Роман Андрея Лазарчука «Мой старший брат Иешуа», часть 1; часть 2.
Увы: я прожила с Иохананом лишь тринадцать лет (и ещё четыре года без него, почти вдовой, хотя и знала, что он жив) и родила ему лишь двух детей, мальчика и девочку, и меня не было рядом, когда казнили его. Зато никто из тех, кто был причастен к его убийству, не умер своей смертью. Как они ни прятались…
Никто.
Труднее всего мне дался даже не Ирод Антипа (десяток подложных писем да три десятка настоящих ауриев — и вот ты уже не тетрарх, и ты уже не в Галилее, моя прелесть; ведь правда же, есть из-за чего расстроиться и подавиться рыбьей косточкой? — так отписали императору, хотя на самом деле причиной смерти были грибы — они надёжнее) и не Иродиада (просто не проснулась утром; о том, что шею бедняжки украшал белый шёлковый шнурок с вплетённой золотой нитью, решили не сообщать), а стражницкий сотник, отрезавший уже мёртвому Иоханану голову и привёзший её Антипе как доказательство исполнения приказа. Девять раз по его следу пускали кровавую собаку, натасканную на выслеживание и поимку убийцы, и все девять раз он уходил от неё. И только на десятый раз, почти случайно, собака нашла дом, где он прятался… Ему дали помолиться, а потом Нубо приколотил его к дверным косякам буквой «каппа» — в знак того, что этот человек запятнан кровью.
— Я не убивал,— простонал он мне в лицо.
— Значит, подохнешь легко,— сказала я и заколола его.
Когда я умру, то вновь появлюсь на свет кровавой собакой, идущей по следу. И потом ещё раз. И ещё раз, и снова, и без конца.
Это литература. Повествование ведется от имени старой женщины, чуть ли не единственной оставшейся в живых из евангельской истории — вдовы Иоханана бен Закарии, позже прозванного Предтечей. Поэтому тут мало что объясняется о мотивах главных действующих лиц евангелий и событиях, происходящих вдали от Деборы. По утверждению Википедии, в романе борьба шла в основном не религиозная, а политическая. Не знаю, пока не дочитал. Полагаю, что такая радикальная переделка истории — куда как круче, например, Андреева или Булгакова — и вызвала холодную реакцию массового читателя, да и критиков тоже.
Чтобы понимать, что к чему в повествовании, желательно быть хорошо знакомым с евангельскими сюжетами и постоянно держать их в уме.
Но это литература! Художественное повествование мне понравилось.