Дамы и господа, приготовьте носовые платки, салфетки, а те, кто почуйствительнее, с тонкой душевной организацией, может и банное полотенце взять, ибо мы все уйдём рыдать.
Рыдать над любовью, которую в хорошей семье испытывает мать к сыну и наоборот.
Приготовились? Тогда на старт, вниманье, марш!
В сказочном царстве, в небывалом государстве, в одном из провинциальных его городков, жила была девица-краса, длинная коса. Пусть она будет Василисою.
И вот седьмого марта (год от сотворения мира останется тайною), вечером, эта Василиса-краса, длинная коса, вечерком возвращалась с работы.
Возвращалась, ни о чем плохом не думала. Ибо в тереме высоком, удобном для проживания, имелися, во-первых, домофон, во-вторых — видеокамеры.
Так что татей разбойных жильцы совсем-совсем не боялися.
И, когда с Василисой-красой в подъезд зашёл добрый молодец подросткового возраста, она и решила — ну, молодец и молодец. Даже не молодец, а отрок.
— Ни фига ж себе отроки пошли! — Поняла она, через пятнадцать минут, когда он, используя, в качестве аргумента кухонный керамический нож, лишил Василису… Нет, не чести девичьей, а сережков золотых — одной пары, кольца обручального — одной штуки, браслета серебряного «Пандора» с подвесками — одной штуки. Ну и так, по мелочи из кошелька…
Сережков и прочего имущества было жаль. Потому обратилась Василиса к служивым людям, покой добрых обывателей берегущим. А те быстренько выяснили, чей это отрок разбоем промышляет… На камере виден оказался. Да и жительница первого этажа бдительная его видала.
Из соседнего подъезда отрок был. Серёжки он маменьке подарил, браслетку — невестушке-подруженьке, а кольцо продал, чтобы цветы купить. Ибо мелочевки из кошелька не хватало, на цветочки-то…
Очень заботливый и любящий отрок оказался. Не оставил своих женщин на праздник подарочков, без внимания.
И че там, с отроком, дальше будет, непонятное. Василиса-краса надеется, что посадят дубинушку, ибо он старше четырнадцати лет, аж пятнадцать с копеечками, а ножик кухонный, керамический, на записи процесса отъёма имущества хорошо виден.
А вот мать отрока надеется каменные сердца ворогов отрока растопить, чтобы в узилище его не ввергли.
Приходила к Василисе. Та ее на порог не пустила, но мать и через порог сообщила — одна она его воспитывала. Мальчик видел, как матери тяжко. Вот, порадовать мать подарочком решил.
Как можно на мальчика за такое гневаться? Он же не за-ради себя, а за-ради матушки. Чтобы ей минутку радости. Неужто за такое наказывать? Тем более, что там эти серёжки с колечком, тьфу, там же пяти граммов золотишка на все не набралось, и камни — фианиты, а не брильянты совсем. А браслетка и вовсе серебряная. Мальчик ущерба, можно сказать, не причинил…
Феноменально, да?
Вот мне тоже понравилось. Чудесное оправдание, грабеж (или это разбой?) ради подарков, давайте расчувствуемся и простим, тем более, добыча-то тьфу, жалкая.
И, главное, любящий сын не работать пошел, хотя курьером тем же подростку вполне реально на подработку устроиться, или вот машины мыть.
Он пошел и ограбил.
Причем в наглую. Под камерами. Для этого надобно мозгов не иметь вовсе, либо быть полностью уверенным в безнаказанности. А, может, и какие-то вещества употреблять.
Короче, дамы и господа, рыдаем. На какие подвиги, да за-ради родных, некоторые недоросли идут…
Тьфу, срамота.