Принято считать, что истерическим шантажом занимаются, по большей части, дочери. Но вот мне прилетела история и о сыне, любителе такого приемчика.
Прилетела в связи с комментариями ко вчерашней публикации. Если честно, я не предполагал, что будут те, кто воспримет угрозы «юного Байрона» не жить после тридцати, всерьез, однако… Были такие. И писали они, что с подобными угрозами не шутят, надо было о них думать и никак над ними не смеяться на роковом рубеже. Ибо…а вдруг?
И вот к таким комментариями прислали историю.
Если кратко, был сын. Вернее, сын до сих пор есть. Хотя все свое осознанное детство и юность он угрожал родителям, что его не будет. Чуть что сыну становилась жизнь не мила, и мать прятала от него ножи, вилки, иголки (топая ногами, он обещал иголок наесться) и даже уксус.
А жизнь ему не мила становилась по любому поводу. Причём повод этот часто даже не родители давали. Случится что за пределами уютного семейного гнезда — получайте, предки, истерику с угрозами.
И предки бежали решать проблему, которая мальчика заставляет думать о расставании с белым светом. Сначала бежали рысью и отец, и мать. Потом — только мать. Потом мать начала упрекать отца в том, что он на сына забил, а отец начал орать на сына, что тот достал, лицемер и ломака, и на жену — что та ему потворствует.
Мальчик в ответ нажрался аспирина и валидола, когда родители были на работе. Вызвал себе «скорую». Приехавшим врачам не сказал, какие таблетки ел. Заявил, что всю аптечку употребил. Вытерпел госпитализацию и промывание желудка.
Мать билась в истерике. Обвиняла мужа.
Отец молчал, поначалу, но, выгребая мусор, обнаружил несколько пустых аспириновых упаковок. И…в общем, в результате развелись родители.
Мальчику было семнадцать лет. Он требовал новый телефон. Чтобы с цветным экраном, мощной полифонией и камерой. Шел 2005 год…
Лет прошло почти двадцать.
Мать поставила на себе крест после развода, очень много у нее злости было на мужа ушедшего, бросившего ее с ребёнком.
Сын продолжал периодически устраивать показательные выступления, сначала ей, потом — жене.
Да-да, он умудрился жениться, правда, когда это счастье случилось, было ему почти тридцать.
И вот, когда он женился, и его от матери забрали в квартиру жены, мать какое-то время, спустя поняла, как хорошо ей живётся. Без мальчика с его истериками и угрозами. Судя по всему, сыну у жены тоже неплохо жилось, но…
У той оказались слабые нервы.
И в один далеко не прекрасный день она вернула мальчика маме. Сейчас он устраивает истерики, угрожая прокукарекать «прощай, белый свет», если с женой не помирится. Требовал, чтобы мама той объяснила, заставила, что-то сделала.
Мать поначалу пыталась помирить, признается, что не ради сына, а ради себя, ну невозможно же, всю жизнь так с сыночком…
А потом… плюнула. Потому что поняла, наконец, то, о чем ей много лет твердили злые люди: ничегошеньки-то он с собой не сделает. Он просто истерик и шантажист, издевается над родителями, получая таким образом все желаемое.
И вот сейчас ей грустно, страшно и безумно обидно, что она-то сына любила, а он — вот так. Во время очередной истерики заявила — да делай что хочешь, и ушла. Поначалу было страшно, вдруг на самом деле сделает, вернувшись увидела просто спящим, в мойке стояла грязная посуда.
—И вся жизнь коту под хвост. Шестьдесят уже перевалило, а я всю жизнь ему как прислуга и источник благ. —Заключила она. —Как там у вас написали, бойтесь, плачьте, терпите? Ну вот я боялась и терпела. Когда надо было плюнуть раньше.
И вот читал я ее рассказ и задумался. А ведь на самом деле, чем громче угрозы, тем реже они исполняются.
Да, психологи говорят, что дети не воспринимают mortis как то, что невозможно исправить. Как необратимое. Добавляют, что во времена компьютерных игр, в которых можно сохраниться и воскреснуть, это стало проблемой.
Поэтому рекомендуют родителям быть крайне внимательными и любые угрозы воспринимать сразу, то есть угрожающему дитю верить.
Но что-то мне подсказывает, что у детей и подростков есть другие сдерживающие факторы. Например, боязнь боли.
Вспоминая свое детство, да и знакомых опросив, выяснил, что практически каждый, хоть раз, угрожал родителям «вот умру, поплачете» и мстительно представлял себе, как они рыдают на его похоронах, но… никто этих угроз не выполнил.
А вот если глянуть статистику и громкие истории, попадающие в информационное пространство, то … Настоящие драмы случаются там, где ничего эти драмы не предвещает.
И вот это как раз страшно.
Нет ни угроз, ни каких либо предвестников.
А когда топают ножками и угрожают… Тут, конечно, самим родителям решать, что делать. Но во что может это вылиться вот, рассказали.
Зы. Как по мне, начались такие угрозы — не требования надо выполнять, а в охапку и к психологу. Конечно, мне возразят, что психолог не поможет и вообще, мало ли что ребёнку в голову, взбредёт и лучше перестраховаться… но давайте честно, от перестраховки ребёнок, получив инструмент управления, так сядет на шею и так обнаглеет, что взвоете.