— Чёрт! Куда ты меня привёз? Не мог посмотреть по сторонам, прежде, чем остановиться? — выругался Эрик на водителя такси.
— Где просили, туда и привёз! — ответил ему таксист.
Слякотный ноябрь ощущался в глубинке гораздо сильнее, чем в Питере. Казалось, что на дороге не было живого места от грязи, первого мокрого снега и глины, которую щедро швыряли из под колёс проезжающие мимо фуры.
Посмотрев на свои начищенные ранним утром любимые коричневые ботинки, Эрик понял, что, скорее всего, спасти их уже не получится. Придётся выбросить сразу, как вернётся в город.
Он поднял глаза и увидел крышу дома. Сам дом почти полностью зарос кустарниками, травой и бурьяном, ведь за ним никто не следил последние двадцать лет.
— И какого лешего меня сюда принесло? — пробурчал Эрик про себя.
Медленно ступая по мокрой дорожке, он начал потихоньку взбираться в горку. Отчий дом стоял на высоком холме. Первый дом на деревне, самый большой и красивый. Отец строил его долгие десять лет и очень им гордился.
Покосившаяся дверь открылась легко, дом давно не был заперт. Всё, что можно было, уже давно унесли из дома местные бомжи.
Эрик прошёл по коридору, половицы под его ногами громко скрипели, словно приветствовали дорогого гостя. Открыл вторую дверь и вошёл в свою комнату. Он прожил в ней свои первые пятнадцать лет и сбежал, как только появилась первая возможность.
Детская кровать почти развалилась, старый полосатый матрас был весь в жутких пятнах, он знал, что в доме часто ночевали посторонние люди. Деревня была давно забыта, разворована и заброшена.
Отодвинув дощечку на полу Эрик нащупал то, зачем он сюда приехал, его первую рукопись, которую он написал, когда ему было всего тринадцать лет. Старая советская тетрадка, исписанная его детским почерком была надежно спрятана все эти годы. Его первая робкая попытка стать писателем вновь перенесла его в те далёкие дни его детства. Редактор настояла на том, чтобы он поехал и привез её. Завтра в доме книги на Невском состоится презентация его четвертой книги, будет много журналистов и прессы. Ей хотелось показать всем, что Эрик не был выскочкой, как многие новые авторы. Давняя, детская рукопись должна была доказать всем, что пишет он давно.
Эрик вышел и пошёл, не оглядываясь назад, обратно на дорогу, сжимая в руке сверток, ради которого он сюда и приехал. Сел в такси и увидел своё отражение в зеркале. На него смотрел седой и взрослый мужчина почти шестидесяти лет. Седина почти полностью покрыла его красивую в молодости густую шевелюру волос, которыми он так гордился. Морщины под глазами от бессонных ночей, наполненных стуком от пальцев, что носились по клавиатуре, словно по клавишам рояля, набирая главы книг. От прежнего Эрика остались только чистые голубые глаза, с детским светом страсти к жизни и желанием успеть написать еще больше, пока он еще может писать и жить.
Сколько домов он сменил за эти годы? Ему приходилось жить даже в подвале, работая дворником в районе Петроградки. Он шёл на всё ради одной единственной цели - стать писателем, которого читают люди. Его не волновали дома, наполненные вещами и золотом, главным он считал наличие окна, рабочего стола и чашки чёрного кофе.
В его мире был один главный дом - писательский, в котором он жил с самого раннего детства, в его собственной голове.