У весьма популярного ныне российского писателя Виктора Пелевина репутация человека, «ставящего диагноз современной нам реальности». Это литературоведы так про него говорят.
Разумеется, психолог, как тот мужик из частушки про тёщин дом («Мимо тёщиного дома я без шуток не хожу...», помните?), не может спокойно пройти ни мимо реальности, ни мимо диагнозов: он профессионально очень любит и то, и другое.
И вот Пелевин в одном из своих последних романов написал следующее, цитирую:
«С этого дня вы живете в мире, созданном блондинкой. Правда, хорошей, доброй, искренней и передовой, и даже вполне себе духовно продвинутой – но не так чтобы запредельно умной. И не особо дисциплинированной. Короче, просто нормальной современной блондинкой. У которой, помимо всего прочего, бывают еще и месячные. Так что не обессудьте, если что-то пойдет не так».
Конец цитаты.
Ну, казалось бы, метафорическое замечание художника, с явным привкусом мужского шовинизма и выраженной тоски по временам озверелого патриархата — чего тут обсуждать-то?..
Художники — они такие.
Но вот когда психолог прямо натыкается на эту самую, столь иронично описанную художником, реальность, то грань между искусством и наукой — каковой, безусловно, является психология — становится словно бы совсем неразличимой… И психолог глазами науки видит то же самое, что и писатель видит своим мистическим зрением...
И вот она, эта реальность. Тут снова будет много цитат, приготовьтесь.
Оля (назовём её так, тем более, что она сама себя так называет, а как её зовут на самом деле, мы всё равно не узнаем) пишет в теме на психологическом форуме:
«Дочка боится контрольных и проверочных работ по математике. Дома более-менее решает. Перед контрольной расстраивается, плачет. Был опыт неудач во 2 классе. Училка ставила много двоек.
Ощущаю, что у ребёнка сплав из чувств: страх, упрямство и лень, и желание, чтобы все как-нибудь само. Что посоветуете? И как может помочь детский психолог?..»
Ну, вроде бы всё понятно.
Есть девочка, у которой по математике «два». Иными словами, она не успевает по школьному предмету. Ну не успевает, и не успевает — само по себе это не проблема. Школа — она, собственно, именно для того придумана и существует, чтобы неуспевающие по предметам становились успевающими. И школьный учитель математики получает свою заработную плату именно за то, чтобы вот эта конкретная девочка — дочка Оли — посредством упорных занятий повысила свою успеваемость по предмету с оценки «два» на оценку «три». А потом с оценки «три» на оценку «четыре». Ну, и так далее: до физико-математического факультета МГУ в перспективе…
То есть внутри привычной нам реальности, где яблоки падают на землю, Солнце светит днём, где вода мокрая, а небо — голубое, сей вопрос решается просто, как «дважды два — четыре». Мама принимает факт временной неуспеваемости собственного ребёнка по математике, ребёнок продолжает учить математику, учитель математики продолжает ребёнку в этом активно помогать, и спустя четверть-другую девочка исправляет свою «двойку» на «тройку». А потом на «четвёрку» даже. То есть идёт, так сказать, привычный нам ещё со времён Сократа школьный процесс: учителя учат, ученики учатся, успеваемость растёт, родители занимаются своими делами, все спокойны…
Я, например, вот так же учился в советской школе. Пришёл, ничего не зная, а ушёл, отягощённый многоей мудростью. «Двоек» по математике, правда, у меня не было, а вот «трояки» по химии да, пришлось в процессе учёбы исправлять… А те ребята, у которых были «двойки» по математике, их тоже исправили: с помощью учителей математики, что характерно, а не школьных психологов… Их и не было тогда, за ненадобностью: квалификация самих педагогов эту надобность отменяла.
Такая вот была реальность. Реальная такая вся. Материальная, так сказать.
А вот как выглядит современная реальность, приготовьтесь. Психолог не поленился и подсчитал (не прошла даром школьная математика!), что в Олиной теме, кроме него, приняли участие ещё шесть психологов. И все, кроме него, женщины. Ну, или девушки, чтобы кого ненароком не обидеть… И вот цитаты — от каждой по одной:
1. «Детский психолог поможет. Разберет ситуацию с той учительницей...»
2. «Когда у ребёнка проблемы, обычно хорошо помогает терапия с мамой, иногда и с папой или семейная. Ребёнок всегда отражает семейную систему...»
3. «Оля, а как вы сами относитесь к тому, когда вас оценивают? Есть ли у вас внутреннее ощущение собственной самоценности? Какая вы мама, когда ваш ребенок пишет контрольные на 2?..»
4. «Здравствуйте! Можно начать с опытного репетитора!..»
5. «Я думаю учительница тут наделала делов . Почему? Завидует дочке, что у вас есть эта самая любовь в семье...»
Ну, и как венец всего:
6. «Обратитесь к детскому гипнотерапевту».
Нет, вы всё поняли?..
Это пишут не случайные люди, в перерыве между основными делами решившие ляпнуть чего-нибудь в Интернете, притворившись психологом. Такое тоже бывает. Я, например, сам иногда чего-нибудь могу ляпнуть в Интернете, притворившись политологом: в смысле, за политику чего-нибудь написать… Ну, или про футбол.
Однако отдельные люди, обременённые дипломами современных психологических факультетов, по-видимому, на полном серьёзе уверены, что повышение успеваемости ребёнка школьного возраста по предмету «математика» производится не в процессе её обучения математике, и не с помощью школьного учителя математики, а помощью школьного психолога, и даже — внимание! — гипнотерапевта… Это, видимо, примерно как с алкоголиком происходит. Вышла из-под гипноза, и — бац! — перестала пить. А тут вышла из-под гипноза, и — бац! — вместо «двоек» начала писать контрольные на «отлично». Магия, а чо…
А школьный учитель математики, по мнению психологинь, в вопросе повышения успеваемости ребёнка отныне не помощник, ибо она завидует ученице: у ученицы есть любящая мама Оля, а вот у учительницы математики не было любящей мамы. И теперь она мстит за отсутствие любви в собственном детстве всем своим ученикам, целенаправленно снижая их успеваемость по предмету… Такая вот страшная месть. Почти как у Гоголя…
Или ещё можно семейную терапию провести, всем троим: желательно, ещё и с папой. Это тоже хорошо помогает в изучении математики. Так и вижу эту картину: приходит такой папа домой с работы, а ему супруга возвещает «Дорогой, у нас сегодня сеанс семейной терапии: ты, я, и наша малышка...» Отец, натурально, в тревоге: что случилось?.. Ну как же, отвечают ему, у ребёнка «двойки» по математике!.. Где же, как не на сеансе семейной терапии, их исправлять?.. У тебя самого-то как с математикой?.. Да нормально вроде, бормочет ошарашенный муж. Ну вот, продолжает заботливая мама, мне психологини так и сказали: хорошо помогает семейная терапия с мамой и папой. Ребёнок, говорят, всегда отражает семейную систему… У меня самой, правда, с математикой тоже беда была в школе, но я думаю, твоих навыков хватит. Так что оденься поприличнее, и пойдём. Ну хорошо, говорит муж, а хоть пожрать-то перед этим успеем?..
Совет «начать с опытного репетитора» я уже даже комментировать не хочу, если честно. Я полностью понимаю, когда такой совет дают родителям нынешние школьные педагоги. Они получают маленькую зарплату, поэтому почти все подрабатывают репетиторами: то есть то же самое, что они должны делать в школе за зарплату, они делают вне школы за родительские деньги. Но вот когда такой совет даёт психолог, я не понимаю: то ли она тоже репетитор, то ли она не психолог. Впрочем, одно другого не исключает…
И конечно, мама Оля просто теряется, когда вот в этой витиеватой реальности, где «двойки» по математике исправляются всем, чем угодно — семейной терапией с папой, гипнозом, репетиторами, внутренним самоощущением мамы, терапией детских травм учительницы — кроме того единственного, чем они и должны исправляться на самом деле, то есть спокойным и последовательным обучением ребёнка математике, вдруг появляется психолог-мужчина, который спрашивает у неё следующее:
«Оля, скажите, пожалуйста, а с чего Вы решили, что «на трояк она может», если никаких объективных подтверждений этому нет?.. Объективные критерии того, что «она может» — это оценки преподавателя по предмету. Пока что эти оценки — «два». Вот когда она начнёт получать от преподавателя (а не от Вас), хотя бы «три», тогда можно будет говорить, что «она может»...»
Почему мама Оля уверена, что её дочка «может математику на трояк», даже если до сих пор в реальности дочка могла математику только на «двойку», разумеется, понятно. И психологу понятно, и любому родителю, да и ежу, в общем-то, ясно. Мама Оля любит дочку. Мы все любим детей. И очень хотим видеть их лучше, чем они есть на самом деле. И это, кстати, хорошо: это и есть основа как родительской любви, так и человеческой любви вообще — видеть в человеке его лучший потенциал и апеллировать именно к этому его потенциалу…
Но это, конечно, не означает необходимости считать свою двоечницу троечницей, и с упорством, достойным лучшего применения, убеждать в этом саму себя и всех окружающих.
Это означает считать свою двоечницу потенциальной отличницей. Потенциальной — подчёркиваю. И исходить из того, что тем же самым её считает и школьная учительница математики. Для школьной учительницы математики это вообще, так сказать, профессиональный вызов: сделать из двоечницы отличницу по собственному предмету. Те, кто способен это сделать, как раз остаются в памяти благодарных учеников и их родителей на целые поколения… А те, кто не способен сделать из двоечницы хотя бы троечницу, увольняются и идут работать дворниками.
Вернее, они туда идут в нормальной реальности. В привычной нам. В материальной.
А вот в реальности, описанной Виктором Пелевиным, они, похоже, остаются работать учителями математики. Потому что, как мы уже выяснили, в этом дивном новом мире повышение школьной успеваемости — это не результат кропотливой совместной работы учителя и ученика. В этой новой реальности вообще понятие о кропотливой работе, о постепенности как о способе получения любого результата, похоже, уже потихоньку утрачивается. И на его место приходит что-то совсем другое: вроде гипноза, зависти к чужой любви, или попыток задействовать мужа и отца — даже не успевшего пожрать, придя с работы, — в решении тех вопросов, которые к нему вроде бы вообще никакого отношения не имеют…
Этот новый мир — он не хороший и не плохой. Он не лучше и не хуже прежнего. Я не об этом… Психолог вообще не рассуждает в категориях «лайк»/»дизлайк»: как говорит один современный политик, «Нравится, не нравится — терпи, моя красавица...»
Он просто другой, этот мир. И логика этого нового мира, похоже, едина для всех в нём живущих, вне зависимости даже от наличия/отсутствия у них дипломов о психологическом образовании…
«С этого дня вы живете в мире, созданном блондинкой. Правда, хорошей, доброй, искренней и передовой, и даже вполне себе духовно продвинутой – но не так чтобы запредельно умной. И не особо дисциплинированной. Короче, просто нормальной современной блондинкой. У которой, помимо всего прочего, бывают еще и месячные. Так что не обессудьте, если что-то пойдет не так».
Ладно, Витя, будем терпеть. Красавицы терпят, и мы потерпим.
Хотя школьную успеваемость по математике, повторяю, даже в этом дивном новом мире всё же куда надёжнее повышать посредством методов, тысячелетиями хорошо зарекомендовавших себя в мире прежнем…
То есть учиться, учиться, и учиться. Как завещал сами знаете кто, чьё имя не называют…
И это не Воландеморт.