— Андрюша – собственник, как и все они, — продолжает Тая, обращаясь ко мне. — Он ни за что не позволит своей девушке крутить шашни с другим. Даже если сам немножко заигрался с потрепанной куклой.
Туман застилает глаза. Вскакиваю из-за стола, едва не роняя стул. Вылетаю из зала, изо всех сил стараясь не смотреть в сторону. Там наверняка в этот самый момент Холодный замахивается для удара, чтобы отстоять честь своей дамы.
"Вынужден влюбиться"
Часть 28. Лера
Слышу, как за спиной Андрей хрустит костяшками пальцев. Еще чуть-чуть и спинку стула отломает. Не зря мне не хотелось сюда идти. Судя по довольному взгляду Веревкиной, которая не сводит глаз с Холодного, вся эта тусовка собралась здесь с ее подачи и преследовала единственную цель: вывести Андрея из себя. Подсунуть ему под нос Альберта, это же как красной тряпкой перед быком потрясти!
— Ты только посмотри, — с придыханием произносит Наташка, наклоняясь к моему уху, — здесь и креветки есть!
Хорошо ей, наверное. Сидит себе, еду разглядывает, не замечает того, что происходит.
Нужно как-то вывести Холодного из ступора, поэтому я завожу руку назад, пытаясь нащупать его пальцы. Когда у меня это получается, он отдергивает руку, как будто на него кипяток пролили. Мгновенно накатывает раздражение. Ну ухаживает Альберт за Катенькой, что дальше? Уж не ревнует ли Андрей? Или он будет встревать каждый раз, когда Альберт захочет пофлиртовать с его знакомой?
Словно в ответ на мой немой вопрос, Андрей отлипает от моего стула и начинает двигаться в сторону Катеньки и ее нового ухажера с явно недобрыми намерениями. Роняю голову на руки. Даже смотреть на это не хочу! До последнего надеялась, как дура, что он сдержится, наплюет на всё, останется со мной.
Получается, опасения Стаса не были беспочвенными. Андрея интересовала не я, а тот факт, что Альберт в какой-то момент положил на меня глаз. Теперь его радар сместился, и Холодный уже бежит к его следующей жертве.
— Что происходит? — спрашивает Наташка.
Наконец-то оторвалась от изучения стола и трясет меня за плечо, вызывая во мне очередную вспышку гнева.
— Да так, — отвечает ей откуда-то возникшая на соседнем стуле Тая. — Просто у нашей куколки глазки открылись.
— Чего ты несешь? — не понимает Наташка.
— Андрюша – собственник, как и все они, — продолжает Тая, обращаясь ко мне. — Он ни за что не позволит своей девушке крутить шашни с другим. Даже если сам немножко заигрался с потрепанной куклой.
Туман застилает глаза. Вскакиваю из-за стола, едва не роняя стул. Вылетаю из зала, изо всех сил стараясь не смотреть в сторону. Там наверняка в этот самый момент Холодный замахивается для удара, чтобы отстоять честь своей дамы.
Ну почему, почему я позволила себе влюбиться в этого козла? Я ведь изначально знала, кто он такой, а всё пыталась найти в нем что-то хорошее. И ведь мне даже это удалось. Даже сейчас, размазывая по щекам слезы и пытаясь надеть пальто, я мысленно пытаюсь оправдать его поступки. Его отец, все дело в его отношениях с отцом.
Нет, хватит! Роняю пальто на пол и смотрю на него, сжимая кулаки. Я четко установила правила, и Холодный нарушил самое главное из них: никаких других девушек. Не позволю унижать меня прилюдно. А раз правило было нарушено, я могу с чистой совестью сделать то, чего так боится Холодный – показать компрометирующее видео его отцу. Наказание равносильно преступлению. За мои растоптанные чувства придется заплатить. Никакой жалости.
— Как хорошо, что ты еще здесь! — в гардеробной появляется запыхавшийся Холодный и тянет ко мне руки, однако замирает, по-видимому, заметив мое мокрое от слез лицо. — Ты… Да не слушай ты Веревкину! Ты что, ей поверила?
Молча поднимаю пальто и на этот раз получается одеться с первого раза.
— Лер, поговори со мной. Ну, что мне сделать? Не уходи так. Выслушай хотя бы. Я не всё рассказал тебе об Альберте.
Быстро шагаю к выходу, сдерживая всхлипы. Во мне вдруг проснулась слезливая бесхребетная слабачка, которой очень хочется остаться и снова купиться на лживые доводы Холодного, но я выволоку ее из этого дурацкого места. Не совсем еще мозги растеряла.
Холодный перехватывает меня у дверей, хватает за локоть, разворачивает к себе.
— Мы с Альбертом были лучшими друзьями, — быстро говорит Андрей, — пока наши отцы не стали соперничать. А потом папа…
— Холодный, отцепись от меня! Мне это неинтересно!
— Какая же ты упертая, Кривоносова! — раздраженно выкрикивает Холодный. — А что тебе интересно? Моя великая любовь к Катеньке?!
Вырываюсь и со злостью залепляю ему звонкую пощечину.
— Не лезь ко мне больше, понял? Имя мое забудь!
К счастью, такси подъезжает сразу же. Залезаю в салон, а перед глазами так и стоит перекошенное от удивления и гнева лицо Холодного.
Адрес семейства мэра въелся в память еще в тот раз, когда Андрей хотел отвезти меня домой после дня города. Что-то зачастила я с ресторанами. Пора заканчивать с этим. Ничего. Остался один рывок, и все, что касается Холодного и его семьи, останется в прошлом.
Вообще-то я не планировала показывать видео его отцу даже в самом начале. Слишком подло это, не в моем стиле ябедничать родителям. Если бы мой шантаж не сработал, скорее всего, я бы просто отошла в сторону вместе со своей глупой идеей. Но все пошло, как я хотела: у меня был рычаг давления на Холодного, и мне нравилось чувствовать свою власть над ним, устанавливать правила игры и наблюдать за тем, как туго приходится золотому мальчику.
Все вышло из-под контроля, когда я начала вдруг грузить Холодного разговорами о матери. Если бы не тот разговор, вернее, мой монолог, уверена, я бы в его сторону и не посмотрела. Но то, как он внимательно меня слушал и как обнял у подъезда, всё это перевернуло мое отношение к нему. И именно поэтому сейчас я сижу в салоне этой провонявшей бензином машины, направляюсь к отцу Холодного и страдаю от… не знаю, видимо, от любви и… От ревности?..
Пафосно и тупо. Как же тупо!
— Остановите машину, — хрипло говорю я.
То, чего я так боялась, произошло. Одно предложение, сорвавшееся с размалеванных губ Таи Веревкиной, превратило меня в ревнивую сумасшедшую фурию, готовую стереть с лица земли Холодного только за то, что он подошел к Катеньке слишком близко. Даже не к ней, к Альберту. Я ведь даже не посмотрела, что там у них произошло.
— Я сказала, остановите! — ору я водителю.
И даже не дала ему объясниться.
— Но у вас, — лепечет водитель, — указан третий подъезд.
Мы что, уже приехали?! Действительно, за окном уже дворы какого-то большого длинного кирпичного дома.
Гиперответственный водитель продолжает движение.
— Меня сейчас стошнит, — хожу с козырей, и он резко тормозит.
В эту же секунду происходит что-то странное: я чувствую резкий толчок и с силой прикладываюсь головой о спинку переднего сидения. Приходит запоздалая мысль, что это слезливую слабачку внутри меня решил добить странный обморок, но все оказывается проще. Какой-то невнимательный водитель въехал в заднюю часть такси.
— Да чтоб вас всех! — орет таксист и вылезает из машины.
Я тоже выхожу, потирая ушибленную голову. Таксист разбирается с пузатым мужиком и тычет в мою сторону рукой. А ко мне шагает какая-то женщина, испуганно прижимая руку к губам. Что-то в ней кажется смутно знакомым.
— Вы белее полотна! — восклицает она, и я уже не сомневаюсь, кто передо мной. — Сильно ушиблись? Вызвать врача?
— Не надо, — говорю я матери Холодного и поднимаю на нее глаза. — Я в норме.