- Девочки, есть повод повеселиться!
Юля, работающая в нашей фирме бухгалтером, вошла в кабинет быстрым шагом и сразу заполнила всё тесное пространство своей бурной энергией.
- Отец купил мне машину!
Мы дружно загалдели во все три женских горла, искренне радуясь за Юльку, которая давно уже стала для нас больше, чем коллегой. Она была не только толковым сотрудником, но и хорошей подругой для каждой из нас, сидящих в тесном кабинетике и вынужденных значительную часть своей жизни проводить в компании друг друга.
- Ну, поздравляю, Юлька! Дождалась! Исполнилась твоя мечта, - Ира успела первой толкнуть речь.
Мы с Ленкой дружно поддакивали и ахали, разделяя радость от приобретения.
- Это папаша мой исполнил мечту, - Юля красиво пошевелила правой бровью
(у неё это получалось виртуозно! сколько я ни пробовала, даже шевельнуть не смогла...)
и широко улыбнулась. - Заглаживает свою вину, старается.
- Да ладно ты, Юль, - Ира перестала радоваться и даже нахмурилась. - Хватит тебе уже вспоминать это. Не у одной тебя было детство без отца. Твой хоть объявился, не оставил тебя. А я своего до сих пор не знаю.
Историю воссоединения Юльки с отцом мы знали от неё самой. И была эта история похожа на все остальные - когда-то была семья папа-мама-дочка, потом плохой папа нашёл другую тётю и ушёл к ней. А мама осталась никому не нужной с дитём на руках. Так и тянулась всю жизнь, кляня непутёвого муженька и оберегая подрастающую дочь от мужского коварства.
Каждый ребёнок по-своему переживает уход родителя, а Юлька переживала не сама, а вместе с мамой. И так они вместе переживали до самой маминой смерти, которая случилась от тяжёлой болезни. Молодая ещё женщина не дожила до сорока лет, уступив в борьбе с раком и оставив дочь одну.
Именно так она и сказала перед уходом - остаёшься ты совсем одна, девочка...
А Юльке в ту пору только-только исполнилось пятнадцать. Её юное сердце сжималось от боли, а душа горела от ненависти к бросившему их отцу.
И как сказала её классная руководительница - путь ей был один, в интернат. Как сироте.
И тут объявился отец. Оказалось, всё это время он исправно платил алименты и следил за жизнью дочери. И даже иногда общался с её мамой. О чём Юльке никто не рассказал.
После ухода отца она ненавидела его всей душой. Потому что мама его ненавидела.
И вот он явился, забрал дочь к себе, не позволил, чтобы Юльку упекли в интернат.
Как она жила после смерти мамы, мы не знали. Эту часть своей жизни подруга предпочитала скрывать.
Знали мы только, что после окончания школы отец помог ей с поступлением в институт, потом помог с трудоустройством. Квартира у Юльки была своя, после смерти мамы она была единственной наследницей.
Только за двадцать лет, что прошли с тех пор, как она осталась без матери, в личной жизни Юльки было всё печально...
Лена, я и Ира частенько ходили в соседнее кафе пообедать или попить после работы кофейку. Юлька нередко составляла нам компанию. И много разговоров было проведено и личных тайн поведано в этом уютном заведении. Мы знали друг о друге многое. Да почти всё!
Лена потеряла родителей в автокатастрофе, потом от неё ушёл муж, оставив с младенцем инвалидом. Но она выстояла, подняла сына, избавила от недуга, сняла инвалидность. И теперь её сын был её гордостью. Чудесный мальчишка, красиво рисующий и сочиняющий музыку. А ещё у Лены есть воздыхатель, друг семьи. Пока они присматриваются и притираются. Но все мы уверены, что свадьба не за горами.
Ира выросла без отца и всю жизнь ухаживала за больной матерью. Привыкла к заботам и хлопотам, так до сих пор и обихаживает уже давно состарившуюся маму. И в этом ей помогают муж и сыновья.
Мои жизненные перипетии тоже неоднократно обсуждались, сейчас же у меня всё хорошо и я, можно смело утверждать, абсолютно счастлива в семейной жизни.
Юля в нашей компании оставалась пока единственной бессемейной дамой.
Пока.
Её отец не считался семьёй. Так она решила раз и навсегда.
Год назад Юлька выучилась вождению и получила права. А вот машину купить у неё не получалось - цены на авто взлетели резко и заоблачно. Накопить она не успела.
И вот оказалось, отец подарил ей машину.
На радостях мы отправились после работы в кафе и там шумно посидели, отмечая шикарный подарок.
Отец купил машину в Москве. И утром пригнал её к Юлькиному дому. оставалось только поставить её на учёт.
- Ну, подруга, теперь осталось только жениха тебе хорошего подыскать, - Лена подняла бокал с шампанским. - За твоё личное счастье!
Мы дружно зазвенели стеклом и завопили, поддерживая хороший тост.
В общем-то, посидели неплохо.
А через два дня Юлька влетела в кабинет вся красная от переполнявшей её злости.
- Этот... не знаю, как его назвать! У меня нет слов! Не было у меня отца и не надо!
- Что случилось?
Мы в недоумении пялились на кипящую подругу и не могли даже представить, что такое мог сделать её отец, чтобы Юлька так злилась...
- Девочки, прикиньте! Этот безмозглый идиот купил машину у каких-то мошенников!!! Её нельзя поставить на учёт!
Вот это новость!
Как потом оказалось, Юлькин папа приобрёл подержанную машину по договору у какого-то перекупщика, при этом оформил кредит и ещё кучу дополнительных услуг. А машина оказалась с перебитым номером двигателя.
В тот день мы впервые увидели Юлькиного отца.
Он ждал её после работы, переминаясь с ноги на ногу рядом с главным входом в здание. Увидев дочь, направился к ней, но Юлька резко его осадила:
- Вот не надо мне твоих объяснений! Ты даже машину мне не можешь нормально купить! Лучше бы денег дал, сама бы купила!
Мы смотрели на седого мужчину, который пытался что-то сказать, но не мог. Он не был старым. По моим подсчётам, основанным на рассказах подруги, ему было немного за шестьдесят. Не самый дряхлый возраст.
Но по виду это был глубокий старик с морщинистым лицом и трясущимися руками. И единственное чувство, которое он вызывал, - жалость...
- Видеть тебя не желаю! Ты мне всю жизнь испоганил, понимаешь?!
Юлька разошлась, не замечая, что орёт на отца на виду у прохожих и коллег.
Она ещё повопила немного, потом махнула рукой и быстро исчезла за углом, где была остановка.
А её отец остался стоять...
Он заметил нас троих, стоявших с изумлёнными лицами, беспомощно развёл руками и тихо произнёс:
- Я всё исправлю...
Повернулся и ушёл.
Мы тоже разошлись, Не стали обсуждать ситуацию. Не знаю, как Ира и Лена, а я чувствовала неловкость и стыд за поведение Юльки. И ещё - острую жалость к её отцу.
Не знаю, что он там совершил в её далёком детстве, но такого отношения он точно не заслужил.
Мой папа умер несколько лет назад. И я не понимала людей, которые не ценили близость своих родителей.
А Юлька в тот вечер меня удивила до безобразия.
По умолчанию, наша маленькая компания не касалась этой темы. И со временем ситуация с неудачным подарком стала забываться.
*****
- Девочки! Я его когда-нибудь убью!
Юля влетела в наш кабинет. И вот маленькое пространство заполнила её кипящая энергия.
У меня возникло чувство дежавю.
Хотелось надеяться, что эта буря эмоций адресовалась нашему новому программисту Никите, который робко ухаживал за Юлькой.
Похоже, Лене с Ирой тоже так казалось.
- Кого ты собралась убивать? И за что?
- Да идиота этого! Который, типа, мой папаша!
У меня перед глазами возник образ седого мужчины с трясущимися руками. И по сердцу острой болью полоснула жалость. Что случилось на этот раз?
Оказалось, папа Юльки решил вернуть свои немалые деньги, в том числе - и кредитные. Обратился в юридическую фирму, там ему помогли, составили необходимые документы, договор с продавцом был расторгнут. И даже деньги были возвращены. И банку, и папе Юльки.
Казалось бы, всё хорошо.
Отец сказал Юльке, что возвращённые деньги он отдаст ей, пусть сама купит себе машину, какую захочет. А это было, на секундочку, семьсот тысяч!
Юлька уже присмотрела себе машину на эту сумму и довольная потирала ручки. С продавцом договорились о сделке.
Почему она сразу не взяла у отца деньги, как только он предложил? А кто его знает... Всё как-то быстро произошло - вот он предложил, а тут уже и сделка на горизонте.
Но не успела она даже позвонить отцу и сообщить об этом, как тот сам объявился. Пришёл к ней домой и рассказал, что деньги, которые ему продавец перечислил после расторжения договора, оказались фальшивыми. Ему пришлось сдать их обратно, чтобы обменять на настоящие.
Кому сдать?
Так от продавца представитель приехал. Сначала позвонили и предупредили, что деньги тратить нельзя, они фальшивые. Их надо обратно вернуть, будут уликой в уголовном деле. А настоящие потом дадут.
Представитель документ с печатью показал, при отце Юлькином все купюры пересчитал, в пакетик для улик сложил и опечатал. Велел ждать перевода на карту.
Вот и пришёл отец сказать Юльке, чтобы подождала, пока деньги настоящие перечислят.
В общем, развели его по старой схеме.
- Продавец ждать не будет, - бесновалась Юлька, глотая предложенную Ирой воду, - сказал, либо деньги через два дня, либо продаю другому покупателю. Там желающих много. А где мне такую сумму собрать за два дня?!!! Да за что ж мне такое, а? Урод старый! Да чтоб он сдох, тупица!
Мы одновременно вздрогнули.
Что бы ни случилось, но такие слова нельзя произносить!
- Юля, - строго сказзала Лена, - ты такими словами-то не бросайся! Не гневи Бога!
- Ой, вот не учи ты меня, а! Дожил до седых волос, а ума не нажил. Чего зря небо коптит?!
Я понимала, что подруга в состоянии эмоционального шока, но почему-то мне не было её жаль.
А жаль было её отца. Который так старался угодить дочери, что попался на удочку мошенников.
- Что мне делать-то, девочки?! Где денег достать?
Мы не могли ей ничем помочь, а потому вскоре Юлька покинула наш кабинет.
Как потом оказалось, наш начальник дал ей беспроцентную ссуду. И машину Юлька купила. Но в адрес отца продолжала слать проклятия каждый раз, как вынуждена была удерживать со своих начислений в счёт погашения ссуды приличную часть дохода.
Что-то изменилось в нашей компании.
Атмосфера, что ли...
Мы так же забегали в любимое кафе, сплетничали и делились новостями, о которых нельзя было говорить на работе. Но как-то так получилось, что мы старательно обходили тему родителей...
А под Новый год, когда весь коллектив готовился к корпоративу, мы случайно узнали, что отец Юли лежит в больнице с тяжёлым заболеванием.
Она нам ничего об этом не говорила. А на вполне объяснимый вопрос Иры Юлька привычно махнула рукой.
- Ну, болеет, и что? Новый год теперь не наступит? Давайте не будем о плохом.
А за полчаса до боя курантов сердце её отца остановилось...
________________
После похорон, на которых, кроме нас, никого и не было, мы поехали в квартиру Юлькиного отца, чтобы помочь ей собрать документы для нотариуса и привести в порядок комнаты, потому что Юлька собиралась сдавать жильё.
Сердце заныло, когда я увидела, как доживал последние дни этот человек...
Болезнь сделала его немощным, о чём свидетельствовали грязь, пыль, разбитая посуда, засорившаяся раковина.
Он спал на стареньком диване. Рядом стояла табуретка, на которой были аккуратно сложены листы бумаги, исписанные мелким почерком. А поверх листов фотография хорошенькой девочки лет пяти с большим бантом на голове. В руках девочка держала куклу, улыбка была натянутой, а глазки испуганные. Но при этом она была очаровательна.
Я без труда узнала Юльку.
- Смотри...
Она равнодушно окинула взглядом фотографию и лежащие под ней листы, потом сгребла их двумя руками и безжалостно выбросила в большой пакет для мусора, куда мы складывали хлам.
- Не хочу ничего помнить. Ничего. Не хочу.
Пока никто не видел (мне так казалось...), я вытащила скомканные листы и фотографию из мешка и убрала в свою сумку.
Позднее, когда я читала написанное этим человеком, я плакала и даже не замечала этого.
...Он писал это письмо к дочери несколько лет. Это был своего рода дневник. Каждый листок заполнялся им в определённый момент жизни.
"Дорогая моя, любимая девочка! Я совершил ошибку... Я виноват и осознаю это! Я должен был думать и помнить о тебе, о моей любимой доченьке. А я позволил себе забыть твой образ ради минутной слабости. Простишь ли ты меня? Наверно, простишь. Потому что сила моей любви к тебе не иссякнет никогда. И ты это будешь чувствовать всегда, пока я жив. Твоя мама меня так и не смогла простить. И я её понимаю. Трудно простить такое. Но знай - я ради тебя готов на всё. И я всегда буду рядом. И буду тебя защищать. ..."
"Я очень хочу быть рядом с тобой, моя дорогая доченька! Я каждый день вижу тебя, смотрю, как вы с мамой возвращаетесь домой. Ты очень грустная, моя Юлечка. Хочу слышать твои смех. Я так люблю, когда ты смеёшься! ..."
"Мама не разрешила мне видеться с тобой, моя дорогая Юлечка... Она сказала, что ты меня давно забыла. Но я знаю, что это не так! Я живу недалеко от вас и очень надеюсь, что однажды ты придёшь кот мне в гости. Я купил тебе игрушки и книжки. Мы с тобой будем их читать. Я так мечтаю о том, чтобы мама простила меня и позволила вновь быть рядом с вами. Я очень вас люблю. ..."
"Ты стала очень красивой, моя дорогая девочка! Я знаю, ты будешь счастлива. Береги мамочку. Она болеет, я знаю. Ей очень нужна твоя поддержка. Люблю вас...."
"Ты так и не простила меня, Юленька. Мамы уже нет три года, а ты до сих пор винишь меня в её смерти. Я готов принять эту вину. Лишь бы тебе стало легче. Я хочу видеть тебя счастливой. Пожалуй, я виноват. Да. Я виноват перед мамой. И перед тобой. Но разве можно за одну единственную ошибку расплачиваться всю жизнь? Хотя, наверно, можно... Ведь я так и не расплатился за свою ошибку ни перед тобой, ни перед твоей мамой. Иногда мне кажется, что я не заслуживаю такого наказания..."
"Юленька, я знаю, что умираю. И в этой жизни я ничего для тебя так и не сделал. Прости меня. ..."
Листов было много, перед глазами прошла вся жизнь Юлькиного отца.
Имя которого я узнала лишь после его смерти - Дмитрий Васильевич.
Мать моей подруги совершила непростительную глупость - она лишила дочь любимого и любящего отца.
Более того - она наполнила безгрешную душу девочки ядом ненависти к отцу, к мужчине, который когда-то изменил ей. Но не перестал их любить.
Судить теперь кого-то бесполезно. Да и занятие это из разряда греховных. Ибо не судите да не судимы будете...
Дневник Дмитрия Васильевича я никому не показала. Это будет наш с ним секрет.
А когда Юлька созреет (а я думаю, это рано или поздно произойдёт!), я передам ей эту частичку памяти об её отце.
_______________
“Смерть оставляет душевную боль, которую никто не может исцелить, любовь оставляет память, которую никто не может украсть”