и знайте.
-Отлично! Федор, отправите завтра доктора восвояси, -повернувшись к доктору добавила-за оказанные услуги я вам оплачу. Прощайте.
-Слушаюсь-поклонился слуга, ему и самому не нравилось, что хозяину кровь пускают, потому, как хворь не отступила, а Дмитрий Харитонович сделался бледным.
-Федор, не позволяйте делать барину кровопускание, мне нужно отойти.
Софья, как вернулась в усадьбу, в своих покоях еще не была и ей срочно нужно было помыться и переодеться. Платье ей стало мало и ей пришлось расставить его самой, швея она была так себе. Она заглянула на кухню, там хозяйничала кухарка, щипала курицу:
-Пришли ко мне Глафиру, и велите сделать мне ванну.
-Слушаюсь,-она вытерла руки и поспешила из кухни, а хозяйка направилась к себе.
В покоях ее уже ждала Глафира:
-Доброго зборовьичка, Софья Андреевна, вы ванну велели сделать, только не гоже вам в горячую воду садиться, может лучше в не жаркую баньку, она с утра топлена, хотели барина нести греть.
-Барина не в коем случае грет нельзя, у него и так жар-она слышала как Лукерья запрещала больным с жаром греться а бане- в баню, так в баню, собери белье и помоги мне.
-Все сейчас сделаю.
Глафира убежала готовить баню, а Софья осматривала свою покои, исчезли не мало фарфоровых статуэток и зеркало с туалетного столика, на стенах
кое -где виднелись царапины.
-Видимо повоевал здесь муж. Как я буду жить дальше? Может, как только ему станет лучше уехать куда нибуть. Купить маленький домик, украшений, что осталось от покойной матери, единственное ее приданое, должно хватить, а вот на что жить, как заработать на жизнь с малышом, не понятно. Может давать уроки музицирования или учить малышей из не очень богатых семей купцов письму и чтению. Еще можно разбить у дома палисадник и торговать цветами. У меня же всегда получалось ладить с растениями.
-Барыня, банька готова.- прервала ее размышления Глафира.
После бани, облачившись в чистую одежду, она снова направилась к больному мужу, но ее остановила кухарка:
-Софьюшка Андреевна, вы бы отужинали, не гоже в вашем положении голодной то ходить, я и супчик ваш любимый сварила, и пирог с яблоками и брусникой испекла, и мясо с капустой потушила. К барину не торопитесь, там знахарка пришла.
-Хорошо, накройте в столовой на двоих и позовите Лукерью.
Кухарка удивилась, но перечить не стала. Они обрадовались, когда пришла барыня, а то в доме совсем жить стало невозможно, хозяин не пил, но все равно был хмурым, задумчивым, и раздражительным. В доме поселилась какая-то серость.
После гибели первой и второй жены он конечно тоже особо счастлив не был, но тогда он был совсем юным и первый раз его практически насильно женил старый барин. Второй раз выбирал он жену сам. Но тоже не особо был ей рад, девица была глупа и капризна, почему он на ней женился никто не знает. Девица была из семьи далеко не богатой, хозяин умер, а барыня не успев выдать дочь все распродала и уехала в столицу, очередной раз выйдя замуж.
Софья же Андреевна всем отличалась от прежних жен, несмотря на то, что она была молода, хороша собой, она еще была и домовита, следила за порядком в доме, занималась садом, у ее никогда не было праздной лени, со слугами она была приветлива, самодуркой не слыла. Прислуга сразу полюбила ее, как только барин привел новую жену в дом.
Сейчас они надеялись, что барин одумается и отнесется к жене по-доброму, может у них родится сын, пусть не первый, может следующий.
-За такими рассуждениями сама с собой кухарка накрыла на стол.
В столовую вошла Лукерья, женщина ее побаивалась, как и все жители в округе, все же ведьма, но и уважала. Кроме как она никто не лечил народ, на городских докторов у крестьян денек не было, да и они считали оскорблением лечить крестьян.
Софья поднялась с кресла и пригласила гостью к столу:
-Отужинай со мной, Лукерья.
-Благодарствую, Софья Андреевна- она села напротив хозяйки дома, а когда кухарка удалилась, тихо сказала- не по чину мне с госпожой за одним столом сидеть.
-Мы уже сидели за одним столом. Ты посмотрела мужа, как он?
-Федор сказал, что с утра жар был сильнее, сейчас спал. За грудиной хрипов много, как знала, принесла настойку, будешь разводить ложку в стакане воды и поить по три раза на день. И отвар от жара тоже давай, пока не спадет, а там я тебе мазь принесу, будешь спину и грудь натирать, чтобы мокрота отходила.
Закончив обед ведьма ушла, Софья поднялась к мужу, чтобы убедиться, что ему действительно было лучше. Подала Федору деньги для доктора, приказала следить за барином и если ему станет хуже, разбудить, ей нужно было отдохнуть, за день она сильно устала.
Ночь прошла на удивление спокойно, спала она без сновидений. Разбудил ее ранним утром шум доносившийся с улицы. Слышались голоса Фёдора и доктора.
Накинула по верх ночной рубашки халат, пошла проверить, как чувствует себя муж.
У него снова поднялся жар, она заварила свежие травы и пошла поить больного отваром. Он так и не пришел в себя. Так прошло три дня, мужу не становилось хуже, но и лучше тоже не было. Еще открылся ужасный кашель, Лукерья сказала, что это хорошо и мокрота будет отходить. Софья думала, что зря отослала, может не нужно было этого делать.
Сегодня была суббота, прошла неделя, как она вернулась в дом мужа, напоив мужа отварами и бульоном, уселась в кресло с книгой, периодически прикладывала руку ко лбу, чтобы проверить, не поднялся ли еще сильней жар. Ближе к вечеру, когда она очередной раз прикоснулась к мужу, ей показалось,что жар спал. Голова мужа вспотела, рубашка тоже была влажной.
Позвала слуг и велела обтереть мужа влажной теплой тканью и переодеть в чистое.
На следующий день, когда она пришла в покои мужа, дверь была приоткрыта, он очнулся. Хриплым голосом спрашивал Федора:
-Мне приснилось или Софья и в правду вернулась?
-Вернулась, Дмитрий Прохорович, вернулась. Почитай неделю вас отварами отпаивает, и целыми днями с вами сидит. Доктора, что из города привозили, обратно отправила, он вам кровь пускал. Сказала, что он вас угробит и велела отвезти его восвояси.
-Сейчас где она?
-Так у себя. Скоро прийти должна, она сама всегда вас отварами поит, никому не доверяет.
Софья повернулась и ушла снова на кухню, поставила на стол поднос с отварами и велела кухарке унести все в покои мужа.
Сама же накинула на голову шаль, одела шубку и вышла в сад.
Только один вопрос сейчас волновал ее:
-Что делать? Может поговорить с мужем, может он отпустит ее, назначив небольшое содержание ей и дочери.
Продолжение следует.