Начало.
- Замуж? А лет тебе сколько? -удивилась Люба,- На вид девчонка совсем.
-Через два месяца будет шестнадцать. Я восемь классов закончила и тётка сказала хватит, но я не сопротивлялась, думала на парикмахера выучусь, буду работать. Я уже могу стричь, во всяком случае, мужские стрижки могу, на тёткиных сыновьях научилась.
-Шестнадцать. Да разве в этом возрасте регистрируют?
-А у нас не обязательна регистрация.
-У вас, у кого?
-У мусульман. Представляете, меня, этот хряк хотел второй женой взять,-Мадина брезгливо поморщила свой красивый носик.
-Не поняла, как второй? Разве такое бывает? Что-то ты не то говоришь, Мадина, такое в начале прошлого века ещё было, но сейчас...
-Сейчас тоже есть, - грустно улыбнулась Мадина.
-А кто жених? Странно, время такое, одну бы жену потянуть. Кто ты по национальности?
-Я ингушка, а жених какой-то мой троюродный дядя, которого я никогда не знала и не видела, а увидела, меня чуть не стошнило. Старый, лысый, пузатый, под ногтями грязь и смотрит на меня, как кот на сметану. У него жена больная, дочь почти такого возраста как я. Он хочет сына, а жена родить не может, вот он и решил взять меня в жёны. На свадьбе старшего сына тётки меня увидел, ну и... Он в ауле живёт, огромное хозяйство у него, вот работница в качестве жены ему и нужна, сын нужен и я, молодая, сильная и сына ему рожу и работать буду, но это он так решил, вместе с тёткой, а я ни в какую.
-Господи, да неужели такое возможно?-удивилась Люба,-Каменный век какой-то. Ну а если тебе не люб жених, разве твоё мнение не важно?
-Вообще никак не важно. Вы думаете меня спросили люб он мне или нет? Главное он желает взять меня в жёны, а тётка желает побыстрее избавиться от меня, считает, что я на её шее сижу, много ем, ленивая. "Муж-то твою спесь укротит, он знает, как лентяек работать заставить",-говорит тётка. А я Любовь Ивановна, я ж не лентяйка, я у тётки по дому всё делала, а она меня ещё и била. Намотает мои волосы на кулак, а другой рукой по щекам, по щекам,-расплакалась Мадина.
-Ну всё, всё, успокойся детка,-обняла Мадину Любаня, -нет тут твоей тётки, не ударит она тебя больше.
-А я последнее время не давала себя в обиду, как только она захочет меня за волосы схватить, я за обе её руки, вот тут , за запястья схвачу и отброшу от себя. Ох, как она злится, что не может меня ударить и шипит как змея: "материнское отродие, Иблис ты, не человек",-говорит, как будто моя мама была самая плохая, хуже некуда.
-Иблис? Это что?
-Это кто,-ответила Мадина,-это как у вас Сатана. У нас Иблис хуже шайтана. Он был приближен к Аллаху, но потом им завладела гордыня и он стал считать себя выше Аллаха, потому был изгнан всевышним. Тетка считает, что мной тоже овладела гордыня и это только потому, что я не позволяю себя бить и воспротивилась замужеству с этим хряком.
-А мама, отец, они что ж, не заступились за тебя?
-Маму я никогда не видела и не знала, нет, может и видела, но не помню. С трёхлетнего возраста я у тётки и у бабушки. Бабушки девять лет как нет и я в полной власти тётки. Говорят, мама повесилась, когда меня у неё отобрали.
-Почему, зачем? Ведь ребёнку лучше с мамой? Тем более, по всему видно, тётке ты не нужна, раз она решила в таком возрасте тебя замуж отдать.
-У нас так положено, если родители расходятся, ребёнка должна растить семья отца.
-Ну отец, почему он идёт на поводу у тётки? У вас же всё решают мужчины.
-Отцу всё равно. Он уехал в Москву на заработки, там женился и всё. Нет, деньги он конечно тётке присылал, но я ему не нужна. Один раз я у него была и поняла, мне там не рады. Его новая жена сказала ему : " Ну начинается. Я за тебя замуж вышла, а не за твоих родственников. Магомед, давай это будет последний раз, не нужно им сюда приезжать. Хочешь с ними увидеться, сам поезжай туда, но не сюда, уволь меня от твоих гостей." Сказала отцу так, чтобы и я это услышала.
-А отец что? Промолчал?
-А что он скажет? Квартира его жены. Он вообще-то слабохарактерный, думаю послушался свою сестру и бабушку, потому и развёлся с мамой, хотя она тоже была мусульманкой, но абазинка. По словам тётки и бабушки гордой была, но может это просто наговоры, потому что они отцу нашли другую жену, ингушку, а отец противился этому, ну и взял, и уехал в Москву.
-Да, судьбинушка у тебя Мадина, врагу не пожелаешь,-вздохнула Любаня,-Но ты же несовершеннолетняя, это же педофилией пахнет, имею в виду твоё замужество.
-У нас так не считается. Я обратилась в полицию, за помощь. Так знаете что там дежурный мне сказал? "У вас свои законы,-сказал,- сам чёрт в них не разберётся. Наверное твоей тётке виднее, потому никаких заявлений принимать я не стану, без вас тут преступлений хватает. Иди домой. Давай адрес, участковому позвоню, пусть он разбирается."
-Приходил участковый? Разобрался?
-Приходил, лучше бы не приходил. Тётка поняла, что я на этом не успокоюсь, взяла и спрятала все мои вещи и документы в сундук, а там такой замок, не каждый медвежатник вскроет, старинный сундук и старинный замок. А я всё равно убежала, вот в чём была, в том и ушла, потому что в тот день, когда я ушла, к вечеру за мной должен был приехать мой, так называемый жених. Думаю они меня ищут, потому в больницу я ехать побоялась.
-Ну ничего, мы тебя и тут вылечим, а сейчас давай, пока температура не поднялась, горчичники налепим.
-Ой, не люблю я их, они так жгут,-виновато улыбнулась Мадина.
-А мы их обратной стороной прилепим, они жечь не будут, будут греть.
-Привет, вот принесла всё, что просила. Посамовольничала и купила витамины, чтобы быстрее выздоровела, не знаю как и назвать-то её, твою больную, беглянка, или беженка.
-Да тихо ты, проходи на кухню. Милка, тут такие страсти, похлеще всякого сериала,-прикрывая дверь кухни, сказала Любаня,- Спит, сегодня у неё, прямо с утра температура поднялась.
-Кофе свари, устала как собака,- рухнула на табуретку Мила,- Сегодня прямо напасть какая-то, клиент за клиентом, клиент за клиентом.
-Так это ж хорошо, заработаешь больше. А кофе у меня в зёрнах, ароматный, отпад. Торт будешь?
-Всё буду. Ой, кофе и правда, запах божественный. А ты?
-А я чай, но и торт тоже.
-И как тебя угораздило собирать бездомных ?- сказала Мила, отхлёбывая горячий кофе,-Не боишься? Потом не говори, что я тебя не предупреждала. Ты её одну хоть в квартире не оставляй, а то придёшь, ни больной, и вообще ничего. А если ночью, когда ты будешь спать, она откроет дверь своим подельникам? Тогда уж и с жизнью простишься, подруга.
-Не нагнетай. Не похожа она на тех о ком ты сейчас сказала. Бедная девочка,-вздохнула Люба.
-А потом будешь бедная ты, если конечно живой останешься.
-Мил, ну зачем ты так? Да мало ль что может произойти с человеком? И что ж мы всех под одну гребёнку чесать будем? Нельзя так Мила, люди мы всё таки, нужно помогать друг другу, ну хотя бы в экстренных ситуациях.
-Ну поправится она, тогда куда денется? Спрашивала о её планах?
-Не спрашивала. Пока не поправится, спрашивать об этом не стану, а то подумает, что хочу побыстрее от неё избавиться. Она мечтает парикмахером стать,-улыбнулась Люба.
-Зачем ты мне сейчас это сказала? Намёк?
-Мил, но я же знаю, ты человек добрый, чего ты Мадину в штыки воспринимаешь? Надо помочь девочке, тем более тебе расширяться надо, сама видишь, клиент попёр.
-Ты конечно права, человек мне нужен, но мастер, а не подмастерье, а потом, ни документов у неё, ни жилья, ни прописки. Не готова я заняться такой благотворительностью. Налоговая нагрянет, а у меня чёрти что творится.
-Подожди, ну а если... Если всё будет? Возьмёшь ученицей? Мил, ну ради меня. Хочешь, я твоей невестке буду маникюр и педикюр бесплатно делать?
-Ещё чего? Обойдётся, у них денег куры не клюют, хватит, что мне бесплатно делаешь. Ох, Любаня, подружка моя, душа у тебя широкая, за что тебя и люблю. Я не такая, но если у твоей, как там её, Мадины будут документы, возьму ученицей. Рядом с тобой, подружка моя, невозможно быть стервой.
-Спасибо, Милка, -кинулась обнимать подругу Люба,-Я в тебе не сомневалась.
-Ты, ты что? Я ж чашку с кофе держу, горячий он, ошпаришь, не то что кого-то учить, сама не смогу работать. Однако Любаня, мой тебе совет, -шёпотом, поглядывая на дверь, сказала Мила,-пока она тут, из квартиры ни ногой и ночью не спи как хорь, прислушивайся. Ну мне пора, не провожай, лечи свою больную, а если что надо, звони.
Вот умеет Милка посеять зерно сомнения в душе Любы. Ушла, а ей думай, прикидывай что к чему. За мытьём посуды и своими мыслями, Люба не услышала, как на кухню вошла Мадина. Она подошла сзади Любы и обняла её, за шею. Любе показалось, Мадина решила её задушить, резко обернулась и замахнулась на девушку чашкой. Мадина вжалась в стенку холодильника и испуганно вытаращилась на Любаню.
-Господи, Мадиночка, как ты меня напугала,-опустив руку с чашкой, сказала Люба.
-Я, я просто хотела обнять вас, просто обнять, Любовь Ивановна. А вы? Вы меня боитесь? Не бойтесь, -задрожала Мадина и расплакалась,- я сейчас уйду. Совсем уйду, чтобы не пугать вас. Правда, я не хотела...
-Да нет же, Мадина, я не боюсь тебя, просто не слышала как ты вошла.
-Ну если и не слышали, так в квартире никого кроме нас с вами нет. Так чего вы испугались? Меня испугались,-обречённо сказала Мадина и закашляла.
-Сядь, сядь Мадина и успокойся, сейчас дам тебе молока с мёдом и с маслом, а потом ингаляцию будем делать. Температура нормальная,- потрогала Люба лоб Мадины,- всё хорошо, всё хорошо и уходить никуда не надо. Ну вот ушла бы ты, и куда?
-Знаете, Любовь Ивановна, я слышала, в пригороде есть монастырь, я бы туда пошла.
-Так ты ж мусульманка, Мадина, а монастырь, он христианский. Кто ж тебя там примет?
-Я думала об этом. Если за меня некому вступиться, так лучше приму я христианство и останусь в монастыре.
-Нет, девонька, так не пойдёт. Монахинями становятся истинно верующие, а ты... Ты девушка мирская, гордая, не твоё это, так что оставайся- ка ты у меня, вылечим тебя, а там видно будет.
Продолжение следует. Жду ваши отклики на главу рассказа и комментарии, дорогие мои читатели. С уважением к вам, ваш автор.
