После выкрученного на максимум холода Chanel No19 наступает контр реакция: хочется НОРМАЛЬНОСТИ на стыке с банальностью. Неделю хожу и щупаю, пожалуй, самый спорный аромат у дома - Gabrielle.
На то есть причина. Бренд редко выпускает совершенно новые ароматы в «люксе», в основном расширяя уже имеющееся фланкерами и регулярно пополняя «эксклюзивную» коллекцию.
И вот, впервые со времён Chance (а это аж 2002 год!) выходит-таки новиночка. Моё парфманьячество аккурат в разгаре, поэтому я отлично помню 2017-й, ажиотаж вокруг запуска… Из-за этой Gabrielle на Фраге переругались все! Парфюмерное сообщество, а в особенности адепты секты Свидетелей Шанелевых, бурлят навозом и изрыгают приговор: «это не Шанель!», «это провал!». Я к секте не принадлежу, предпочла тогда поберечь кошелёк и не делать выводов.
Большое видится на расстоянии. На момент весны 2024 года расхожее мнение о Gabrielle - «это единственный парфюм Шанель, который я могу носить». Габи уже получила продолжение в Essense, Parfum и Hair mist, стало быть не намерена скромно помирать. Она отлично расходится на подарки (как в своё время Жадор), нравится мужчинам и женщинам (как и Жадор), молодым и старым (как и Жадор), дворникам и топам Газпрома (как и Жадор), днём и ночью ( ну вы поняли ).
Да, это коммерчески успешный аромат, но это не парфюм-легенда, в отличие от J'Adore Dior. И никогда ей не станет. Откуда мне знать? Всё просто: легенды тут же копируют. J'Ador выходит в 1999 году (по другим источникам в 2000), а в 2001 в каталогах Avon мы студентками натираем запястья о странички с Little Black Dress. По композиции цитата не прямая, да и название (плюс флакон) - это закос скорее под Шанель… Но источник вдохновения всем совершенно очевиден - роскошная и такая недоступная «золотая капля» Dior. «Маленькое чёрное платье» - это Жадор для бедных. О копиях на тогдашних рынках под названием «Жападор» моё поколение, уверена, помнит хорошо.
А что же на рынке копий сегодняшнем? Вариант Жадора есть у всех серьёзных продающихся в сетях игроков парфюмерного копи-паста (Pandora, Dilis и Equivalent тому яркие примеры). Но не у всех есть Габи. Говорят, что парфюмерию Шанель трудно скопировать из-за уникальных ингредиентов (особливо пиарят жасмин), которые Дом сам выращивает в Грассе. Ой ли? На разлив Габриэль уже продают, «паль» тоже, но паковать в красивые флаконы с надписью «Classic collection №1000» пока не спешат. Интересно, почему? Gabrielle так и не вошла в топ мировых продаж. И тем не менее, это не коммерческий провал; продавать дешёвое реже, но дороже - исконная стратегия самой Мадмуазель, и в Chanel её по-прежнему придерживаются.
Жадор вроде бы тоже не был новейшим словом. Достаточно взглянуть на его звёздных предшественников вокруг белых цветов и фруктов с начала 90-х и мы удивимся: Tresor Lancome (1990), Amarige Givenchy (1991), Angel Mugler (1992), Classique Jean Paul Gaultier (1993), Dolce Vita Dior (1994), Poeme Lancôme и Burberry Women (1995), 5th Avenue Elizabeth Arden и Cool Water Davidoff (1996), Envy Gucci (1997), Noa Cacharel и Hypnotic Poison Dior (1998). И это всё топы продаж, экспонаты музея парфюмерной славы, каждый аромат со своим лицом.
1999 год. J'Ador затмевает собой весь люкс, шах и мат. Куда там Gucci Rush и Chanel Allure! Жадор - объект всемирного наследия помешательства. А всё потому, что он узнаваем и выполнен так виртуозно, что не придраться. Если только из вредности. Не все станут его покупать, быть может, но никто бы не отказался принять такое сокровище в дар. Его не передаривали. Моя мать прятала его от меня. Им нещадно обливались несколько лет, пока не пришло осознание, что в любимой капле вместо золота теперь плещется в лучшем случае позолота; публике продают переборыша ближе к рыночному «Жападору».
Если смотреть на J'Adore в современном состоянии, то вообще не понятно, чего все так взъелись на бедняжку Gabrielle. Это классический, красивый, добротный, абсолютно женственный аромат. Да, не уникальный. А он вам не Жадор…
Взрывается Gabrielle зеленью, мягким цитрусом и консервированной грушей, и это сочное начало сразу меня расстраивает - это же Si Passione Giorgio Armani! Даром, что оба аромата вышли в один год. Но дальше их дороги расходятся. Si Passione остаётся фруктово-сладким, нежно запудриваясь. Появляется нюанс сливок и песочного тарта.
В Gabrielle же цитрусы и груша постепенно отходят на второй план, а вперёд выдаётся жасмин - чуть индольный, ссаный, побрякивающий металлом жасмин. Контрапунктом солоноватый сандал. А ещё дальше начинается такая причудливая воздушно-водянистая игра цветов, фруктов и мускуса, что я не в состоянии отделаться от мысли о J'Adore Dior! Не об этом, сегодняшнем, а о том самом, из 1999. Достаю миниатюру Жадора из закрамов и перепроверяю себя. Да, сходство определённо есть! Жасмин и иланг-иланг в Jadore L'Or ещё больше подкрепляют мою уверенность.
Не успеваешь толком насладиться этой игрой, как начинается следующий акт - сливочное масло и фиалковая пудра. В сочетании с мыльным флердоранжем получается дорогобогаческий лосьон для тела с золотыми блёстками, заботливо втёртый в размокшую в хамаме депилированную кожу. В этой части мелькает приведение то ли Tresor Lancome, а то ли Chanel No5.
И правда, Gabrielle не изрекает «нового слова» в парфюмерии, это цитатник сына бывшего главного парфюмера Chanel Жака Польжа. Сынишка Оливье Польж теперь и сам главный парфюмер, он ещё молод, судить о его вкладе рановато. Что же предосудительного в том, что он решается на книксен в адрес шедевра Калис Беккер, который в Dior умудрились так бесцеремонно размазать по фланкерам? Кто-то же должен был вернуть хотя бы тень великого Жадора, раз этого не могут сделать в самом Диоре. Подбирать то, что плохо лежит и присваивать себе - это очень даже в духе Мадмуазель.
Разница в финале. Si Passione до конца остаётся грушей со взбитыми сливками, J'Adore до конца остаётся ванильно-сливочным персиком. А вот Gabrielle до конца меняется, её финал более драматичный. Будто там, на самом дне, болтаются по капле пачули, серая амбра и дубовый мох, как в бочке мёда осадок дурного, несмываемого наследия из горького пота, слёз и грязи под ногтями. Ни один из ароматов не взаимозаменяем. Все три - патриархальная женственность с округлыми формами и флёром dolce vita.
Выросло новое поколение парф-маньяков без должного опыта в «том самом» люксе. Они насмехаются над нынешним Жадором, Габриэль для них «ни о чём», хиты 90-х уже «бабкины» ароматы. Если сравнивать их с Baccarat Rouge 540 и Ganymede, то это так, пожалуй. Что больше впечатлит зрителя: морские пейзажи Айвазовского или кувшинки в пруду Клода Моне? Или только перформанс с прибиванием мошонки к мостовой теперь достоин причисления к искусству? «Фиксация» худшего - это и есть лучшее?
А ведь и любителям парфюмерии со стажем не угодишь. Для них Gabrielle не достаточно Chanel или вообще не Chanel. Они с видом знатоков укоряют маркетинг в том, что сама Мадмуазель при жизни ненавидела, когда её называли по имени. Достают в качестве аргумента её цитату о том, что «женщина не должна пахнуть цветочной клумбой» и машут ей перед носом парфюмера. А ещё женщина по заветам Шанель не должна носить мини-юбки (колени уродливые у неё, видите ли!), брюки (это неженственно, видите ли!) и корсеты (ибо нефиг быть успешнее Мадмуазель; да, Кристиан Диор, этот камешек летит прямиком в твой Дом).
Все эти «знатоки» от критиканов, видимо, не знают забывают две вещи:
- Сама Коко всю жизнь старалась быть никому ничего не должной (спойлер - не вышло);
- Сама Коко когда-то была молодой, очень молодой.
И тогда её звали Габриэль Бонёр Шанcель. Если учесть, что парфюмерный департамент Chanel стремиться до молекул препарировать её жизненный путь, то вот и дошла наконец очередь до сказочки про юность. Для меня тут нет противоречий. Gabrielle - это аромат особы, которой крайне важно производить нужное впечатление на окружающих (особенно на мужчин), казаться старше и респектабельней. В отличие от Chanel No19 он ни с кем и ни с чем не борется, но завоёвывает сердца конформизмом. В нём удобно прятать всё спорное, выставляя на вид всё самое бесспорно одобряемое.
Страницы этой сказки юности темны и именно, что сказочны. Шанель саму это забавляет:
Моя история стоит на нерушимых столпах. Первое, что я вышла из ниоткуда, или из варьете, или из оперы, а может из борделя. Я прошу прощения, я могла бы проявить большее чувство юмора. И второе, что я царевна Мидас.
Это она так сравнивает себя с греческим царём Мидасом, роковой дар которого заставлял превращаться в золото всё, к чему он прикасался. При этом носил ослиные уши в дар от Аполлона. Не уверена, что Шанель знала об этих ушах Мидаса… Зато дара капитализировать ложь у неё не отнять.
Маркетинг утверждает, что юная Габриэль, достигнув совершеннолетия (18-20 лет), покидает стены приюта в Обазинском Аббатстве и начинает свою карьеру в качестве портнихи в более крупном городе Мулене. Туда её якобы устраивают Сёстры-попечительницы, как и некоторых других воспитанниц. Она даже добивается успеха в швейном мастерстве, пока случай не сводит её с богатым Этьеном Бальсаном. Он селит её в своём поместье в Компьене и проплачивает первую шляпную мастерскую в Париже. Это почти благопристойная дорога к успеху для французской девушки-крестьянки конца XIX века.
Однако сама Шанель рассказывает другу Полю Морану совсем другую историю. С Бальсаном она якобы знакомится на курорте Виши в возрасте 16 лет.
Случилось так, что мои тетушки решили отправить меня на все лето в Виши, в дом моего дедушки, который там лечился. Я была так довольна, что уезжаю из Монт - Дор, из этого чёрного дома, от постоянных швейных работ, от моего приданного. Меня тошнило от вышивки инициалов на кухонных полотенцах для моего будущего дома и ажурной вышивки на сорочках для предполагаемой брачной ночи, я даже плевалась на все эти тряпки. Мне было 16 лет. Я становилась красивой.
Про тётушек, дядюшек и дедушек она конечно сочиняет. Чёрным домом она называет приют, от шитья она не в восторге. Морану она ни словом не обмолвится о своей жизни и работе в Мулене.
Вот как она описывает их встречу с Бальсаном:
Однажды мои родственники отвели меня в чайный салон, где я познакомилась с одним молодым человеком, М.Б., и у него были беговые лошади.
- Какая удача иметь беговых лошадей!- сказала я ему с явно наивным энтузиазмом.
-Вы бы хотели увидеть, как мы их тренируем?
-Было бы замечательно!
Наша встреча была назначена на следующий день. Жокеи и люди из конюшен натаскивали лошадей, заставляя их вставать на дыбы.
-Какая интересная жизнь! – прошептала я.
- Я живу этим круглый год, - ответил М.В. – Я живу в Компьене. Почему бы Вам не жить так же?
Я сказала да. Больше я никогда не вернусь в Монт-Дор. И больше никогда я не увижу моих тётушек.
Романтика, не правда ли? Всё так, если бы не одно НО. Не было у неё родственников в Виши. На международный курорт минеральных вод юная Коко едет сама, с понятной целью: туда съезжается богатая публика, шанс подцепить состоятельного «спонсора» возрастает многократно. Там она пробуется к кафе-шантан, но безуспешно. Таких, как она - пруд пруди, она не красавица, да ещё и плохо поёт… Устраивается она в итоге подавальщицей минеральной воды у бювета.
Осенью она вернётся в Муленское кафе-шантан «Ротонда», встретит там Бальсана и сбежит к нему в поместье. Однако Виши перевернёт её мировоззрение. Она увидит, что люди могут жить иначе. Ей тоже захочется.
По сравнению с тем местом, откуда я приехала, Виши был прекрасной сказкой. Наконец я смогла разглядеть этих «курортников», на которых в Тьере мы не решались взглянуть даже сквозь закрытые ставни; нам не разрешали пялиться на этих женщин в шотландских платьях, на этих «эксцентричных». В Виши я смогла удовлетворить мой аппетит. Там я находилась в центре экстравагантности. И с таким обществом я постоянно путешествовала, находясь в одном месте. Виши был моим первым путешествием. Виши научил меня жить.
В Виши я наблюдала за женщинами и пожилыми дамами, и вообще там жили только старики. Везде говорили об « иностранцах» и иностранные языки производили на меня магическое действие; мне казалось, что это пароль доступа в важное секретное общество. Я смотрела, как проходили мимо эти необычные люди, и говорила самой себе: « Есть в этом мире места, где я должна быть и куда я не могу попасть».
Как выглядит более правдоподобная история взросления Шанель с точки зрения менее купленных пристрастных биографов? Она довольно рано сбегает из Обазина в Варенн, к некой чете Костье, но им она не нужна. Они пытаются вернуть её в Обазин, но туда её больше не возьмут.
Я была плохой, взрывной, вороватой, лицемерной и нескромной. Мне нравилось есть только то, что я воровала. А потом я уносила хлеб в ванную комнату, чтобы меня никто не трогал. Гордые признают только свободу как истинное благо. Но для того чтобы быть свободной, нужны деньги. И чтобы открыть эту дверь свободы, я думала только о них. Журналы, которые я читала, заставляли меня мечтать о могуществе. И я воображала себя одетой в белое платье.
Видимо, побег стал последней каплей для настоятельницы монастыря.
Тогда Костье решают устроить её то ли продавщицей, то ли швеей в галантерейный магазин «Святая Мария» в Мулене, крупном городе по соседству с Варенном.
Получала она гроши, вскоре стала подрабатывать в кафе-шантане певицей. Однако пела она плохо. Есть все основания полагать, что она не гнушалась проституцией. Более того, есть сведения, что она съезжает из комнаты, в которую её поселили владельцы магазина, якобы «желая свободно использовать свои возможности». Но чутьё подсказывает, что её просто выгнали, прознав, чем она занималась по ночам.
На аренду жилья и поездку на курорт нужны средства. Логика сама подсказывает дальнейшее развитие событий; помощь приходит из «Ротонды». Уверена, что товарки по кафе-шантан надоумили юную уже не деву ехать на заработки в Виши. Ей некуда идти, больше нет родственного тыла, она сама это признаёт:
Сказка закончилась. Была только потерянная девушка. Я никому не осмеливалась написать. М.В. боялся полиции. Его друзья говорили:
-Коко еще ребёнок, верни ее домой.
М.В. был бы рад это сделать, но у меня не было дома.
М.В. боялся полиции, а я боялась воспитателей. Я соврала М.В. по поводу своего возраста, утверждая, что мне было 20 лет.
На самом деле мне было 16.
И соврёт она ещё не раз. До того как она заставит всех называть себя исключительно Коко, жизнь не раз заставит её прогнуться под обстоятельства. Она будет делать всё для того, чтобы получить деньги и власть. И если кто-то не чует этого желания в Gabrielle Chanel носом, это ещё не повод пенять на аромат.
Рекомендация: осмысливая Gabrielle Chanel, посмотреть два фильма :
- Художественный - Коко Шанель 2008 года режиссера Кристиана Дюге. На него уйдёт 3 часа. Для чего? Чтобы понять, кем Габриэль не являлась, но кем её хотят нам показать.
- Документальный - ЭТОТ, 2021 года. На него - всего 53 минуты. Для чего? Много ценных архивных кадров. Лично меня улыбнула монахиня Христофора из Обазина, рассуждающая о красоте нарядов и совершенстве духов Шанель. Во истину, неисповедимы пути маркетинговы.
Слава коленям!
Мой Телеграм
Мой ВК
Марафон по Chanel:
1) Chanel №19 - парфюмерный «ангел-истребитель».
2) Gabrielle Chanel - царевна Мидас в тени Жадора.
3) Chanel Allure - лошадка, которая побеждает, никогда не приходя первой.
4) Coco Madmoiselle CHANEL - больше коко, чем мадмуазель.
5) Coco Noir CHANEL - торжество «простой жизни» нарцисса.
6) Chanel №5. Фабула первая: Эрнест Бо. Уникальные факты и сравнительный анализ формулы Nº5 от профессионалов парфюмерии!
7) CHANEL №5. Фабула вторая: Братья Вертхаймры, Bourjois и Les Parfums Chanel.
8) CHANEL №5. Фабула третья: «Коко Шанель и Ко».