На заре существования атомного флота советские подводники совершили немало походов, рекордных по своей протяженности и длительности. После снятия грифа секретности любой, кто интересуется историй флота, не может не восхищаться такими походами, как К-27 в 1964 г. (52 суток, 12 400 миль), 1965 г. (60 суток, 15 000 миль), К-116 и К-133 в 1966 г. (52 суток, 21 000 миль) и многими другими. Но то, что задолго до этого их рекорды продолжительности и дальности били наши дизельные подлодки, знает только узкий круг специалистов. Об этих страницах истории подплава я и хочу поведать. Но для начала, немного теории.
Как-то, примерно в восьмом классе, проходил у нас школьный КВН на тему физики и химии. На конкурсе капитанов (а я был капитаном!) достался мне такой вопрос: «Как, находясь на крыше высотного дома и имея телескоп и секундомер, измерить его высоту?». Ответ нашелся быстро: надо бросить вниз телескоп и засечь время падения. Потом по формуле h=gt2/2, где h– высота здания, t– время, g=9.81 вычислить искомое. Я в свою очередь задал сопернику такой вопрос: «Боксер Иванов весит 130 английских фунтов. Перед взвешиванием он положил в карман своего пиджака бутылку газировки «Буратино». Сколько показали весы?» Соперник ответил – «Примерно 132 фунта или 59 с половиной килограммов» и проиграл, ибо боксеры не взвешиваются в пиджаках. Правильный ответ – 130 фунтов или 58,5 кг. В этих забавных вопросах присутствует ускорение свободного падения g=9.81 м/с2, ставшее причиной огромного напряжения на всех флотах.
Во времена, когда страна стала готовиться к космическим полетам, стало ясно, что для баллистических расчетов невозможно смоделировать значение g с большой точностью, ибо планета наша имеет сложную форму вроде картофелины, да еще с неравномерно распределенной массой. Поэтому, величину ускорения свободного падения нужно измерять непосредственно в каждой точке Земного шара и создавать таким образом гравиметрическую модель.
Если надо – значит – надо. На одной шестой части суши это сделать просто. Тысячи геологов натянули свои свитера, собрали рюкзаки, гитары, сгущенку и отправились в тайгу кормить комаров и в пустыни пугать скорпионов. С полярниками примерно то же самое. Вообще-то полярника от геолога отличить трудно: те же свитера, гитары, сгущенка, но кормят и пугают они обычно белых медведей, пингвинов да леммингов.
На других частях суши тоже относительно просто. В дружественные страны были отправлены те же самые бородатые мужики, только на валютном окладе. В недружественных странах поработали штирлицы (тоже на валютном окладе, но без гитар), ибо спрашивать у местных как-то не очень сподручно:
- Мистер, сорри, а подскажите, плиз, величину g в вашем Вашингтоне?
- А вы с какой целью интересуетесь, товарисч?
- Да вот, хотим к вам с официальным визитом баллистическую ракету прислать…
С океаном, который занимает 2/3 суши на первый взгляд все просто. Границ нет, а крейсеров и всяких траулеров в наличии достаточно. Борозди где хочешь, измеряй что хочешь. Но…
И пусть качает, качает волна морская
И далеко от нас родной маяк.
Пуская качает, качает, я твердо знаю:
Любые штормы должен вынести моряк.
Моряк наш в любые шторма и вахту бдительно несет, и тарелку супа не расплескает и прочие свои функции выполняет без замечаний. Но, как выяснилось, то, что подвластно людям – не подвластно механизмам. Гравиметры в те годы были на основе бросания тяжелых предметов (как в вышеописанном случае из школьного КВН) либо на основе маятника. Это позже появились струнные, квантовые и прочие хитрые приборы, позволяющие делать измерения хоть с самолетов, но до этого матчасть была покондовее да покрепче. Не помогут нам ни крейсера, ни траулеры: в качку много не намеряешь и у моря погоды не дождешься.
И вот тут взоры ученых логично обратились к «потаенным судам», кои в подводном положении бурной стихии неподвластны. Погружайся себе в уютное и спокойное царство Нептуна, заедай киндзмараули таранькой, делай что-нибудь нетяжелое и полезное вроде приборки или рисования «Боевого листка», да измеряй попутно пресловутое g. Не служба, а малина с медом!
Ну а теперь, изучив теоретическую часть, отложим зубоскальство на полку и поговорим серьезно.
Первые гравиметрические измерения с подводой лодки были проведены доцентом МГУ Л.В. Сорокиным в 1930 году в Черном море. В 1933-1935 годах измерения были продолжены, к сожалению, данных о лодках-участницах не сохранились. Но именно тогда была доказана высокая эффективность подобных исследований в сравнении замерами с надводных судов. В апреле-мае 1937 г. им же были проведены замеры в Японском и Охотском морях с ПЛ Щ-105 (кап. 3 ранга А.Т. Чабаненко, будущий командующий СФ). Длительность похода составила 75 суток (с заходом в порты), в балластные цистерны было принято топливо, так же на лодке были созданы дополнительные запасы продуктов и расходных материалов. Эти походы заложили основу будущих гравиметрических исследований.
Начиная с 1947 г. практика походов была продолжена, а в 1955 г. вышло постановление Совета министров СССР об изучении гравитационного поля Земли, по которому ВМФ должен выделять подводные лодки для проведения работ в океане. Поскольку, работа эта была массовая, то остановлюсь только на самых длительных и дальних экспедициях.
Особенности этих походов были следующие. Измерения производились в подводном положении на небольшом ходу либо с покладкой на грунт. Точность гравиметрических измерений базировалась на точности определения места, глубины погружения, глубины места, ювелирном выдерживании параметров движения: курса, скорости (обычно – около трех узлов), глубины, крена, дифферента. Напряженная работа командира, ЦП, БЧ-1, БЧ-5 совместно с командой ученых (один постоянно находился в ЦП) в течении длительного времени. Научная аппаратура была громоздкая и грузилась через съемный лист прочного корпуса. Монтировалась она, в основном, в кают-компании, занимая стол, он же – операционный стол. А это значит, что офицеры бачковались где придется, а оказать медицинскую помощь (например, операцию удаления аппендицита) было просто негде. Во время следования к очередной точки измерения проводилась обычная боевая работа: разведка, уклонение от целей, отработка боевых упражнений, обслуживание оружия и механизмов. При этом, задача выполнения скрытности относилась, как обычно, к первоочерёдным.
Во время подготовки к походу проводилось строгое медицинское обследование экипажа, вплоть до удаления подозрительных зубов. Все предметы снабжения загружались из расчета на длительное автономное плавание экипажем увеличенного состава. В точках рандеву лодку обеспечивали плавбазы либо специально выделенные суда, осуществляя снабжение расходными материалами, краткосрочный отдых либо замену экипажа. Даже ухитрялись передавать почту, что поднимало боевой дух подводников!
Первый самый, длительный на то время поход, совершила Б-77 пр. 611(кап. 3 ранга А.П. Михайловский, будущий адмирал, Герой Советского Союза, Командующий СФ, доктор наук, профессор) Северного флота в 1957 году в экваториальную область Атлантики. До этого было выполнено несколько экспедиций в Северном Ледовитом океане, они были не простыми, но их протяженность и длительность не были рекордными.
Готовились особо серьезно, к лодке, кроме команды гравиметристов (руководитель М.У Сагитов, ученик Л.В.Сорокина, всего 5 человек), были прикомандированы второй командир (кап. 3 ранга Н.С.Волгин, будущий доктор наук, профессор), сверхштатные штурман и механик, бригада хирургов и группа радиоразведки. Можно себе представить, какова была плотность и условия обитания экипажа, имея в виду большой объем, занятый научной аппаратурой и запасами.
Лодка обошла Исландию с севера, затем повернула на восток в сторону Великобритании, спустилась на юг вдоль африканского побережья, не доходя до экватора (не дошли, по воспоминаниям командира, из-за перерасхода топлива) повернула на запад, поднялась на север вдоль Североамериканского континента и вернулась в Полярный вдоль берегов Норвегии. На обратном пути в Северной Атлантике пополнили запасы с гидрографического судна. Гигантская «восьмерка» оказалась длиной 12 000 миль и ее прохождение заняло 75 суток (сравните с первой автономкой ПЛА К-27, выполненной семь лет спустя!) и превысила объем работ по измерениям в 2 раза. Экипаж был встречен жареным поросенком, награжден жетонами «За дальний поход», а так же приказом Командующего флотом Б-77 объявлена «отличным кораблем». Других наград не последовало (снова сравните с той же первой автономкой К-27, командир которой, И.И.Гуляев, стал Героем Советского Союза, старпом И.Д. Окованцев и замполит М.А.Петухов удостоены орденов Ленина). Но и это можно считать прорывом, ранее экипажи лодок после гравиметрических походов поощрялись стандартно – отсутствием взысканий.
Почти одновременно аналогичную задачу полу6, 1957 г.чила Б-66 того же проекта Тихоокеанского флота (кап. 2 ранга Н.И.Царев). Лодка знаменита тем, что министр обороны маршал советского союза Г.К.Жуков, очень сильно не любивший флот, посетил ее (когда она была еще на СФ) в 1955 году, и это было единственное в истории посещением Жуковым подводной лодки. С этим посещением связана байка о том, что министр никак не мог понять способ заряжания кормовых торпедных аппаратов торпедами. Кто-то из сопровождающих генералов пояснил, что они «заражаются с дула» и вопрос был исчерпан.
В следующем, 1956 году, Б-66, первая из всего проекта, без замечаний, провела испытание на полную подводную автономность, проведя под водой 200 часов 37 минут, подтвердив расчеты конструкторов. Как мы видим, для нужд науки командование выделяло лучшие корабли.
В отличии от Б-77, на ней не было прикомандированных офицеров, только группа радиоразведки и гравиметристы. Меньше народу – больше кислороду, звучит цинично, но верно. За время похода командир отработал самостоятельные срочные погружения всеми вахтенными офицерами без участия командира или старпома.
Лодка вышла из Петропавловска-Камчатского , прошла до побережья Североамериканского континента и в заливе Аляска пополнила запасы с ПЛ Б-10 (XI серии, бывшая Л-10). Крайне редкая для советского ВМФ операция не осталась незамеченной для противолодочной авиации США.
Далее Б-66 спустилась на юг и впервые в истории советского ВМФ, 3 сентября 1957 года, пересекла экватор. Запомним этот факт: первыми советскими подводниками, повстречавшими Нептуна (которого изобразил «штурманёнок» И.Хмелев) были именно дизелисты! Пройдя еще 200 миль на юг, лодка повернула на восток и мимо Японии вернулась в родную базу. Во время похода ухитрились провести операцию удаления аппендицита, как-то доктор справился без дополнительной бригады хирургов в забитой научным оборудованием кают-компании… А в завершении поставили жирную точку. Весь поход в двух аппаратах торпеды находились в воде Одна из них пошла на разборку, а вторую выстрелили по скале на полигоне, взрывом салютовав своему победному возвращению.
За 75 дней пройдено 12 000 миль. Аварий, замечаний, поощрений и награждений не случилось.
А случилось в 1957 году следующее: первый пуск баллистической ракеты средней дальности Р-12, испытание первой межконтинентальной многоступенчатой ракеты Р-7, запуск первого искусственного спутника Земли, первого живого существа на орбиту – Лайки, создание на СФ первого соединения подводных лодок с баллистическими ракетами… Вот сколько первого случилось в том году, спустя всего лишь двенадцать лет после Дня Победы! Ой, не зря Б-66 и Б-77 прошлись с научной аппаратурой на борту вдоль обеих побережий США. Но это было только начало.