Сын бросился к отцу. Подхватил его, подтянул кресло, усадил, расстегнул молнию спортивного костюма с высоким воротом. А тот шептал: "До-го-ни её..."
Нет, не выходит Никита из Машиной головы! Вот встретится с отцом и позвонит ему. Номер телефона Никиты у нее есть. Так и у него должен бы быть... Почему же нет звонка от Никиты? Маша давно включила телефон.
Только подумала, и - легок на помине! - Никита позвонил. Маша с Иваном уже вышли из автобуса, идут к военному санаторию. Ей бы с волнением справиться, какое там с парнем разговаривать, к которому не равнодушна! Но всё же Маша звонок не сбросила. Ответила коротко:
-Здравствуй, я сейчас занята, извини. Позже перезвоню.
"Занята она! Видел, чем ты занята! Малолеток охмуряешь! Докатилась! - Никита негодовал, глядя на замолчавший аппарат. - Вот тебе и Маша - радость наша! В соседнем городе, оказывается, промышляет". А у него даже сердце прибаливать стало, как за нее переживал! До этого даже не знал, с какого бока находится. Бывают же люди с левосторонним сердцем. Как автомобили, с рулем в другой стороне.
Настроение у Никиты испортилось окончательно. А такая прогулка славная была! Он и по горе Машук полазил. Опять же в надежде Машу ненароком встретить. А увидел около вокзала... Перезвонить обещала. Так Никита в наряд уйдет, без телефона! Если только Славке его оставить? Нет, лучше автоответчик включить.
***
Маша и Иван остановились возле проходной санатория.
-У тебя паспорт с собой? - спросил Ваня.
Маша достала документ в ярко-синей обложке. Но пареньку не дала в руки.
-Я сама предъявлю, не маленькая! - не без запальчивости сказала девушка.
-Тебя без меня вообще не пустят! Тут только родственников пускают или тех, кто в список внесен,- Ваня оттер Машу плечом и первым протянул свой паспорт.
- Девушка со мной. Сестра моя.
Маша вздрогнула: "Он знает?! Откуда?".
-Двоюродная, - продолжил Иван.- Отец ей дядей приходится.
Дежурный молча выписал два пропуска. Внес фамилии и паспортные данные посетителей в журнал.
-Проходите!
Возле цветочной клумбы Маша остановилась.
- Здорово ты придумал, Иван! А на самом деле у тебя сестра есть?
-Не-а, только брат, старший. А сеструхи даже двоюродной не наблюдается.
-А тебе бы хотелось иметь сестру? - тихо спросила Маша, повернув парня за плечи и глядя ему прямо в глаза.
-Такую как ты - я не против! Хотя, нет... Постой... Тебе сколько лет, если не секрет? Ты ведь не намного меня старше?
-А братцу твоему сколько?- вопросом на вопрос ответила девушка. - Хотя можешь не говорить. Итак знаю, что и его я старше. Так что можешь не воображать себе ничего такого. Давай о деле, Ваня! Мне с майором Чеботаевым наедине поговорить надо. Ты первый к отцу пойдешь или мне очередь уступишь?
-А по Горячей погуляем потом? Ты не ответила, - напомнил подросток.
-Будет тебе и гора Горячая, и душ холодный, - пообещала Маша.
Она надела ветровку, отвернула манжеты на рукавах.
-Стесняешься или боишься? - поддел ее Ваня.
-И то, и другое, - буркнула Маша.- Держи кулаки за меня. Я скоро!
-Понятно, за армейца хлопочешь, чтобы батя заступился, - вздохнул парень, усаживаясь на перила беседки.
Маша достала зеркальце, поправила прическу, подмигнула сначала себе, потом Ивану и направилась к жилому корпусу санатория.
Чеботаева увидела в холле. Он сидел в кресле у шахматного столика, окруженный растениями зимнего сада. Похоже, сам с собой партию разыгрывал. Во всяком случае, партнера поблизости не наблюдалось.
Девушка подошла решительным строевым шагом.
-Антон Лукич, разрешите обратиться? - Маша сама не знала, почему у нее вырвались именно эти слова вместо заготовленных.
Хотелось сразу придать беседе официальный тон? Возможно. Она ведь изрядно трусила. И глядела на мужчину во все глаза. Не фотография, не тусклый снимок в газете - живой отец перед ней!
-Антон Лукич! - снова назвала майора по имени, но голос предательски дрогнул.
Маша справилась с собой и выпалила как из пулемета:
-Простите меня, пожалуйста! Я больше не буду подстраивать пакости солдатам и тем вредить вам. Я все осознала. Раскаиваюсь. Мне только нужно ваше прощение и больше ничего. Вы прощаете?
-Постой, не тарахти! Ты, случаем, не Мария Веселкова? - спросил Чеботаев.
Майор встал, опираясь на кресло. Маша кивнула. Душа ушла в пятки. "Он что, не понял? Она ведь прощения просила!".
-Так вот ты какая, Маша Веселкова! - радостно произнес Чеботаев.- Это ты меня прости, девочка! Ну за тот, первый твой телефонный звонок в часть... И за всё остальное - тоже прости! Ты ни в чем передо мной не виновата. Моя вина - не поинтересовался, родилась ты или нет. Вычеркнул твою маму из своей жизни - и дело с концом. Позвонила взрослая уже дочь - отмахнулся! Если честно, я ведь не сразу и сообразил, что у меня может быть здесь ребенок. За аферистку тебя принял.
-А я и есть аферистка, - подтвердила Маша.- Ваша дочь, она же пройдоха и злыдня.
На глазах у девушки выступили слезы. Антон Лукич шагнул к дочери:
-Ну что ты, что ты! Ты хорошая. Ты в беде человека не бросишь! Меня вот спасла. Я тебе жизнью обязан. Теперь всё у нас пойдет по-другому! С семьей тебя познакомлю. Ты теперь тоже моя семья. Позволь обнять тебя, девочка!
-Вы скажите: простили или нет? За неприятности? - настаивала Маша.
-Простил. Прощаю! Раз тебе это так важно, - Чеботаев сделал еще шаг к девушке.
Но Маша резко повернулась и почти побежала к выходу, крикнув на ходу:
-Спасибо и прощайте!
Она едва не сбила с ног Ивана, потерявшего терпение и направлявшегося к отцу.
-Стой, ты куда? - крикнул парень вслед убегающей Маше.
-Сын, догони и верни сестру! - приказал Чеботаев.
Ваня уставился на отца:
-Пап, ну ты чего? Это я ее сестрой на проходной назвал! Двоюродной. А тебе уже настучали? Порядочки тут у вас, однако, - Ваня остановился на середине пустого в этот час холла, не зная догонять ли ему девушку или подойти, обнять отца.
-Я тебе что говорю - догони и верни! - рассердился Чеботаев.- Не двоюродная она сестра тебе, а единокровная! А мне дочь родная!
Майор тяжело задышал, схватился руками за левую сторону груди.
-Врача, врача сюда! - гаркнул что было силы Иван.
Бросился к отцу. Подхватил его, подтянул кресло, усадил, расстегнул молнию спортивного костюма с высоким воротом.
-До-го-ни... - прошептал Антон Лукич и отключился.
А Маша в одиночестве бродила по горе Горячей. Постояла в Китайской беседке, полюбовалась с высоты городом. Сделала задуманное, попросила прощение, а радости нет... Почему?
Ушла нехорошо. Отец хотел поговорить с ней. А о чем говорить? У него своя семья, свои сыновья. Зачем им какая-то Маша?
Девушка несколько раз набирала номер Никиты, но безуспешно. С автоответчиками она общаться не любит. Может, Никита видит, что она звонит ему, а разговаривать не хочет? Ну что ж , насильно мил не будешь!
Глебу что ли позвонить? Хорошо бы с ветерком отсюда домчаться, а не трястись в электричке.
Глеб отреагировал сразу.
-Машка, ты где? - перекрикивая мотоциклетный шум, заорал он.
-На Горячке. Заберешь меня, Глебушка?
-Мигом! Жди в кофейне, я заплачу! Ни в чем себе не отказывай, Машенция!
Продолжение следует
Предыдущая глава 18