Из цикла «Дело было в Калининграде»
Советская идеология усиленно доказывала согражданам, что только первое в мире государство рабочих и крестьян оказалось способно обеспечить своим старикам сытую и спокойную старость. Дескать, в мире капитала людям приходится вкалывать в жесточайших условиях потогонной системы до глубокой старости, чтобы элементарно не умереть с голоду. А потом, окончательно обессилев, в мучениях (по крайней мере, моральных) умирать где-нибудь под забором или, в лучшем случае, в богадельне. Наверное, так оно и было, и есть сейчас. Вот только богадельни существовали и в СССР, хотя именовались иначе. Например, в бывшем восточно-прусском Тильзите функционировало такое социальное учреждение, как Советский дом инвалидов. «Советский» не потому, что находился в Стране Советов, а по новому названию города - Советск.
Так вот, зимой 1964 года там, в палате №4 проживали три женщины: инвалид II группы Татьяна Барышникова, инвалид I группы Вера Солдатова и инвалид II группы Лидия Радченко. Жили, в принципе, вполне себе мирно. Как-никак, не молодки уже, каждой за 50, мужей нет, дети выросли, делить особо нечего. Родное государство, спасибо ему, содержит на полном обеспечении. К тому же, Солдатова за инвалидность получала дополнительную пенсию в пять рублей. А Лидия Михайловна и вовсе могла считаться богачкой. Сын, хотя и определил родительницу на казенные харчи, все же окончательно заботой не оставил, каждый месяц аккуратно посылал матери алименты - восемь рублей. Так что, Барышникова, которая вообще никаких доходов не имела, иногда занимала у обеспеченной соседки рубль-другой. Хочется ведь побаловать себя еще чем-то кроме больничной каши.
Пусть и старалась Татьяна Васильевна одалживаться пореже и поменьше, размер ее личного займа помаленьку рос и рос. А отдавать долги, как уже было сказано, инвалидке было абсолютно не с чего. Вот тогда-то и созрел у гражданки Барышниковой коварный план.
- Слышь, подруга, - обратилась как-то Татьяна Васильевна к Вере Солдатовой, пока другая соседка в комнате отсутствовала. - У Лидки-то денег - куры не клюют, я уж знаю! А мы с тобой все время копейки считаем. Как думаешь, справедливо это?
Солдатова подумала и не очень уверенно ответила, что тоже не видит социальной справедливости в данном конкретном случае.
- Так вот и я говорю! - обрадовалась Барышникова. - Бог (хотя у нас его вроде как отменили) велел делиться, а эта… Но есть один способ и нам кое-чем разжиться.
- Какой? - поинтересовалась не очень сообразительная Солдатова.
- Экая ты! - досадливо поморщилась Татьяна Васильевна. - Да просто порешим скопидомку, и дело с концом. Она и без того на этом свете зажилась.
Солдатова еще немного подумала и, наконец, согласилась, что это будет самым эффективным решением проблемы всеобщего равенства - по крайней мере, в отдельно взятой комнате отдельно взятого интерната.
Диспозиция, которую разработали заговорщицы, была такова. Для убийства необходимо завязать драку, а для драки требуется веский повод. Изыскать его и не дать Радченко вдруг пойти на попятный, а непременно заставить ее ввязаться в ссору, бралась более хитроумная Барышникова. Подразумевалось, что Солдатова после начала потасовки не замедлит прийти на помощь сообщнице, и объединенными усилиями они наверняка одержат верх в смертельной схватке. Операцию назначили на утро 24 января.
Почему в такую рань? Просто Барышникова хорошо изучила привычки своей кредиторши. Лидия Михайловна любила, по-стариковски проснувшись до света, побаловаться чайком. Именно эта давно уже тайно возмущавшая неимущую соседку сибаритская привычка и должна была стать тем самым «casus belli», то бишь, поводом к развязыванию войны. По мысли агрессоров, короткой и победоносной.
Все прошло почти в полном соответствии с планом. Заваривая себе утренний чай, Лидия Михайловна звякнула ложкой о кружку. Обычно этот невинный сам по себе звук быстро таял в тишине спящей комнаты, но тут оказал совершенно неожиданное действие. Дремавшая в полной боевой готовности Барышникова подскочила, как на пружинах, и с руганью набросилась на соседку. Та в долгу оставаться не привыкла, поэтому моментально приняла вызов, ответив целым залпом оскорблений. А затем, окончательно распалившись, и вовсе хватила оппонентку той самой злополучной кружкой по голове.
Тут уж восстала и элементарно проспавшая начало событий Солдатова. Не тратя силы на словесную баталию, она решительно кинулась на Радченко, схватила ее здоровой правой рукой за горло и принялась душить. Лидия Михайловна отчаянно отбивалась и Солдатова быстро поняла, что в одиночку ей с жертвой не справиться.
- Помогай, чего стоишь! - закричала она вдруг растерявшейся Барышниковой, которая застыла посреди комнаты и только тупо наблюдала за борьбой.
Выйдя, наконец, из оцепенения, Татьяна Васильевна схватила Лидию Михайловну за руки и держала до тех пор, пока та не перестала дергаться. Убедившись, что все кончено, Барышникова обшарила труп и нашла вожделенный кошелек, который соседка всегда хранила при себе. Дележ добычи состоялся прямо на месте преступления, причем все деньги - 26 рублей Барышникова взяла себе, уделив помощнице (а по сути, главной исполнительнице убийства) только потертый кошелечек.
Большой загадки для следствия преступление в Советском доме инвалидов не представляло. Даже если бы у сотрудников угрозыска и возникло такое желание, поверить в естественность смерти гражданки Радченко было трудно. Но в головном деле неожиданно возникли другие осложнения.
Пока шло предварительное расследование, одна из обвиняемых сумела уйти от справедливого возмездия. Вера Солдатова попросту скончалась, причем от вполне естественных причин.
Видя, что события принимают явно непредусмотренный оборот и вполне может статься, что, когда начнется суд, предстать перед ним будет уже некому, единственную оставшуюся в живых обитательницу злополучной комнаты поспешили взять под стражу. И осуществляли тщательный врачебный надзор за арестованной вплоть до начала процесса. 23 сентября 1964 года Судебная коллегия по уголовным делам Калининградского областного суда признала Татьяну Барышникову виновной в умышленном убийстве и приговорила ее к восьми годам лишения свободы в колонии общего режима.
Дожила ли осужденная до конца срока заключения – не известно.
Для справки
Закон о пенсиях в СССР был принят 14 июля 1956 года. Полная пенсия начислялась мужчинам с 60 лет со стажем работы не меньше 25 лет и женщинам с 55 лет, проработавшим не меньше 20 лет. Если человек всю жизнь трудился на одном месте, ему полагалась надбавка к пенсии. Такую же надбавку получали пенсионеры, у которых на иждивении находились нетрудоспособные члены семьи. Размер пенсии зависел от зарплаты. Допустим, уборщица на заслуженном отдыхе получала 70-80 рублей, специалист – о т 120 до150. Существовала также персональная пенсия Союзного значения, размер которой составлял 300 рублей. Для тех, кто по каким-то причинам не работал или не имел достаточного трудового стажа, была предусмотрена минимальная в стране социальная пенсия в 35 рублей. Средняя пенсия в Советском Союзе, таким образом, составляла около 100 рублей. На эти деньги можно было купить, к примеру, полтонны пшеничного хлеба или один мужской костюм-тройку из чистой шерсти.
Отдельно обстояло дело с пенсиями колхозников. До 1964 года выплата пособий по нетрудоспособности и старости возлагалась на колхозные артели, которые обязаны были создать специальный фонд и кассу взаимопомощи. Впрочем, ветераны войны могли получать деньги и от государства. Потом в стране была создана единая система пенсионного обеспечения, в которой важное значение имел «Закон о пенсиях и пособиях членам колхозов». Отныне государство полностью брало на себя ответственность по выплате пенсий всем гражданам, которые имели на это право.
На фото: Площадь Ленина в г. Советск (Калининградская обл.), 1960-е годы.