ЭПИЗОД № 20
Анохин оказался прав, трескотня сороки и птичий переполох вообще, лыжникам были неинтересны, а вернее просто не слышны, они увлеченно воевали с неизвестными для них людьми, которые засели в небольшой пещерке и никак не хотели сдаваться…
(часть 1 - https://dzen.ru/a/ZdsY99KxYD-Y-lHV )
Лежащий метрах в сорока перед Сергеем, сделал попытку уговорить сидящих в пещере, он приподнялся на одно колено, и сложив ладони рупором выкрикнул:
- Эй, вы, хватит стрельбы, отдайте груз, и мы свалим! Просто столкните ящики вниз, и всё! Вы нам не нужны…
Договорить он не успел, ухнувший сверху выстрел, сбил ветку над его головой, и лыжник шустро уткнулся в сугроб, матерясь самым непотребным образом.
Где находились ещё двое, Сергей пока не видел, и это его тревожило. Осторожно выпростав ноги из креплений, он положил перед собой лыжи и улегшись на них, стал потихоньку продвигаться вперёд.
Торчащие крепления больно давили в живот, но широкие лыжи держали его вес на снегу – он не проваливался, и такое передвижение было гораздо удобнее, чем если бы он просто полз по снегу.
Впереди послышалось бормотание рации, Сергей прислушался, кто-то надрывно матерясь, жаловался:
- Они в нас дробью засадили, хорошо, что глаза целы! Падлы, доберусь – порву на лоскуты… Сургучу досталось больше, с полкило свинца сверху, щека в хлам, нос, шея, кровь… Он говорить не может! Что делать?
- Хватит ныть! Слушайте внимательно, я подползу поближе и буду лупить без остановки, а вы в темпе вальса забираетесь вверх! Главное всё сделать быстро! Всё, пора заканчивать с этой обороной Севастополя! Сами знаете какой вас приз ожидает наверху. Залечим все ваши дыры и щеки новые сделаем и зубы вставите, вперёд и с песней!
За время, пока старший давал распоряжение своим лыжникам и был увлечён, Сергей продвинулся почти наполовину, но когда голос впереди затих, он затаился понимая, что скрип снега сразу привлечёт внимание противника, тот не раздумывая развернёт ствол назад, и придётся его попросту грохнуть, не дожидаясь пока он завалит тебя.
Из пещерки жахнул ещё один выстрел, и на голову старшего лыжника посыпался снег с ветвей. Не обращая внимания на это, он осторожно пополз вперёд и влево, пытаясь найти более удачное место для стрельбы, однако следующий выстрел ударил в снег прям перед лыжником, отчего тот взвизгнул укушенным зайцем и резво перекатился вправо, укрываясь за кустарником.
Анохин вдруг понял, что Светлана не хотела никого убивать, а только лишь пугала стрелков… На душе у него потеплело, и он подумал: «эх, с такой бы женщиной загорать где-нибудь у тёплого моря, но пока вот, приходится воевать…
Надо постараться угомонить этого идиота, и как можно скорее, не дай бог шальной пулей заденут девчонку, я себе этого не прощу»… Возобновившаяся впереди трескотня выстрелов заставила его поторопиться. Лыжник, длинными очередями сквозь кусты принялся обрабатывать нишу над берегом, и Сергей увидел, как снизу-вверх по склону стали взбираться две фигуры.
Стрельба заглушила его шаги, но это были и не шаги, а жалкое подобие их. Анохин проклинал глубокий снег, который сейчас, был очень некстати. И тем не менее, он поспел вовремя. У лежащего впереди стрелка щёлкнул боёк, извещая что закончились патроны, но перезарядить автомат он не успел, скрип снега сзади и уставшее сопение – заставил его с ужасом обернуться, однако, летящий в лицо приклад остановить он уже не смог, провалившись в тёмную бездну.
Отбросив оружие противника в сторону, Анохин опёрся коленом на спину поверженного, и вогнал ВОГ под ствол своего автомата. Щелчок приёмного механизма показал, что маленькая артиллерия готова к бою. Сергей опасался промахнуться и угодить в пещеру, поэтому взял немного правее и, подняв ствол вверх под сорок пять градусов, надавил на спусковой крючок подствольного гранатомёта.
Привычно негромко ухнул выстрел, и видимая в полёте граната по навесной траектории полетела к цели. Взметнувшийся белый куст разрыва на расстоянии был негромким, и Анохин удовлетворённо выдохнул: - «Уф-ф! Мастерство не пропьёшь, руки помнят, и глаз не подвёл»! Заряд угодил выше пещеры, и скопившаяся там за зиму массивная снеговая шапка, от взрыва поползла вниз увлекая за собой камни, кустарник, мелкие деревья.
Накрыв нишу, лавина устремилась дальше вниз. Лыжники, так увлеченно рвущиеся к пещере и почти достигшие её, кинулись вниз, но быстро затерялись в снежной круговерти. То, что Леший и Светлана не пострадали, Сергей был уверен, снеговой вал пройдя мимо, лишь присыпал вход в пещеру не задев тех, кто находился внутри.
Не теряя времени, Сергей завернул руки оглушенного лыжника назад, и надежно стянул их шнуром от его же маскировочного халата.
- Вот так будет лучше, полежи, отдохни, а я своих пока проведаю, - похлопал он на прощание неподвижное тело и поднявшись, принялся одевать лыжи.
Оружие поверженного врага он затолкал в сугроб от греха подальше, присыпал сверху снегом и потоптавшись на месте, устремился к пещере. До места схода лавины он добрался быстро, остановился, осмотрел дело рук своих, вздохнул.
Это конечно был не селевой кошмар, которые он видел на Кавказе, но снег ровным слоем укрыл половину реки, и лыжников пока нигде видно не было. Решив разобраться с этим позже, он ринулся штурмовать подъём, между камней, веток и прочего мусора пробираясь к пещере.
И когда он уже почти достиг выступа, за которым находилась ниша, сверху на него посыпался снег и он понял, что сейчас вслед должен прилететь заряд дроби. Такого приема ему не хотелось, и он торопливо прокричал:
- Эй, вы, там, наверху! Не стреляйте, свои! Пётр Сергеевич, Светлана, это Сергей, не стреляйте!
Ответом ему был визг и снежным ком, который он едва успел поймать распахнув объятья. Радостный визг перерос в смех, рыдания и причитания:
- Я знала!.. Я верила, что ты вернёшься! Ты не мог не вернуться… Ты такой… Такой… Один на всём белом свете… Пришёл… Вернулся… А тут… У нас… Война… Стрельба… Господи, какое счастье!.. - бессвязно бормотала охотница, обнимая и покрывая лицо Анохина поцелуями…
- Ой, ох, полегче, задушишь, - отвечая на поцелуи, смущённо бормотал Сергей.
А сверху на эту встречу, сморкаясь и вытирая слезы смотрел Лешаков, которому перед прыжком вниз Светлана сунула двустволку… Он даже неумело перекрестился, держа ружьё словно палку, левой рукой.
- Эй, алё! Мужик, ты чего? Смотри ласты не склей, мне за тебя Анохин выговор влепит, с занесением по хариусу! – уговаривал очнуться механика, Бочаров.
Такой реакции он не предвидел. Рванувшись из сугроба навстречу мечтавшему облегчить мочевой пузырь механику, он ждал криков, воплей, отчаянного сопротивления. Но этот кадр, увидев перекошенную яростью морду, взметнувшуюся из-под снега, обмяк и потерял сознание, не пришлось даже угрожать пистолетом. Впрочем, справить малую нужду технарь всё же успел, правда бессознательно и неопрятно...
Не теряя времени Олег быстренько затащил бесчувственное тело внутрь, задвинул на место и закрыл двери. Осмотрел кабину и салон вертолёта, больше здесь никого не было. Немного успокоившись, он принялся приводить в чувство снулого механика.
Очнувшись, тот долго и бессмысленно пялился в потолок, а потом переведя всё же взгляд на Бочарова, подпрыгнул и завопил что-то о монстрах в снегу, пришлось Олегу заткнуть ему рот мокрой рукавицей, и несколько раз основательно встряхнуть. Когда взгляд перепуганного техника стал более-менее осмысленным, Олег спросил:
- Ну, всё, угомонился?
Сидящий у стенки утвердительно кивнул, и когда рукавица освободила рот, прозвучал ожидаемый вопрос:
- Т-ты кто?
- Крот в пальто! Не видишь, что ли? - вытряхивая из-под куртки и из рукавов набившийся туда снег, ответил Олег и добавил: - снежный крот, вот.
- Снежных не бывает, - не сводя с него взгляда, сказал механик и потянулся рукой вправо, где лежал открытый чемоданчик с шанцевым инструментом.
- Но-но, не дури! – сунул под нос технарю пистолет с глушителем Олег, - быстро мозги по стенкам размажу. Усёк?
- Угу, - сглотнув, суетливо закивал механик.
- Вот и хорошо. Оружие есть?
- У к-командира экипажа есть, у второго пилота ракетница, а мне не полагается.
- Это хорошо. А зовут тебя как?
- Василий. А ты кто?
- Опять двадцать пять. Я тот, кого хотел грохнуть твой начальник.
- Как это? Кузьмич в избе сидит, и не выходил из неё никуда как прилетели.
- Кузьмич, это?..
- Первый пилот, командир экипажа вертолёта.
- Нет, я про другого начальника говорю, про полковника, которого вы сюда привезли. Дошло? – сурово взглянул на механика Бочаров.
- А я-то тут при чем? Я ваших дел не касаюсь и вообще, экипаж не при делах. У нас техника, нам приказали, мы полетели, а что делается за бортом, нас никаким боком.
- Значит так, Василий, верить тебе или нет, я пока не знаю но, если будешь себя вести тихо-мирно и адекватно, то домой вернёшься целым и невредимым. Усёк?
- Не врёшь?
- Век воли не видать! Только одно прошу, сиди и не мешай. Вот честно, не хочу брать грех на душу и стрелять в человека. Блин, а знаешь что, чтобы не подставлять спину, свяжу-ка я тебя на всякий случай.
- Может не надо?
- Надо, Вася, надо! И мне спокойней и тебя от соблазна, дать по моей башке железкой, убережёт. Давай-ка сюда руки… Да не так, спиной повернись. Ну вот, теперь другое дело!
Стараясь не пережимать кисти, чтобы не перекрыть кровоток, он стянул руки механика широким пластиковым хомутом, связка которых лежала вместе с инструментами. После чего, немного подумав, другим хомутом привязал пленника к металлической стойке у откидного сиденья. Осмотрев всё и подёргав связку, он удовлетворённо вздохнул, и спросил:
- Ну, как, не туго?
- Нормально… - пошевелив руками, ответил механик.
- Василий, а пожрать у тебя чего-нибудь нету?
- Бутерброды, вон там в сумке, и чай в термосе. Только он уже остыл наверно, вчера ещё жена наливала.
- Вот спасибо! Удружил, а то я со вчерашнего вечера не жрамши…
Почти не жуя Олег смолотил пару бутербродов и словно вспомнив, спросил механика:
- Чего это я в одну харю, ты сам-то ел?
- Да, мы в избушке поужинали, наверно ваше варево на плите стояло. Супешник вкусный.
- Ага, это глухарь… Ого, Василий, а чаёк-то у тебя с сюрпризом?
- Ну… жена чай заварила, а я туда коньячку, чуток…
От рассуждений о вкусовых качествах чая, их отвлекла забормотавшая рация:
- Василий Петрович, тебя сколько ждать? Чай остынет, лопасти зафиксировал и давай в хату, чувствую нам тут долго ещё куковать.
Рация бормотала в кабине пилотов, Бочаров вопросительно взглянул на механика.
- Командир меня зовёт, надо что-то ответить, - пожал плечами технарь.
- Ну, надо, значит отвечай, - Бочаров включил и протянул ко рту связанного трофейную рацию, которая работала на той же волне, - скажи, что ужинать не станешь, и у тебя ещё есть дела. Окей?
- Угу, - кивнул механик, - и когда Олег нажал переговорную тангенту, проговорил: - командир, ужинайте без меня, я покопаюсь ещё здесь, есть дела по мелочам.
- Петрович, что у тебя с голосом, всё в порядке?
- В порядке, да, нормально… - ответил механик, глядя в глаза Бочарову.
- Что-то не так… Опять усугубил? Ну смотри у меня! – в голосе командира экипажа слышалось раздражение.
Очевидно он всё же решил проверить состояние трезвости члена экипажа, через пару минут двери избушки отворились, и к вертолёту заспешил человек в лётной куртке.
- Двери чем заблокировать? – спросил Бочаров.
- Ломиком можно, - кивнул в сторону механик.
Бочаров быстро вынул из крепления на стенке лом, и заблокировал боковую дверь. Которую тут же снаружи попытался открыть, а когда не получилось принялся барабанить в неё, пилот.
- Петрович, открывай, мать твою за ногу!
- Не могу! – честно крикнул связанный, но увидев внушительный кулак перед носом, добавил: - я… это, не в состоянии пока!
- Как это? Что за бред?! Открывай, паразит, это приказ! – не понимал происходящего, и возмущался командир экипажа.
Видя, что пилот настырный, и так просто не отступится Бочаров покачал головой, вынул ломик и рывком отодвинул дверь в сторону со словами:
- Ну чего ты орёшь, как потерпевший?! Тебе же ясно ответил человек, не может он, не в состоянии пока…
От неожиданности пилот плюхнулся задницей в снег, и выпучив глаза выдавил из себя два слова:
- Ты кто?
- Конь в пальто! Устраивает? Ну никакого разнообразия, - усмехнулся Олег, и добавил, - а ну, забирайся сюда, побазарить надо.
Пилоту никуда залезать не хотелось, а захотелось назад, в дом, к тёплой печке, и он попытался боком отползти в сторону. Левый борт вертолёта обращён был в сторону леса, и Олег не боялся что его кто-то увидит из дома или сарая. Выпрыгнув наружу, он ткнул стволом пистолета в ухо пилоту и произнёс:
- Даже не думай, ни бежать, ни орать. Не надо. Хорошо? Я же тебя по-доброму пока прошу, залезай в свою бабочку, потолковать надо. Пошёл вперёд! – закончил он уже грубо, толкнув лётчика в спину.
- Вы понимаете, что сейчас подписываете себе приговор, я помню, в уголовном кодексе есть такая статья: «незаконное лишение свободы», - бормотал пилот, пока Бочаров его связывал, пристроив рядом с механиком.
- Да, помню, 127-я, пункт «г»: с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия. И пункт «ж»: в отношении двух или более лиц, — наказывается лишением свободы на срок от трех до пяти лет. Земляк, я этот кодекс как «Отче наш», на зубок, от корки до корки. Так что не скрипи извилинами, не стращай, я с детства пуганный-перепуганный и не старайся меня напугать ещё больше. Ты лучше вот что скажи. Какое у вас было полётное задание, когда с утра вылетали?
- Мы вообще-то вчера ещё вылетели.
- Вот и расскажи, что и как? – с нажимом попросил Олег.
- Обычное задание, поступаем в распоряжение заместителя начальника МЧС. Куда укажет, туда и летим, естественно придерживаясь метеоусловий и в соответствии с техническими характеристиками машины.
- Это как?
- Ну, как-как, скажет он лететь в Гондурас, естественно – придётся отказать, потому как горючки не хватит. Существует такое понятие как «точка возврата»*…
- Ага, понятно. А публика, что с ним прилетела, кто они?
- Не знаю, мы вчера недалеко от поселка Инской на ночевку приземлились, наливник подогнали, дозаправили нас, а утром эти в вертушку погрузились, мы и не спрашивали кто да зачем, командует парадом полковник Репин.
- И что, даже не удивились, что пассажиры, как банда абреков – вооружены все до зубов?
- Слушай, я сидел в кабине, а контролировал погрузку наш механик…
- А чё сразу я? – вскинулся Василий, - оружие зачехлено было, всё по инструкции, никаких нарушений. Мало ли, думал на охоту собрались, так и раньше уже бывало. Ружья в чехлах, бинокли, лыжи, зимний камуфляж, ничего необычного.
- Так, ладно, с вами всё понятно. А что второй пилот молчит, не разыскивает вас?
- Прилёг он, на массу давит(*2) наверно, – пожал плечами командир экипажа. - Пока есть время, чего не вздремнуть?
- Ага, понятно, солдат спит, служба идёт.
- Типа того…
- Ну, а тот Кинг-Конг, что в сарае, он там один? – выглянув в иллюминатор, спросил Бочаров.
- Я сунулся было в этот сарай, но меня выставили наружу, потом все ушли кроме здоровяка, но там ещё один человек был, пожилой, - ответил пилот.
- Рация, оружие у него видел?
- У пожилого? – наивно перепросил пилот.
- По сопатке захотел? – вопросительно взглянул Бочаров.
- А-а, понял! Да, у этого автомат есть короткий, рация тоже, он там безвылазно, даже обедать в дом не заходил. А вопрос можно?
- Можно Машку за ляжку, и козу на возу…
- Разрешите вопрос? - перефразировал уже на военный лад фразу, пилот.
- Валяй, - махнул рукой Олег.
- Что вообще происходит? Кто вы такой? Чего ожидать нам?
- Получается три вопроса разом. Ладно, попробую ответить коротко, этот ваш полковник… Репкин?
- Репин, Иван Вениаминович…
- Вов-вот, этот самый, мордастый Витаминыч узнал, что у нас имеется очень ценный груз, и набрав где-то банду отморозков он решил им завладеть. Вы привезли его сюда, и совсем недавно он едва не расстрелял меня с другом в лесу, пытаясь выведать где этот груз хранится. Нам повезло…
- Вы убили полковника? – испуганно спросил лётчик.
- Нет, ему тоже повезло, правда, не знаю надолго ли. Он уже довольно долго сидит привязанный к дереву, и если его ещё не сожрала рысь, то скоро он околеет от холода.
- Тогда вам ещё одна статья светит, «оставление в опасности», - вставил пилот.
- В натуре, какой же ты, бл… занудный и скучный. Кстати, как тебя зовут?
- Валерий Кузьмич, - выпрямился, пытаясь выглядеть солиднее, собеседник.
- О как, а меня можно просто – Олег. Так вот, Валерий Кузьмич, теперь по чесноку, если бы у тебя был выбор, остаться с простреленной башкой в сугробе или на кичу – за оставление в опасности, чтобы ты выбрал?
Пилот неопределённо пожал плечами и не ответил.
- Молчишь? Понимаю, вопрос непростой. А у меня дома жена и сын дожидаются и не я к вам, а вы ко мне прилетели с недобрыми помыслами, так что потерпите, как всё устаканится, я вас развяжу и полетите домой.
- Думаешь всё утрясется? - спросил молчавший все это время механик.
- Всё пройдёт, как с белых яблонь дым… Ночь уйдёт, наступит лето снова, только ты, не будешь молодым, заржавеют старые подковы, - не понятно откуда взял эти строки Бочаров, и добавил: - Не ссы, Василий Алибабаевич, всё будет зашибись!
- Петрович – я, - обиженно насупился технарь.
- Петрович, Кузьмич, Витаминыч – да мне пох.., что водка, что пулемёт, лишь бы с ног валило! Ха-ха-ха… Ладно, не серчай, сейчас мне только и остаётся, что шутить…
Олег надолго замолчал, обдумывая ситуацию.
- Эй, меня кто-нибудь слышит? - внезапно раздалось в динамике радиостанции.
- Это кто? - удивлённо взглянув на связанных, спросил Олег.
- Да этот, который в сарае сидит, здоровенный такой, - кивнул головой в сторону иллюминатора, пилот.
Бочаров, удовлетворённо кивнул, и поднёс к лицу радиостанцию, но из динамиков послышалось опять:
- Алё, гараж! Уснули все, что ли? Меня кто-нибудь слышит?
- Вообще-то тебя слышат все, - ответил, нажав переговорную клавишу Бочаров, и спросил: - Чего надо?
- Шакалада, бл… Эта… мужики, жрать охота, принесите в сарай чего-нибудь похавать.
- Только тебе, или..?
- Да, старикан тут… Ему тоже, и чаю в термосе, холодно, бл…
- Не засоряйте эфир нецензурной лексикой, - казённым голосом произнёс Бочаров и усмехнулся.
- Да пошёл ты, жрать неси! – раздалось в ответ, и Бочаров радостно потёр ладони.
- Уф, ну, ребята, пожелайте мне удачи! Да, чуть не забыл! Чтобы вы тут ор не учинили, я, пожалуй, перестрахуюсь, - с этими словами он поочерёдно заткнул рты связанным и добавил уже в дверях: - уж извините, постараюсь побыстрее к вам вернуться.
Выскочив наружу, Бочаров со всех ног припустил к избе…» Юрий Воякин (продолжение - https://dzen.ru/a/ZfnNERBvqylDH0ED )
* "Точка возврата". В теории управления — максимальное временное или дистанционное удаление объекта (самолёта, корабля, машины, человека) от места отправления для гарантированной возможности вернуться.
2* «Давить на массу» арм. сленг – спать. У тяжелых грузовиков УРАЛ, ЗИС, ЗИЛ и тд., стоящих на вооружении в СА, выключатель массы находился внутри кабины, за спинкой сиденья с левой стороны. И если командиру попадался спящий в кабине солдат, то боец оправдывался что не спал, а просто пытался выключить массу, залезши в кабину с пассажирской стороны. А кнопка массы тугая, и чтобы её включить/выключить, нужно приложить определённое усилие – отсюда и «давить на массу».
