У нас с художником Ольгой Ионайтис вышла книга - "Норвежские сказки".
Ждали мы её выхода 15 лет - да, иногда и такое бывает. Был сделан макет, подобраны и переведены сказки, отрисованы первые иллюстрации...
И... тролли стали вредничать и нигде не хотели издаваться. Пока в январе 2023 не выбрали себе издательство "Малыш" (АСТ).
Зато сейчас и тролли, и мы с Олей очень довольны - издание получилось роскошное, на матовой мелованной бумаге, увеличенного формата.
31 марта в 11.00 в Доме книги на Новом Арбате на втором этаже пройдёт презентация сказок в рамках "Книжкиной недели".
А я сегодня начну серию статей о книге с рассказа о трудностях перевода.
В начале, как известно, было слово
Итак, знакомьтесь, Кузинатра.
У него и докУменты имеются, и вообще он не просто ошибка переводчика, а самый настоящий тролль во всех его проявлениях – от литературного персонажа до интернетного злодея, одной из ипостасей моего обожаемого Локи – обаятельного и умного мерзавца из мифов.
Мой Кузинатра – добрый, авторский, его мама - Наташа Либхен с Ярмарки мастеров. Но он может быть и очень опасным, потому что троллик - ошибка переводчика).
Да, в начале было слово. Но что делать, если ОНО на иностранном языке и перевести его на русский одним словом невозможно? Тут может случиться полный пердюмонокль, в результате которого на свет появляются кракозябры и кузинатры.
Переводчика может обидеть каждый) И зло над ним посмеяться. Но представьте, как в советские времена было тяжело переводить западные реалии. Об это ходят байки – например, футболку T-shirt переводили и как «т-образную рубашку», и как «тенниску».
Наверное, самый известный «анекдот», авторство которого приписывают Олегу Дорману (я не нашла первоисточник, поэтому никаких кузинатр)), звучит так:
«Я был учеником Семена Львовича Лунгина. Однажды мы сидели на кухне у него дома и писали сценарий. В это время зашла его жена - Лилиана Лунгина, та, которая перевела со шведского «Малыша и Карлсона» и которая корпела над очередным переводом в комнате.
- Мальчики, - огорченно сказала она, - у меня там герой идет по аэропорту и держит в руке гамбургер. Я не знаю, что это такое.
- Похоже на макинтош, - сказал Лунгин, - плащ, наверное, какой-то.
- Хорошо, - обрадовалась Лилиана, - напишу, что он перекинул его через руку.
Через несколько минут она снова вернулась и убитым голосом сообщила:
- Он его съел».
Кузинатра – такой же «гамбургер» только из романа «Карты Судьбы» (или «Знамения Судьбы»; Trumps of Doom) американского фантаста Роджера Желязны. Переводчик не смог понять один эпизод в книге, где герой спрашивает у сфинкса, что такое «зеленое и красное и бегает по кругу, по кругу», а затем объясняет не сумевшему разгадать загадку сфинксу, что это - это «лягушка в/из Кузинатре(а)». Однако Желязны писал о кухонном комбайне фирмы Cuisinart, название которого в Америке является таким же нарицательным, как в России – ксерокс.
Кракозябра же — компьютерный слэнг, который обозначает появление на экране нечто непонятного при отображении текста или фотографии. Короче, это сбой в системе, который может выглядеть очень даже привлекательно для неведающих).
Так вот, в нашей книге «Норвежские волшебные сказки» мы сделали все возможное, чтобы кузинатр и кракозябр не было – ни в тексте, ни в иллюстрациях.
Перевод сказок – адский труд, потому что ты все понимаешь, но вот найти соответствие в родном языке часто ой как непросто. И иногда на это уходит не одна неделя.
Есть в собрании Асбьёрнсена и Му классическая сказка – она для норвежских детей, как для нас – «Репка» или «Колобок». По-норвежски называется «Smørbukk» - буквально: «жирненький, кругленький кусочек только что сбитого масла из коровьего молока». Стали бы вы читать сказку с таким названием? Вот и я – нет.
На английском есть точные эквиваленты (шорт подэри, подумала я!!!) – это Buttercup, Butterball, литературное название сказки - Butter-buck, а вот русских аналогов этому коварному норвежскому Смёрбукку ни в одном словаре диалектов нашего великого и могучего я не нашла. И вспомнила Лилиану Лунгину, которая говорила: «Виан весь в игре слов, в ассоциациях, в идиомах, которым не найти эквивалента в русском языке, поскольку идиоматические выражения в каждом языке свои и вся игра строится на французской фразеологии. Значит, какая стоит в таких случаях задача? Если говорить вкратце, надо обязательно найти собственную, совсем другую идиому или игру слов, часто в десяти верстах от французской, но которая вызывает то же чувство, ту же ассоциацию».
И бинго – мне понравилось диалектное «Колабушок» - оно идеально подходит герою сказки, который весь такой пухленький и смышленый, ласковый и очень коварный и легко уходит от троллихи)
В иллюстрациях к статье даны интерпретации героя у классика – портретиста троллей – Теодора Киттельсена и у Оли. Мой фаровит – троллиха, которая мальчонку хитрого, который ее три раза обдурил, на весу держит за штанишки, и еще не знает, что капец ей скоро придет. Ну и пусть, что Колабушок не пухленький) зато характер налицо.
Кстати, особенность норвежских сказок в том, что троллих еще как «мочат» герои – в отличии от наших русских Баб-Ёг. К счастью, ни одна Яга в русских сказках по-настоящему не пострадала и сама никого не слопала)
Кстати второй раз)) Колабушок так обожаем норвежцами, что стал героем комиксов в 1938 году и отлично себя чувствует в наши дни. Ниже - две иллюстрации– как раз норвежский Колабушок в комиксах из 1930-х и 2000-х.
Кстати третий раз))) Smørbukk в Норвегии еще и сорт карамели, вернее, тоффи. Вот опять я чуть не породила Кузинатру) Потому что «карамель» по-норвежски и по-английски – «ириска» по-русски. И она ооооочень вкусная. Появилась раньше комиксов на 3 года – в 1935.
Норвежские сказки совсем не похожи на наши – и порой намного жестче. Вот кто бы стал на Руси казнить виночерпия, который разбавлял вино водой? А в Норвегии его залили в ледяной куб и выставили у врат церкви.
И нет, не говорите мне, что такие жестокие сказки детям читать нельзя – еще как можно и нужно и просто must have, но это совсем другая история…