Добрый день! Относительно недавно в журнале "Gala" вышло обширное интервью с Милен. И это тот редкий случай, когда певица не против поделиться личными мыслями и переживаниями с публикой. Поэтому материал определенно заслуживает внимания. Вероятно, многие уже давно ознакомились с ним, но для истории пусть будет и на этом канале.
Представленный перевод выполнен Татьяной Бобиной и выкладывается с ее ведома. Огромное ей спасибо)
Приятного чтения.
Фотограф: Марсель Хартманн
Вопросы задавал: Тома Дюран
Новая весна вступает в свои права. В связи с тем, что она начинает свое возвращение в новостное поле с альбомом ремиксов и запланированным выходом на сцену, которого с нетерпением ждут её фанаты, икона французской песни как никогда ранее открыла свою душу под небом Нормандии. Момент откровений.
Понедельник 11 марта, середина дня. Милен делает вид, что проснулась на вилле на побережье Нормандии. Страдающая бессонницей, пытающаяся заснуть под «Необыкновенные истории» Альфреда Хичкока или сериал «Бесконечность», она на самом деле не жаворонок. Она играет перед объективом, но она будет настоящей в своих эмоциях во время трех осенних концертов на Стад де Франс. Они завершат её тур Nevermore, которому аплодировали около 700 000 зрителей.
Уединенный пляж, немного обнаженной кожи, улыбки, пойманные в непринужденных ситуациях… Что-то чистое, настоящее, очищенное от всего наносного… Не что иное, как свидетельство естественных красоты и шаловливости. Это целая фотосессия, вдохновленная снимками Мэрилин Монро, подловленной в морской пене Малибу Милтоном Грином или играющей волнистыми складками простыни перед Дугласом Киркландом, которую мы сразу придумали для этого выпуска Gala. Выпуска, воплощающего также чистоту по своей форме и искренность чувств по своему содержанию. В начале февраля до весны ещё далеко. Её стихия — это скорее снег. Она любит тишину. Но Милен Фармер помимо верности в дружбе умеет также проявлять смелость, находить прелесть в неожиданности. Она согласна ходить по песку Нормандии на сильном ветру, и даже дождь в худшем случае не напугает её. В её жилах течёт бретонская кровь. Она гораздо более выносливая, чем мы думаем. Нам не придется ждать семь лет в размышлениях (отсылка к известному фильму «Зуд седьмого года», который во Франции называется «Семь лет размышлений», где знаменитый эпизод с Мэрилин Монро, когда ее героиня стоит на вентиляционном люке, и поток воздуха поднимает ей юбку, обнажая стройные ножки актрисы – прим перев.). А просто – по случайности или иронии судьбы – чтобы она вернулась с более экзотических берегов, из давно запланированного отпуска, небольшой роскоши, которую она не могла себе позволить в течение трех лет из-за ухудшающегося здоровья её последнего четвероногого спутника. Собачьей стаи, которую она любила выгуливать на западе Парижа, больше нет. По возвращении в наши широты Милен демонстрирует легкий загар, немножко веснушек и идеальную фигуру. Перед объективом Марселя Хартманна она ведет себя смело, часто смеется. Она расслабленная. Чрезвычайно чувственная. На берегу моря ей встречаются редкие гуляющие, которые вежливо здороваются с женщиной, не узнав в ней звезду. Её это забавляет. Под наружным блеском иконы громко бьется сердце человека. Мэрилин бы понравилось…
GALA: Вы возвращаетесь из далеких краев. Отправляясь на край света, зачастую отправляешься на встречу с самим собой. Что еще в путешествиях Вы узнаете о себе?
МИЛЕН ФАРМЕР: Это всегда моменты самоанализа. Несмотря на часы полета, несмотря на мое желание дать отдохнуть «думательной машине», я всё же не могу полностью расслабиться. Эта неспособность к отдыху и покою каждый раз удивляет меня. На пустынном пляже я беспрестанно брожу по этому пляжу туда-сюда. У меня неудержимая потребность в движении. Должно быть, я аномалия! [Смеётся].
GALA: И другое путешествие, на этот раз во времени: Ваши сорок лет карьеры. Вы даете себе право забывать всё, даже самое лучшее, или право отмечать всё, даже самое горестное?
М.Ф.: Я считаю, что мы ничего не забываем, скорее обобщаем события. К счастью, память, по крайней мере моя, избирательна. Это помогает двигаться вперед. Я сохраняю в ней только то, что уберегает меня, способствует моему росту. В этом путешествии, о котором Вы упоминаете, я чувствую, что меня сопровождают моменты огромной радости и более мимолетные моменты счастья. Они всплывают во время каких-то мечтаний или в процессе какого-нибудь разговора. Мои горести, мои разочарования, мои наваждения…я держу их при себе, они принадлежат мне.
GALA: Давайте всё же поговорим о Ваших грядущих концертах на Стад де Франс 27 и 28 сентября и 1 октября. Вы должны были петь там прошлым летом. Вы были вынуждены отказаться от этого из-за беспорядков, сотрясавших страну. Представляю Ваше опустошение…
М.Ф.: Мы как раз выезжали из отеля на Стад, когда машина, следовавшая за моей, подала нам знак, чтобы мы остановились. Обрушивается приговор: «Всё кончено, концерты отменены». Я всё еще слышу, как, задыхаясь, отвечаю едва слышным голосом: «Нет, нет, мы должны туда ехать». Абсолютное помутнение разума. Мы простояли на тротуаре, совершенно ошеломленные, минут двадцать. Я думала только о разочарованной, растерянной публике. Я пережила кошмар наяву. Признаюсь, это осталось очень неприятным воспоминанием. К счастью, мы скоро встретимся снова.
GALA: Писательница Джойс Кэрол Оутс написала, что из наших скрытых обид и травм мы создаем памятники нашей живучести. У Вас и так все в памятниках. Ощущаете ли Вы себя в чем-то выжившей?
М.Ф.: В каком-то смысле да. Мне очень хорошо понятна мысль о том, что наши травмы также обостряют наш инстинкт выживания. Писательство для меня — это некая опора. Оно помогает мне залечивать мои раны и сохранять хрупкое равновесие. Если Вы имеете в виду, в частности, мои шоу, то они, несомненно, являются моим способом прославления жизни. Мыслить масштабно, всегда более масштабно, чтобы бросить вызов смерти. И увести публику далеко, очень далеко от этого мира…
GALA: В преддверии Вашего самого первого тура в 1989 году Вы сказали словами акробатов: «На кону стоит моя жизнь». Неудача для Вас немыслима?М.Ф.: У меня всегда такое чувство, что на кону стоит моя жизнь. Я не умею мыслить по-другому. Слово «неудача» меня пугает, потому что оно ассоциируется у меня со словом «разочарование». Оно усугубляет страх быть брошенным, и этот страх может стать удушающим. Конечно, можно извлечь уроки из своих неудач, такое случается. Но если акробаты не боятся пропасти, то я боюсь! Мастерство и рискованность – это, по сути, две основные специи в моём творчестве.
GALA: Ботфорты распутницы, андрогинный клетчатый костюм… Бельгийский кутюрье Оливье Тейскенс, который уже отдал Вам дань уважения своим показом весна-лето 2021, пересмотрел по-новому мифологию Фармер при создании Ваших сценических нарядов. Вас тешит то, что Вы стали легендой?М.Ф.: Мои клипы, концерты и тексты, несомненно, обрисовывают некую вселенную. Но я не просыпаюсь по утрам с мыслью о том, что я легенда! Я скорее задаюсь вопросом, что я такого сделала, чтобы заслужить такую любовь публики. Иногда меня охватывает чувство незаслуженности. Но давайте поговорим об Оливье. Он уникальный парень. Художник совершенно «не от мира сего», и в то же время очень талантливый. Он невероятно хорошо рисует. В своей области он немного напоминает мне Дэвида Линча (режиссер является другом певицы уже более 20 лет – прим. ред). Оливье воплощает терпение и страсть. Когда он погружен c головой в работу за своей швейной машинкой, вокруг него может рушиться мир, а он этого даже не заметит. Чтобы сосредоточиться, он слушает саундтреки известных фильмов, музыку, диалоги и звуковые эффекты из которых он знает порой лучше, чем кадры из них.
GALA: Имеет ли для Вас значение на данном этапе Вашей карьеры передача творческого наследия следующим поколениям?
М.Ф.: Я на этом не зацикливаюсь. Но я с удивлением и почтением слушаю каверы на некоторые из моих композиций, совершенно в другом стиле, сделанные представителями нового поколения и диджеями. Я тем более чувствительна к этому, потому что они делают это по своей собственной воле. Я всегда питала надежду, что мои песни адресованы людям разного возраста и кругозора.
GALA: Мэрилин Монро, одна из вдохновительниц нашей фотосессии, говорила, что Мэрилин это вуаль, наброшенная на Норму Джин Бейкер, её первую личность. Милен Фармер – это тоже вуаль на той женщине, которой Вы являетесь на самом деле?
М.Ф.: Я не культивирую шизофрению. Я не скрываюсь за своим сценическим именем. Самые наблюдательные скажут вам, что я одинаковая и в личной жизни, и в работе. Я по натуре сдержанная, но могу допустить что-то интимное на сцене. Я настолько же экстравертная, насколько и застенчивая, настолько же веселая, насколько и мрачная. Это смесь, единое целое. Это я. [Улыбается.]
GALA: Мэрилин сказала: «Я восстанавливаюсь в одиночестве». Это ваш случай? Интересно, как Вы проводите свои дни, когда находитесь вне поля зрения камер…
М.Ф.: Я тоже восстанавливаюсь в тишине. У меня невроз от шума. Я занимаюсь спортом, тренируюсь на выносливость, захожу в студию, наблюдаю за птицами и кормлю их. Я хожу в кино, погружаюсь с головой в документальные фильмы, встречаюсь со своими самыми близкими друзьями… Я всё ещё столько же гуляю, даже если это не доставляет мне больше радости, как прежде. Я скучаю по своим собакам, я ощущаю их отсутствие каждой клеткой своего тела.
GALA: А как для Вас выглядит день полной скуки?
М.Ф.: Источником скуки является рутина. Я считаю, что привычка может быть проявлением лени и что очень важно не поддаваться ей. Нужно уметь заново изобретать себя, решиться на десинхронизацию… Не так-то просто.
GALA: Вы остаетесь таким себе «диким побегом»**. Если цитировать икону Мэрилин Монро «известность – как икра: её хорошо есть, но не каждый день»?М.Ф.: В отличие от этой великолепной актрисы я защищаю себя, Вы это знаете. Я не часто бываю на вечеринках. Я редко посещаю премьеры. Известность является частью моей жизни, я к ней привыкла. Но я редко выхожу в свет, чтобы ни от чего не страдать и проживать на полную только избранные моменты. На самом деле все дело в дозировке.
GALA: Мэрилин заявляла о своей чувствительности такими словами: «Я эгоистичная, нетерпеливая и неуверенная в себе. Порой со мной трудно справиться. Но если Вы не можете вынести меня в моем худшем виде, то не заслуживаете лучшего». Вы согласны?
М.Ф.: Мэрилин была женщиной, чрезвычайно свободной в своих высказываниях, опередившей свое время, со своей темной стороной. Я не считаю себя эгоистичной, я скорее отдаю себя другим. Нетерпеливая ли я? Возможно… Не уверенная в себе? Несомненно! Со мной трудно справиться? Вовсе нет… Но мне кажется, что Мэрилин прежде всего выражала глубокое страдание женщины, которая не чувствовала себя любимой такой, какая она есть. Должно быть она страдала от того, что её низвели до статуса секс-символа. Это не мой случай. Я думаю, что любовь приручается. Худшее и лучшее сосуществуют в каждом из нас, и тут не может быть речи, чтобы выносить одно или заслуживать другое.
GALA: Мы намекаем на знаменитую фотосессию Мэрилин, одетую просто в простыню, перед объективом Дугласа Киркланда. Что такое для Вас чувственность?
М.Ф.: Пробуждение всех чувств. Когда пробуждается одно из них, как, например, наше видение великолепной Мэрилин под её простынёй, другие тоже активизируются и… рождаются фантазии.
GALA: Какого права Вы не хотели бы лишиться?
М.Ф.: Мне бы не хотелось, чтобы мне отказали в праве иметь «запретное мнение»***. Меня беспокоит осуждение различий и тирания единого мнения, весьма современные явления. Социальные сети усиливают движение за единообразие. Надо запретить…запрещать! Оставаться свободным…
GALA: Всякие требования – быть больше таким, быть больше этаким – повсюду. Что лучше: научиться стоицизму или сохранять свою сверхчувствительность?
М.Ф.: С удовольствием адресую своё «мне плевать» всем «любителям решать за других».
GALA: Во время своего удаления в Калифорнию в 90х годах Вы недолго пробыли блондинкой. По Вашему опыту прикольнее всего быть блондинками или рыжими?
М.Ф.: Рыжими, без всяких сомнений! [Смеётся].
GALA: Я снова вспоминаю Мэрилин, которая заверяла: «Я согласна жить в мире, которым правят мужчины, до тех пор, пока мне позволяют в нём быть женщиной». Вы такого же мнения?
М.Ф.: Она говорила в то время, когда женщины искали свое место. Стремления изменились, началась борьба за равенство. И хотя в разных странах разные требования, мужество женщин остается достойным восхищения.
GALA: Надо полагать, что первый человек, к которому мы привязываемся, имеет решающее значение в нашей жизни. Не кажется ли Вам, что действительно становишься самим собой, что освобождаешься сам и также освобождаешь другого, когда находишь в себе силы сказать: «Я тебя больше не люблю»? Сумели ли Вы сказать это в своей жизни?
М.Ф.: Любовь порой не выдерживает испытания временем. Какая-то драма тоже может стать для неё фатальной. Когда мы осознаём, что больше не любим друг друга, нужно найти в себе силы сказать это друг другу. Но так, чтобы не причинить боль другому. Это отвратительное действо. Мне редко случалось разлюбливать. Я полагаю, что любовь может выражаться по-другому, принимать новые формы.
GALA: Одна американская актриса пришла поприветствовать Вас, когда Вы были членом жюри в Каннах в 2021 году: это Джоди Фостер, которая прожила свою жизнь так, как она хотела, и которая стареет, оставаясь такой же сильной, как и грациозной. Это заставляет меня задуматься над фразой: страх старения — это прежде всего страх того, что ты не жил. На каком уровне удовлетворенности находитесь Вы лично?
М.Ф.: Джоди Фостер – исключительный человек. При том, что она начала свою актёрскую карьеру в возрасте 6-ти лет, ей до сих пор удаётся нас удивлять и волновать. Она также продемонстрировала свои таланты, как режиссёр. Я считаю, что пока мы можем строить планы, как эта замечательная женщина, страх старения будет менее острым. Даже если он не исчезнет.
GALA: Более, чем тридцать лет спустя после своего выхода Ваша песня «Désenchantée» объединяет современную молодежь, порядком натерпевшуюся от самоизоляции, нестабильности и угрозы войны. Для Вас это приятное волнение или беспокойство?
М.Ф.: Это удивление, что разные поколения нашли себя в тексте этой песни. Отказ от идеалов – это параметр, который должен встревожить тех, кто думает о судьбах мира. По всей видимости они за три десятилетия не смогли подобрать нужных слов. Молодые люди всегда ищут душу, которая могла бы им помочь, которая должна им помочь! Это грустно. Даже, если я испытываю определённую радость, видя, как они танцуют, поют, кричат: я вижу в этом признак стремления к глубоким переменам. Я считаю молодых людей смелыми, потому что им доставили много неприятностей, потому что есть повод беспокоиться, каким будет их завтрашний день, о котором они не поют…или больше не поют.
GALA: Ален Шамфор, еще один артист, которого Вы любите и который назначает нам встречу в этом выпуске Gala, поёт о том, что «в конце концов всё будет хорошо». А какая мантра у Вас?
М.Ф.: Я всегда возвращаюсь к «упади семь раз, поднимись восемь». Нужно заново придумывать свою жизнь каждый раз, когда спотыкаешься. Я сама порой падаю и снова встаю. Я сознаю, что я многим обязана публике, которая сопровождает меня все эти годы и даёт мне невероятную жизненную силу.
Примечания:
* Медальон, который во Франции дарится ребеночку при рождении. Там может быть написано имя новорожденного, дата рождения, либо изображены какие-то символы. Т.е. это медальон, который подарили новорожденной Милен.
** Возможно, это отсылка к песне «Désobéissance». Определение «дикий побег» встречается там, т.е. это человек, который сам по себе, свободен в своих поступках, невзирая на устоявшиеся идеи и правила.
***Для не владеющих французским языком здесь потеряна красивая игра слов. Потому что Дюран спрашивает дословно, какого чувства Милен не хочет лишиться, продолжая тему чувств из предыдущего вопроса. Она ему отвечает, что хочет, чтобы ей не запретили «sens interdit», где sens дословно тоже означает чувство, но в таком словосочетании означает знак «проезд запрещен», а по смыслу свое мнение, которое идет вразрез с общепринятым.